– Не свистишь? – строго спросил Тыквин.
– На товар имеется гарантия, – заверил я. – Нужно срочно встретиться, чтобы я сдал этого козла вам на руки... И где‑нибудь поближе к Пушкинской, чтобы мне не таскаться по городу...
«С трупаком», – хотел я добавить, но Тыквин, видимо, пришедший в себя, перебил меня:
– Лады, через полчаса встречаемся. Девку твою я привезу, но только смотри...
– Я‑то смотрю! – многозначительно ответил я. Не упомянув, что смотрел я при этом не куда‑нибудь, а на мухинский револьвер.
Хорошая вещь. Особенно теперь.
2
Но когда примерно через полчаса тыквинская компания появилась, я решил, что револьвер все же стоит оставить в машине. Слишком уж круто все это выглядело. И выходить к этим ребятам с револьвером в кармане примерно то же самое, что грозить стае голодных волков игрушечной сабелькой. Сожрут и не заметят, что у тебя там было в руках.
Это даже немного походило на ралли – из темноты с ревом вылетела одна иномарка, потом вторая, потом третья... Мне стало как‑то не по себе. Наверное, Мухин все же шутил, когда говорил, что сделку будет заключать с нормальными бизнесменами. Может, в душе Тыквин и был нормальным бизнесменом, но со стороны он все больше и больше напоминал крутого парня, для которого бизнес – лишь прикрытие.
Машины остановились, да не просто так, а с намеком – окружив мухинскую машину с трех сторон. Это чтобы я не смылся.
Захлопали дверцы, и эти звуки напомнили мне о выстрелах, которые довелось недавно слышать. Страшным было и одно, и другое.
– Вы бы еще на вертолете прилетели! – это я с испугу кинул в невыспавшуюся физиономию Тыквина. За Тыквиным стояли его мордовороты, они недовольно оскалились в ответ на мои слова. Тыквин же вяло похлопал себя по щекам, поднял на меня глаза и проговорил полусонно:
– А? Ты о чем?
– Шума от вас много! – рявкнул я, холодея от собственной наглости. – Всю округу перебудите...
– Ну и хрен с ними, – равнодушно сказал Тыквин. Он переступил с ноги на ногу, оказавшись чуть ближе к свету фар, и я вдруг понял, что Тыквин одет в пижаму. В теплую пижаму бледно‑голубого цвета. И в тапочках на босу ногу. Ну правильно. Слишком много чести надевать штаны, чтобы встретиться с таким лохом, как я. У меня ведь тогда и ствола не было, один шерстяной носок в пиджаке. Но это тогда! А сейчас...
Я хотел было объявить о том, что к этой встрече я подготовился посерьезнее, но вспомнил, что оставил револьвер в машине. К тому же из‑за спины Тыквина вышел Олег. Этот успел надеть костюм. Хотя, быть может, он просто не ложился спать, как и я. Во взгляде Олега читалось легкое презрение.
– Головка уже не болит? – поинтересовался он.
– В задницу его головку, – раздраженно замахал руками Тыквин. – Давай, чего там у тебя есть, и поедем отсюда...
Эта фраза адресовалась мне, и я, в принципе, не возражал продемонстрировать то, что у меня было. Но оставалась маленькая деталь.
– Моя девушка, – сказал я со значением. – Она здесь?
Олег молча вытащил из кармана пистолет и прицелился мне в голову.
– Хорошо, – сказал я, стараясь не встречаться взглядом с черным провалом пистолетного дула. – Обсудим это попозже...
Мысленно отрывая Олегу голову и превращая ее в мяч для игры в футбол, я подошел к «Форду», открыл заднюю дверцу, ухватил Мухина под мышки и одним рывком вытащил наружу – полтуловища. Другая половина осталась внутри машины, но голова была снаружи, и это было самое главное. Тыквин мог оценить мои достижения.
– Вот, – сказал я, поворачиваясь к Тыквину и одаривая его самоуверенным взглядом ничего не боящегося сукиного сына, который только что пришил пять человек и может запросто пришить еще столько же.
