— Там мы сеть уже поставили, — сказал Генка.
— Отлично! На отмели разбросаем перья. Потом Витька полезет в воду и будет сторожить, пока щука не приплывет…
— А если она не приплывет? — спросил Витька.
— Приплывет, — уверенно заявил Жмуркин. — Куда ей деваться? Кстати, а как щуку-то зовут?
— Как зовут? — Витька посмотрел на Генку. — Мы не знаем, как ее зовут. Щука и все.
— Это в корне неправильно! — возмутился Жмуркин. — У каждой такой твари должно быть имя. Моби Дик — белый кит-убийца, [34] Шер-Хан…
— Шер-Хан — тигр, — напомнил Генка.
— Все равно, — Жмуркин принялся ходить взад-вперед по кухне. — Если нет имени, то мы как бы боремся со всеми щуками подряд, а не с одной конкретной щукой. Надо ее срочно именовать, а то ничего не получится.
— Челюсти! — предложил Генка.
— Красиво, — кивнул Жмуркин. — Но уже было.
— Предлагаю именовать ее Живоглотом, — сказал Витька. — Или Уткоглотом…
Жмуркин с сомнением покачал головой. Он выбрал из миски яблоко побольше, откусил, прожевал и сказал:
— Уткоглот — это детский сад. Предлагаю назвать серьезно. Скажем, Старый Ник.
— Почему так? — спросил Генка.
— Старым Ником называли демона, который водился в речных омутах. А в Германии так называли всех щук, что больше полутора метров. Там считали, что если рыба до таких размеров дорастает — то это не простая рыба. Особенная. Я думаю, ваша как раз такая.
— Такая, — вздохнул Витька. — Еще как такая! Когда мы с ружьем ее караулили, она, как торпеда, из глубины вышла. Как подводная лодка какая-то. Генка пальнул, а не попал. И все крючки нам уже пооткусывала…
Жмуркин добыл из плетенки еще один тост, густо намазал его сыром, откусил с краю.
— Эх вы, село, — сказал он поучительно. — С физикой у вас совсем плохо. Угол падения равен углу отражения. Слыхали? Так вот, в воде надо чуть-чуть под более тупым углом стрелять — тогда дробь отразится от воды и куда надо попадет. Село, село…
Генка сделал постороннее лицо.
— Щука становится на путь поедания утят совершенно не случайно, — говорил Жмуркин, жуя жареный хлеб. — Она достигает уже таких размеров, что ей больше нечего есть. Рыбу ловить — слишком тяжело, гоняться надо много, а энергии мало. Вот тут и появляются утята. Их и ловить легче, и калорий в них больше.
Жмуркин доел тост и посмотрел на сливки.
— Если ее не остановить, то ситуация усугубится, — Жмуркин почесал подбородок, осушил очередной стакан и сказал: — Из достоверных источников известно, что щуки любят греться на солнце, лежа на мелководье. Насколько я понял, как раз на мелком месте и утки плавали. Значит, мы прячем туда Витьку, Витька видит щуку, вступает с ней в решительный бой и как истинный представитель вида Homo Sapiens [35] одерживает победу.
Жмуркин налил себе еще сливок.
— Так выпьем же за победу! — Жмуркин опрокинул стакан залпом, по-гусарски.
Глава 9 Снаряжение для Ихтиандра [36]
Витька проснулся от какого-то шума. Он спустил ноги на пол, потянулся, зевнул и вышел во двор. Шум издавал Жмуркин. Он двумя жестяными ведрами таскал воду из колодца и наливал ее в большой бак, прилаженный на крыше.
— Ну и здоров же ты спать! — сказал Жмуркин. — Уже час дня, а ты все дрыхнешь!
— Сам, наверное, только что встал, — ответил ему Витька. — Вон морда-то какая заспанная!
— Это от раздумий, — Жмуркин взобрался по стремянке и опрокинул ведра в бак.
— Ты бы пошел просто искупался в озере, чем так мучиться, — посоветовал Витька.
Жмуркин не ответил.
— Да он щуку боится, — усмехнулся Генка. — Вдруг щука его утащит.
— Ничего я не боюсь, — сказал Жмуркин. — Просто падающая сверху вода оказывает ионизирующее действие. [37] А я обожаю водные процедуры…
— Жмуркин, — снова усмехнулся Генка. — Тебя ионизируй не ионизируй, лучше ты не станешь.
