– Хорошо, – сказал я. – А если это была чисто дружеская встреча? Может, он как‑нибудь познакомился с ней на другой почве?
Мне ответил Халмер:
– Терри ее и знать не знал. Она сидела на игле и, если не промышляла на Бродвее, то торчала у себя в доме, в Гарлеме, накачанная по уши.
– Это точно? – усомнился я. – Кейт, газеты сообщали, что она наркоманка? Она кивнула:
– Доказано, что в момент гибели находилась под воздействием наркотиков.
– Ладно. – Я оглядел всех по очереди. – На следующий вопрос мне нужна только правда. Никуда дальше этой комнаты она не уйдет.
– Мы знаем, – сказал Эйб Селкин.
– Терри Вилфорд был наркоманом? Селкин покачал головой:
– Вот уж нет.
– А из вас кто‑нибудь этим балуется?
– Мы не настолько глупы, – ответил Селкин. Халмер добавил:
– Никто из нас наркотики не употребляет, мистер Тобин, это точно.
– А Джордж Пэдберри не баловался?
Его брат, Ральф Пэдберри, до этой минуты тихо сидевший на стуле и, казалось, слишком отрешенный, чтобы участвовать в разговоре, вдруг выпрямился и гневно воскликнул:
– Мой брат никогда к таким вещам не прикасался! За кого вы нас принимаете?
– Простите, – сказал я. – Я задаю вопросы не из праздного любопытства. Мне нужно твердо знать, что к чему.
– Мой брат мертв, вам это понятно?
Вики Оппенгейм потянулась к Пэдберри и взяла его за руку.
– Успокойся, Ральф. Нам всем это известно, поэтому мы здесь и собрались. Мистер Тобин вовсе не оскорбляет память Джорджа, он просто пытается получить ясную картину.
– Джорджа он мог бы и не трогать. Вики покачала головой:
– Представь, что нет. Ему нужно знать о Джордже все. И обо мне, и Эйбе, и Халли. И о тебе тоже. Пэдберри высвободил руку со словами:
– Я тут вообще сбоку припека. Помнится, с самого начала говорил, не впутывайте меня, оставьте в покое. У меня своя... Мне нужно думать о...
– Мне понятно, каково вам, мистер Пэдберри, – перебил я. – Я чувствую почти то же самое. Но ситуация такова, что...
– Но у меня‑то жизнь еще не кончилась! – запальчиво прервал он, вперив в меня пылающий взгляд. – Вам‑то о чем беспокоиться? Да и всем остальным тоже? Кого из вас волнует, как это отразится на его репутации... А мне нужно думать о будущем, о карьере.
– Мистер Пэдберри, – начал я, и в это время раздался звонок в дверь. Кейт поднялась со стула, а я продолжал:
– Мы собрались здесь не для того, чтобы кого‑то в чем‑то обвинять или очернить чью‑то репутацию. Мне только нужно уяснить ситуацию, вот и все.
– Ладно, с меня хватит! – вскричал он и взвился с места, как это бывает у любого, по сути дела, мягкого человека, взвинтившего себя до предела. – Не знаю, зачем, ребята, вытащили меня сюда?! Хаммер, я же сказал тебе по телефону, что не вижу, какой от меня будет прок, и...
Я прервал его:
– Мистер Пэдберри, вы знали Айрин Боулз?
– Что? – Выбитый из колеи, он заморгал и бестолково уставился на меня. – Кого?
– Убитую женщину?
– Эту прос... Нет!
– Я так и думал, – сказал я. – Но вы знаете Робин Кеннели.
– Конечно я знаю Робин. Ее все в этой комнате знают.
– Она в тюрьме, – сказал я.
– В Белльвью, – поправил меня Халмер и добавил:
– Но это почти одно и то же.
– Я ничего не могу для нее сделать, – возразил Ральф.
– Я ничего не могу для нее сделать, – возразил Ральф. – Я знаю, к чему вы клоните, но я просто ничем не могу помочь. – Он успокоился, сам того не понимая, и рассудительным тоном продолжал:
– Насколько мне известно, ее родители достаточно состоятельны, по‑видимому, они наняли адвокатов. Если она невиновна, то я уверен, что...
– Да брось ты, Ральф, – перебил его Эйб Селкин. – Уж не думаешь ли ты, что она и Джорджа убила?
– Ну, хорошо, – кивнул Ральф в знак того, что полностью согласен. – Но факт остается фактом, помочь ей я не в силах.
– Зато можете помочь мне, – возразил я, – а я в свою очередь помогу ей.
– Что вы можете сделать такого?..
– Митч!
Я обернулся и увидел стоявшую в дверях Кейт, а рядом с ней, с хмурой улыбкой на лице, переводя взгляд с одного на другого, стоял детектив Эдвард Донлон, тот самый, с которого все и началось.
– Ну и собрание, – заметил Донлон и шагнул в комнату. – По какому поводу?
Глава 11
Я поднялся со стула.
– Вы хотели меня видеть?
– Как я рад всех вас видеть, – отозвался Донлон. Он поглядел на Ральфа Пэдберри, нахмурился и, наконец, произнес:
– А ты кто такой, парень? Я тебя где‑то видел.
– Это мой гость, – сказал я. – Кент, побудь с ребятами. Мы с мистером Донлоном пройдем на кухню.
– Вам известно, кто я?
– Мне на вас указали.
– И кто же?
– Джордж Пэдберри.
Его взгляд дрогнул, и он снова посмотрел на Ральфа Пэдберри.
– Вот на кого ты похож, – сообразил он. Я прошел через гостиную со словами:
– Пойдемте. Мы можем поговорить на кухне.
– А почему бы нам не остаться здесь? – предложил он. – Не хочу прерывать вашу беседу. Продолжайте разговаривать о том же, о чем говорили до моего прихода. Что вы обсуждали, Фасе?
– Донлон, вы что – ищете приключений? – спросил я. Он взглянул на меня с насмешкой, изображая недоумение. Эта массивная челюсть, заросшая щетиной, которую не мешало бы побрить, сразу бросалась в глаза, как бы отвлекая внимание от его пристального, сообразительного взгляда. Он походил на упрямого быка, но только отчасти. Детектив был далеко не глуп и ничего не стал бы делать без причины.
– А в чем дело, Тобин? – удивился он. – Это дружеский визит, кстати, и ваши новые приятели тоже здесь собрались. Я к тому, что старыми друзьями их вряд ли назовешь, так?
– Простите, – сказал я и, обойдя его, направился к двери в прихожую.
– Куда же вы? А как же ваши хозяйские обязанности?
– Я позвоню капитану Дрисколлу, – сказал я. – Может, он объяснит мне цель вашего визита.
– Хватит, Тобин, – произнес он тоном, в котором явственно послышались стальные нотки.
Я, повернувшись, посмотрел на него.
– Вы находитесь у меня в доме, Донлон, – ответил я. – В своем доме только я решаю, когда хватит, с кем кому говорить и когда и кто приходит и уходит. Это официальный визит?
– Я уже сказал, что нет.
– Если вы хотите поговорить со мной, – продолжал я, – то мы будем беседовать наедине. На кухне. Идете? Или предпочитаете покинуть мой дом?
Ему это не понравилось. Он явно хотел произвести впечатление, и не столько на меня, сколько на остальных собравшихся в гостиной совладельцев кафетерия, а этого не получилось. Здесь тон задавал я, и это его раздражало, как досаждают, например, слишком узкие ботинки.