– Вот, – сказал я, поворачиваясь к Тыквину и одаривая его самоуверенным взглядом ничего не боящегося сукиного сына, который только что пришил пять человек и может запросто пришить еще столько же. Если будет подходящее настроение.
– Что это? – брезгливо фыркнул Тыквин.
– Это он, – сказал Олег, подойдя к трупу чуть ближе.
– Это он, – согласился я. – А теперь я хотел бы увидеть свою девушку...
Олег показал мне пистолет, но тут я уже не мог смолчать:
– Я же договорился по телефону! – И я кивнул на Тыквина, который недовольно поеживался и явно был не прочь забраться обратно в свой лимузин и отрубиться там часов на десять. – Я привожу вот это, а вы привозите мою девушку...
– Да на кой черт мне нужен этот дохлый козел?! – сказал Тыквин, и я сразу занервничал. – Мне не сам он нужен, понимаешь? Мне нужны мои деньги. Или его камни. Где деньги? А камни где?
Очевидно, вид у меня был такой, что Тыквин все понял без слов. Он тихонько застонал. Как оказалось, это был первый признак наступления тыквинского бешенства.
– Денег нет, – яростно прохрипел Тыквин. – Камней нет. Есть только кусок дохлого мяса, но им может заинтересоваться разве что какой‑нибудь извращенец‑некрофил. Меня это не волнует, понятно?!
– Стоп, – тактично остановил нарастающий поток брани Олег. – Кто этого деятеля успокоил?
Я задумался. История с телефонным звонком, вызвавшим меня на Пушкинскую улицу, была слишком неправдоподобной, чтобы ее рассказывать. К тому же я понятия не имел, кто такие были те два покойника, что полегли в бою с Мухиным. Вдруг это какие‑нибудь знакомые Тыквина? И если сказать, что это они угрохали Леху, то получается, что я пытаюсь выдать чужие достижения за свои. Иначе говоря, пытаюсь въехать в рай на чужом горбу. Если бы только в рай, а то, судя по глядящим на меня глазам, быть мне совсем в другом месте...
– Кто хлопчику башку продырявил? – повторил свой вопрос Олег.
– Ну я, – нехотя сказал я. Олег издевательски фыркнул, а Тыквин махнул рукой и попятился к заботливо открывшейся дверце лимузина. Уже оттуда он провозгласил:
– Тогда ты сам себе на яйца наступил, парень!
Я понял, что ляпнул что‑то не то, и постарался исправить ситуацию. Проблема была в том, что я не знал толком, что именно мне нужно исправлять. Посмотрев на ухмыляющегося Олега, я решил, что выгляжу слишком миролюбиво, потому‑то никто мне не поверил, будто я мог кому‑то вышибить мозги. Я набычился и закусил губу, одновременно согнув руки в локтях и сжав кулаки. Жаль, что Тыквин сейчас сидел в машине и не мог меня видеть. Зато меня видел Олег.
– А что это ты надулся? – спросил он, так и не уловив в моем виде угрозы, жестокости, свирепости и тому подобных качеств. – Раньше надо было думать.
– В смысле? – переспросил я, вынырнув из образа жестокого дебила.
– Прежде чем его убивать, – снисходительно пояснил Олег, – нужно узнать, куда он девал деньги и алмазы. Это и ежу понятно. А теперь, когда он весь такой бледный и молчаливый, ты от него хрен чего добьешься...
– Поехали отсюда, – раздалось из лимузина. – Зря только время потратили...
– Стой! – Я в отчаянном броске кинулся вперед, но Олег вовремя среагировал, и его ствол уперся мне в живот.
– Говори отсюда, – предложил Олег, с помощью пистолета отпихивая меня на прежнюю дистанцию. – Тебя услышат...
– Я не виноват, что этот козел украл ваши деньги! – крикнул я в сторону лимузина. – Он мне ничего не говорил о своих планах! Он меня подставил! И Тамару он тоже подставил!
– Ну да, – отозвался из лимузина ленивый тыквинский голос.