Артур вспыхнул, его голос дрожал.
- Все это началось со сверхпроводящего квантового интерферометра Джозефсона для записи влияния магнитных бурь на мозг эпилептиков, но по мере увеличения разрешающей способности аппаратуры наши ученые начали замечать повторение графиков нейронных токов, связанных с определенными мыслями, особенно в области воспоминаний. Мы вскоре добрались до нейронного уровня. Каждое воспоминание, каждая мысль представляет собой определенную трехмерную электрическую модель в реальном времени. Это похоже на сканирование картины, подобное и совершает НЭНСИР, создавая библиотеку воспоминаний и мыслей, из которой система искусственного интеллекта может снова воссоздать картину в соответствии с любым сценарием.
Голос Артура оборвался. Казалось, он пытался справиться с собой, достал носовой платок и вытер лоб. Его глаза внезапно наполнились слезами.
- Именно мама предложила использовать НЭНСИР для хранения чего-то большего, чем тело любимого человека после его смерти.
Артур поперхнулся, снова откашлялся и высморкался в носовой платок. Бланш закатила глаза и вздохнула.
- Она интересовалась многими вещами, и у нее уже случилось несколько мелких инсультов, несколько раз она временно теряла память, и это ее напугало. Мы с ней были так близки… Она слышала о процессе заморозки в «Передовых технологиях». Если случится что-то катастрофическое, мы хотели оставить себе надежду. Медицина развивается быстро… А потом люди из «Передовых технологий» рассказали нам о НЭНСИРе. Они искали добровольца для опыта. И мама вызвалась…
Артур сделал два шага к Бланш и указал на нее пальцем.
- Пока ты порхала тут со своими элитными светскими проектами, мама вносила большой вклад в науку и технику. Она финансировала весь проект, и в течение пяти лет она все ночи и много дней провела в шлеме интерферометра на голове. Сигналы ее мозга расшифровывали и наносили на карту. Мама как раз занималась этим в тот день, когда она… она…
Артур замолчал, тяжело Вздохнул и вытер глаза платком.
- Это отвратительно, - пробормотала Бланш слишком громко. Артур бросил на нее взгляд.
- Почему бы просто не дать маме рассказать об этом самой, - тихо произнес он..
- Рэндал, сколько еще нам придется это слушать? - спросила Бланш.
- Ваша честь, - начал Рэндал, - я бы хотел…
- Я собирался устроить демонстрацию, важную для слушания, и получил на это разрешение суда, - веско сказал Артур.
- Действуйте, - произнес судья Максвелл. - Думаю, в данный момент у нас недостаточно информации по истории вопроса.
- Эта информация является собственностью компании, ваша честь, - вдруг встал Камус, пока Артур шел к аппарату. - У нас должна быть гарантия, что подробности демонстрации ни в каком виде не выйдут за пределы этой комнаты.
- Это закрытое слушание, леди и джентльмены. Все сведения, полученные здесь, в том числе в процессе демонстрации, останутся здесь. Любая утечка информации неблагоприятно скажется на судебных процессах в будущем и повлечет обвинение в нарушении конфиденциальности. Это всем понятно?
Все закивали в знак согласия.
- Да, ваша честь, - хором ответили Рэндал и Камус. Внезапно раздался гул голосов, но быстро смолк. Артур сел за клавиатуру, его пальцы забегали по кнопкам. Он был похож на органиста, но вместо органа стоял монитор, и широкий черный экран вытянулся над ним подобно парусу между двумя камерами «рыбий глаз». Возник шар света, но не на экране, а перед ним. Шар разгорался все ярче. Перед публикой появилось трехмерное изображение комнаты. Стены комнаты были белыми, пол устилал красный ковер. В ней стояли диван и два кресла, обитые красной кожей, и стеклянный кофейный столик с красными розами в вазе на переднем плане.
Три пушистых тканых панно всех цветов радуги висели на стенах.