Жмуркин показал язык и отправился под душ. Ионизировался он минут пять, потом вышел освеженный и сказал:
— Ну, вот я и готов к великим свершениям.
Витька тоже было собрался немножко помыться, но потом подумал, что если он зайдет в душ, то из бака обязательно свалится какая-нибудь пиявка. Поэтому просто почистил зубы, побрызгал в лицо водой и растер кулаками.
После помывки ребята собрались за столом во дворе. Генка взял слово.
— Я много думал сегодня ночью… — начал он.
— Это на тебя так непохоже, — съязвил Жмуркин. — Не перегрелся случайно от напруги-то?
Генка не обратил на него внимания.
— Я много думал — и вот что придумал. Недостающие части подводного снаряжения мы изготовим сами. Ружье… Ну, ружье нам в таких условиях, конечно, не сделать, даже нечего пытаться. Поэтому предлагаю вместо ружья использовать гарпун.
— А гарпун ты из веника свяжешь! — хмыкнул Жмуркин.
— А гарпун и не надо связывать, гарпун у нас есть.
Генка сходил в конюшню и притащил с сеновала трезубые вилы.
— Отличная вещь, — он воткнул вилы в землю. — Кого хочешь пробьют. К тому же я проверял, они не тонут, но и не всплывают. Если учесть размеры нашего клиента, то можно предположить, что скорость его не очень велика. Значит, его вполне можно загарпунить. Проблема заключается в следующем — на зубцах отсутствуют бородки. То есть…
— То есть как легко вилы войдут, — сказал Витька, — так же легко они и выйдут. А бородки — это как у наконечников стрел. Поэтому…
— Поэтому сейчас Жмуркин возьмет ножовку и напильник и эти бородки выпилит, — закончил Генка.
— Я не умею, — быстро сказал Жмуркин.
— Все не умеют, — Генка был безжалостен.
Генка выложил на стол ножовку по металлу и здоровенный напильник. Жмуркин вздохнул, положил на стол вилы и стал возить по зубцам ножовкой.
— Пили наискосок, — посоветовал Витька.
— Не учи, — огрызнулся Жмуркин.
Затем Генка выставил на стол пластиковую бутылку.
— Это вот, как видите, пластиковая бутылка, — сказал Генка. — Куда же нам без нее? В современном мире без пластика не прожить. Из бутылки мы сделаем буек. Этим займешься ты, Витька.
— Как?
— Просто. Возьмешь в сарае белила и выкрасишь бутылку изнутри.
— Как изнутри? — не понял Витька. — Туда же кисточка не пролезет.
Жмуркин перестал водить ножовкой по вилам.
— Поручик Ржевский очень любил маринованные помидоры, — сказал он. — Но никогда их не ел — голова в банку не пролезала!
Все засмеялись.
— Эх, мой бедный Виктор, — продолжил Жмуркин, — догадливости в тебе ни на грош. Это же очень просто — берешь бутылку, наливаешь туда немного краски, завинчиваешь крышку и хорошенько взбалтываешь.
— Сам дурак, — посрамленный Витька отправился в сарай красить бутылку.
— А я займусь самым сложным — ластами, — Генка выложил на стол двадцатилитровую канистру из плотного полиэтилена, медную проволоку, старые резиновые сапоги, шило и большие портняжные ножницы.
Первым делом Генка обрезал ножом голенища у сапог, так что сапоги сразу же превратились в галоши. Затем аккуратно проткнул шилом дырки вдоль всей подошвы. После чего взял топор, осторожно расколол канистру пополам и вырубил из ее боковин две прямоугольные пластины и примерил их к галошам.
— Великоваты, наверное, — Генка взял фломастер и очертил на пластинах контуры будущих ласт.
— Тема чудовищной рыбы затрагивалась кинематографом неоднократно, — разглагольствовал Жмуркин, работая над вилами и не слушая Генку. — Достаточно вспомнить классические „Челюсти“. Ведь несколько фильмов сняли! А „Пиранья“? А „Барракуда?" [38] Жаль, у меня пока нет видеокамеры, а то бы я снял документальный фильм о наших тут приключениях. Но ничего, я напишу сценарий.