Санди более всего утешился тем, что раньше дракон людей на пропитание не крал. А вообще, отношение поселян к своей достопримечательности было скорее нежное и довольно уважительное. Да, живет! У нас! Не где‑нибудь на юге, поближе к столице. Он, в общем, даже ничего. Народ особенно не обижает. Во всяком случае, местный налоговый инспектор пользовался куда меньшей любовью.
– Сговорились! – рычал Брик, выезжая из очередной деревушки и яростно защищая шатающиеся устои своих убеждений. – Сговорились, гады! Всё от местных налоговых служб идёт, вот увидишь. Вместо того, чтобы отправлять собранную натуроплату куда следует, они толкают ее налево, имея с этого хороший навар. А церкви дали на лапу, и она распропагандировала местное население!
И когда они добрались, наконец, до деревни, откуда была уже видна Та Гора, где, по совершенно точным указаниям, в пещере свил свое бандитское гнездо дракон, Брик доведен был до такого состояния, что первому встречному черту самолично посшибал бы рога, только чтобы ему доказать, что чертей не бывает. В этой деревне друзья запаслись инвентарем землекопов. Брик, продолжавший изыскивать способы истребления вражьего племени, уже несколько раз туманно намекнул, что изобрел нечто совершенно новое, и дракон там, или не дракон, а он намерен этот фокус испытать. От себя лично он добавил к паре лопат пилу, топор и изрядный моток прочной веревки.
Ночь они провели в сосредоточенности, темноте и молчании. Не спали. За три часа до рассвета Брик, принявший на себя стратегическое руководство операцией, шепотом объявил начало штурма Горы. Они долго карабкались вверх, отягощенные всем этим хламом, стараясь не потерять друг друга из виду. Наконец они выбрались на широкую ровную площадку перед зияющей даже в темноте черной дырой огромной пещеры. Оттуда тянуло теплым воздухом. Если дракон и вправду существовал, то они были к нему опасно близки. Брик принюхался.
– Говорят, из драконьего логова должно неимоверно вонять. Ничего не чувствую, кроме запаха нагретого железа. За работу, Санди!
Около часа они пилили здоровенную сосну, которую Брик счел подходящей, подкапывали и перекатывали с места на место валуны. Потом Брик опутал всю систему своих фортификаций сложной веревочной ловушкой.
– Пусть только высунется, голубчик, – бормотал он.
Всё было, наконец, завершено, и они залегли в ближайших кустах напротив пещеры.
Утро вставало в тумане. В пещере было тихо. Юношей пробрал озноб.
– Что, если там никого нет? – вполголоса предположил Брик. – Или эта тварь умнее, чем я думал, давно нас засекла и спокойненько себе занимает более выгодную позицию?
– Сейчас проверим, – сказал Санди и встал.
– Ты… – возмущенным шепотом завопил Брик, – с ума…
Санди рванул из ножен меч и бросился в темный провал.
– Стой, болван! – бесполезно заорал Брик ему в спину.
А дальше он уже ничего не успел, а только смотрел и слушал. Воздух вспорол отчаянный пронзительный визг:
– Да забирайте её и оставьте меня в покое! А‑а‑а! Не‑е‑е‑ет! Только не это! Не надо!!
Из пещеры выбежала девушка и сломя голову помчалась в сторону спасительных кустов. И тут… громыхнуло! Сверкнуло! Дрогнула и поползла земля! Сотрясением воздуха полубесчувственную Дигэ Эгерхаши швырнуло в отнюдь не нежные объятия Брика, тщетно пытавшегося за что‑то уцепиться. И что‑то огромное, серое, отблескивающее металлом и окутанное клочьями дыма, рванулось из рушащейся пещеры к выходу и застряло там, запутавшись в камнях и веревках. Брикова сосна дрогнула, накренилась и грохнулась прямо на чудовищную шею… Дракон – это был самый настоящий, самый сказочный дракон – тихо всхлипнул и замер.
Брик освободился от цепляющейся за него девушки.
– Погодите, леди, – грубо сказал он и бросился к завалу: – Санди!
5.
Брик освободился от цепляющейся за него девушки.
– Погодите, леди, – грубо сказал он и бросился к завалу: – Санди!
– От души надеюсь, что вы сможете чего‑то добиться, – сказала она. – Делайте всё, что считаете нужным, и не думайте обо мне.
Он еще раз заглянул в ее твердые, спокойные и печальные глаза. То, что она сказала, не было простой данью вежливости. Но сейчас у него не было времени размышлять о ее достоинствах.
Через два дня они вернулись одни. Люди не пришли, а у пещеры ничего не изменилось. Брик стоял у драконьего трупа, и злые слезы закипали на его ресницах. За эти трое суток, включая ту ночь штурма, он не спал ни минуты, и Дигэ Эгерхаши постоянно была с ним рядом.
В деревне ему отказали, сославшись на то, что люди заняты, что сейчас страда, что соваться в драконью пещеру, пусть даже к дохлому дракону, дураков нет, а под конец к нему подошел какой‑то небритый тип, изрядно навеселе, и угрожающим шепотом посоветовал убираться: «Да мы, мужики, тебе за нашего дракона…» Брик дал ему в морду и порадовался, что на этот раз Дигэ осталась на постоялом дворе.
И вот он стоял на том же месте и чувствовал себя самым одиноким человеком на свете. Один‑единственный друг был у него, счастливчик и умница Санди, и того он потерял.