В дальней стене комнаты виднелся дверной проем. Кто-то прошел мимо него. Мужчина. Бланш почувствовала, как ее сердце пропустило удар. Человек лишь промелькнул в дверях, но его лицо показалось ей знакомым.
А потом появилась женщина. Высокая, одета в красный шелковый халат, седые волосы красиво уложены волнами, обрамляющими лицо. На вид лет пятьдесят, а может, тридцать. Она прошла походкой модели, держась прямо и вызывающе, подошла к дивану, села, закинула ногу на ногу и улыбнулась.
Бланш ахнула:
- Боже милостивый, это Хеден, так она выглядела много лет назад, - шепнула она Рэндалу.
Казалось, женщина смотрит прямо на нее.
- Ну, они сказали, можно выбрать любой возраст, какой нравится… Бланш, судя по твоему хмурому лицу, я бы сказала, что мы все еще в ссоре. Это так?
Голос был низким и хриплым, этому голосу Бланш завидовала больше шестидесяти лет. Мужчины слетались на него, как мухи на мед. Губы Бланш шевельнулись, но с них не слетело ни звука.
- Нет? А мне говорили другое. - Взгляд женщины переместился. - Привет, милый. Наверное, это суд, да?
- Да, мама, - ответил Артур.
Судья Максвелл улыбался, казалось, он был увлечен происходящим.
- Возможно, вам следует представить нас вашей э… матушке, - сказал он.
Артур сильно покраснел, его, по-видимому, смутила эта просьба.
- Я не совсем уверен, что…
- Неважно, дорогой. Я вполне могу представиться сама, - произнесло парящее изображение женщины. - Официально я - это НЭНСИР, но некоторым техническим сотрудникам нравится называть меня Нэнси. Это очень мило, но не совсем точно. Во всех отношениях, видите ли, я являюсь Хелен Уинслоу, я основана на ее личности, но меня синтезировала и развивала до настоящего состояния система НЭНСИР. Я бы предпочла, чтобы вы называли меня Хелен, потому что это я и есть, но я согласна на имя Нэнси, если вам так больше нравится.
- Но вы являетесь системой искусственного интеллекта, - заметил Максвелл.
- Все присутствующие в этой комнате функционируют как искусственные интеллекты, ваша честь. Мы храним и вызываем в памяти воспоминания, мы думаем, обучаемся и синтезируем новые идеи на основе старых. Единственная разница между вами и мной - это наши компьютеры. Ваши - органические, невероятно компактные, зато медленные. Мой компьютер больших размеров, зато работает очень быстро.
- Вы знаете, почему вас доставили в зал суда?
- Думаю, да. Артур был очень расстроен, когда пытался мне это объяснить.
Женщина перевела взгляд на Бланш и посмотрела ей прямо в глаза.
- Я тоже была бы очень расстроена, если бы меня кто-то попытался обвинить в убийстве.
- Это предварительное слушание, официально не выдвинуто никаких обвинений, миссис э… - Максвелл сделал паузу.
Призрак рассмеялся тем глубоким, горловым смехом, который так хорошо помнила Бланш. Он много лет кружил головы мужчинам на больших и маленьких сборищах, не обещая ничего, кроме присутствия Хелен.
- Вы не знаете, как меня называть, - сказала она. - Если назовете «Хелен», вы признаете мое преображение, и, о Боже, какой это создаст прецедент!
Она снова рассмеялась. Максвелл улыбнулся.
- Так зовите меня «Нэнси», но помните, кто я на самом деле, когда услышите то, что я хочу сказать. В любом случае вся эта запутанная история - отчасти моя вина, и я намерена распутать этот клубок.
- Очень хорошо, Нэнси, - произнес Максвелл, повернулся и посмотрел на собравшихся в комнате людей, охваченных тревожным ожиданием. - Можно задавать вопросы, джентльмены. Мистер Хог, хотите начать?
- Рэндал, это абсурд, - прошептала Бланш, когда Рэндал встал.
- Мы должны считать эту… Нэнси правомочным свидетелем, ваша честь?- спросил Рэндал.