«Мочить так мочить!» – было написано на его одухотворенном лице.
У меня по этому поводу были свои возражения:
– Э! Э! Э!
Вот так я их смог сформулировать. А потом грохнул выстрел. Тыква и Хруст пристально смотрели на меня, видимо, удивляясь про себя, как же это я все еще живой до сих пор. Хруст только собрался сделать усатому замечание за плохую стрельбу, как усатый рухнул, словно подпиленное дерево.
– Хоп‑хей‑ла‑ла‑лей, – сказал Константин Сергеевич Шумов. – Общий счет один – один. Но... – его рука с пистолетом метнулась в сторону Хруста. – Ситуация меняется в корне.
– Да что же это такое?! – заголосил Хруст. – Да кто‑нибудь тут смотрит за входом?! Откуда здесь ЭТОТ?!
– Это уже не важно, – заметил Шумов, плотнее прижимая ствол к голове Хруста. – Это для истории. Главное, ребята, правильно оценить ситуацию. А ситуация такая – Барыня приказала всем долго жить. Это значит, что все вы можете считать себя безработными. Во всяком случае, вы теперь не обязаны лезть под пули, которых у меня... – Шумов показал «беретту» в левой руке. – Которых у меня не так мало, как поначалу могло показаться.
– Не слушайте его! – завопил Хруст. – Вас же тут куча народу! Вы его завалите без проблем!
– В первую очередь я завалю тебя, – пообещал Шумов. – Если кто‑нибудь из этой компании шевельнется. Для женщин делается исключение. Можете шевельнуться, дама в голубом.
«Дама в голубом», которая сорвалась с места при первых выстрелах – я думаю, что это было обычное женское любопытство, а не интуиция, – широко раскрытыми глазами уставилась на меня.
– Привет, Тамара, – сказал я радостно. – Давно не виделись.
– Саша... – посмотрела она на меня с жалостью. – Что... Что они с тобой сделали?
Она кинулась ко мне и попыталась голыми руками разорвать наручники. Почему‑то у нее ничего не вышло, но сам порыв я оценил. Тыква смотрел на всю эту мелодраму, брезгливо сложив губы и сморщившись, как гнилое яблоко.
– Тома! – сказал он, пытаясь прозвучать значительно. – Кажется, ты собиралась ехать ко мне... И, кажется, ты говорила, что...
– Я прикидывалась! – быстро ответила Тамара и встала позади моего стула. – Я прикидывалась, потому что боялась тебя. И еще – я терпеть не могу охоту! С самого утра собиралась тебе об этом сказать! – Она положила руки мне на плечи, и впервые за последние дни я ощутил нечто вроде надежды, что все кончится для нас хорошо.
– Ну ты и дура! – бросил в сердцах Тыква и затолкал кулаки в карманы своего камуфляжного комбинезона.
– А ты невоспитанный козел, – вернула комплимент Тамара. – А еще прикидывался...
– Ну‑ка заткнитесь все, – вмешался в разговор один из людей Хруста. Они посовещались о чем‑то и, хотя оружия пока не убирали, на драку явно не напрашивались. Тем более что со стороны входа на складе появились какие‑то вооруженные люди в униформе. И униформа эта была мне незнакома.
– Допустим, мы уйдем, – сказал представитель коллектива хрустовских громил, нервно теребя пояс плаща. – Что будет с ним?
Он, то есть Хруст, заверещал, чтобы никто никуда не уходил, но, поскольку Хруст тоже заметил проникновение в подвал чужих вооруженных людей, голос и уверенность его постепенно слабели. В конце концов Хруст просто заткнулся.
– С ним побеседуют, – пояснил Шумов. – Есть некоторые вопросы, на которые желательно получить ответы.
А поскольку приказы отдавал этот товарищ, разбираться будут с ним. Кажется, он отдал пару неправильных приказов. Насчет взрывов машин... И так далее.
– Понятно, – сказал представитель. – Но ты не думай, что мы испугались тебя с твоей пушкой. Просто здравый смысл...
– Правильно, – весело сказал Шумов. – Не надо меня бояться. Бояться надо их.
Представитель обернулся, вздрогнул и отчаянно выматерился. Людей в униформе какого‑то охранного подразделения было человек пятнадцать, и каждый из них держал либо автомат, либо пистолет. Вид у этой компании был внушительный.
– Все‑таки здравый смысл, – повторил представитель коллектива и демонстративно развел руками. – Лично мне здесь больше ловить нечего. Я ухожу.
Хруст молча смотрел, как его люди покидают склад. Тыква, в руке которого все еще был пистолет, поспешно убрал оружие при виде группы людей в униформе и сделал вид, что он тут совершенно случайно и Хруста видит впервые в жизни. Остальные его люди как‑то сами собой выстроились по стеночке, ворча, что напрасно Хруст велел им ружья оставить в машине. На чем сам и прокололся.
На черных униформах вооруженных людей были нашиты эмблемы – белый орел в круге, я и не удивился, когда Шумов подтолкнул Хруста в их сторону и прокомментировал свои действия:
– Берите его. И делайте с ним все, что хотите. Или что захочет Ольга Петровна.
Хруста трясло от бессильной злобы, он обернулся к Шумову и, с трудом сдерживая ярость, проговорил:
– Вы не знаете. Вы не знаете, с кем связываетесь. И вы, и Орлова ваша, они еще пожалеют...
– Гуляй‑гуляй, – подтолкнул его в спину Шумов. Однако Хруст был прав. Мы действительно еще не знали, с кем связались.
Мы узнали это через несколько минут.
Глава 15
Контрольный выстрел
1
– Все хорошо, что хорошо кончается, – сказал Шумов, помогая мне избавиться от наручников. – Правда, хорошо кончается не для всех, – он бросил прощальный взгляд на распростертое на полу мухинское тело. – Впрочем, он, кажется, добился своего. Ну и бог с ним.
Мои ноги основательно затекли, так что, поднявшись со стула, я неуклюже заковылял вдоль стены. Тамара налетела вихрем и подставила мне свое плечо.
– Ну, – сказал я. – Как охота? Кажется, у тебя наладились с Тыквой дружеские отношения...
– А что мне оставалось делать после того, как ты удрал тогда на «Форде» и даже не обернулся посмотреть, что там со мной? А я очень больно упала, расшибла себе коленки, руки расцарапала...
– Бедняжка, – пожалел я ее. – Ты так страдала... Ты столько всего вынесла...
– Да‑да, – завздыхала Тамара.
– Значит, вынесешь и это: звонили с твоей работы. Кажется, они тебя уволили...
– Что?! – Тамарино плечо как‑то слишком резко ушло в сторону, и я едва не грохнулся наземь. – Да как они смеют?!
– Карабасу в «Золотую Антилопу» нужна новая официантка...
– Сам надевай мини‑юбку и бегай между столиками!
Шумов шел впереди, засунув руки в карманы широкой камуфляжной куртки и делая вид, будто не слышит нашего разговора. Похоже, его ждала кошмарная перспектива возвращения к роли сторожа на орловской даче.
– Ключика так и не нашлось? – мимоходом спросил он меня на выходе из склада.
– Его и не было, – ответил я. – Эта Марина с ходу нас раскусила и запудрила мозги. Направила по ложному следу. Мухин оставил все деньги и алмазы ей, и пока мы с тобой изображали из себя водолазов в Молодежном парке, все эти сокровища ушли за границу, на святое дело мухинской мести.