.
- Если мы не решим эту проблему сегодня, то мы с тобой говорим в последний раз! - Он пересекает комнату и достает из ящика сигару. - Так
что выбирай!
- Что ты хочешь сказать?
- Завтра я сброшу каскетку и ботинки. Мне надоело изображать солдатика перед дверью. Мне надоело снимать ботинки перед твоей дверью, чтобы
не наделать лишнего шума. Вот что я хочу тебе сказать!
Она неожиданно громко и ядовито хохочет. Даже мне неприятен этот смех.
- Ты посмеешь бросить все это?..
- Если ты говоришь об этой хибаре и всем прочем, то зря надеешься, кукла. - Он раскуривает сигару и выпускает дым. - Или мы поженимся - или
я бросаю все это!
- Я не могу выйти за тебя замуж, пока он жив.
- Ты уверена, что кто-нибудь женится на тебе после его смерти?
- Почему нельзя оставить все по-прежнему? У тебя есть все, чего ты желаешь. Ты свободен. Я не лезу в твои дела.
Он приближается к ней и хватает за руку.
- Меня тошнит изображать лакея в твоем доме!
Она бьет его по щеке, так что звон идет по всей комнате. Некоторое время они стоят неподвижно, потом он выпускает ее руку и отступает с
гадкой улыбкой.
Она падает в кресло, словно ее неожиданно покинули силы.
- Я не хотела этого, прости меня.
- Ты думаешь, меня это трогает? Этот удар я тебе припомню в свое время, крошка. Я страшно рад, что наконец-то разделаюсь с тобой. В один
прекрасный день это должно было случиться. Сегодня такой день настал, и я рад, что дождался его... Меня тошнит от тебя!
- Не говори так... Ты просто не в духе... Поговорим завтра!
- Ты можешь поговорить завтра, но меня здесь уже не будет.
Он бросает сигару в камин.
- Сезар, прошу тебя...
- Все! С этим пора кончать...
Наступает долгое молчание.
Спустя несколько минут она говорит:
- Тебе будет недоставать этого дома... и денег, всего, что я сделала для тебя.
- Крошка! Как ты наивна! Твои деньги и твой дом? Мне будет недоставать их? Ты думаешь, что существует только один дом и одна девушка, у
которой есть деньги?
- Не будем больше говорить об этом.
- Поговорим, пока ты еще меня видишь. Ах, какая девушка. И такая богатая! Да я завтра найду еще богаче! Много имеется девиц, которым
нравится поиграть с моими мускулами, а чтобы получить такое удовольствие, нужно платить. И они готовы делать это. Тебе не нужно объяснять это.
Грязные богатые девки готовы платить парню за то, что у него крепкие мускулы. Так что, красотка, ты не первая и не последняя. Если хочешь, чтобы
я остался, давай поженимся. Тогда я получу возможность распоряжаться твоими деньгами. И помни: если я и женюсь на тебе, то лишь исключительно
из-за твоих денег.
- Ты сказал, что я не первая?..
Она закрывает глаза и, пока он говорит, расслабленно сидит в кресле. Вид у нее совсем больной.
- Да, я сказал, что ты не первая и, конечно же, не последняя.
- А что если последняя?
- Давай-давай, погадай на кофейной гуще!
Он приканчивает свой стакан и проводит рукой по волосам.
- Пойду лягу, что-то устал сегодня. Будет лучше, если ты сейчас вернешься домой.
Она открывает глаза.
- А завтра?
Его голос холоден и резок.
- Завтра я буду далеко от этого дома.
Она медленно поднимается.
- Ты действительно хочешь уехать?
- Да, да, да! С меня довольно! Я хочу отделаться от тебя и твоей манеры говорить о нашей любви. Я хочу забыть тебя и, надеюсь, сделаю это
очень скоро. Я устрою себе каникулы, и какие каникулы!
Она остается неподвижной, только глаза горят ненавистью.
- Ты сказал это Аните?
Милс недоумевает, потом заразительно хохочет.
- Ты не лишена проницательности, однако! К сожалению, это продолжалось недолго. Она не хотела беспокойства, да и к тому же у нее нет твоего
энтузиазма, малышка.
Он наливает себе следующую порцию.
- Почему бы тебе не попробовать с Франклином? - с издевкой продолжает он. - Правда, он стар, но кто знает...
Она поворачивается к нему спиной и открывает сумочку. Порывшись в ней, вытаскивает пистолет. Свет играет на никелированной отделке и
отражается на потолке.
Милс слышит щелканье предохранителя и вскакивает, но опаздывает.
Она наводит на него пистолет.
- Ты никуда не уедешь, Сезар, - спокойно говорит она.
Я вижу только спину Натали, но Сезар полностью в поле моего зрения. Его самодовольная улыбка сползает с лица, глаза расширяются от страха.
Он боится дышать.
- Будет лучше, если ты уберешь эту штуку. Может случиться несчастье.
- Да, Сезар, произойдет несчастье, - Натали медленно отступает к окну-двери. - Не двигайся, ты прекрасно знаешь, что я умею обращаться с
тем, что у меня в руках. Дочь миллиардера может себе позволить многое, в том числе и знакомство с подобными игрушками. Я стреляю хорошо, ты
знаешь, Сезар!
- Послушай, кукла...
- Я же тебя предупреждала, чтобы ты не называл меня так! Молчи и слушай... Теперь буду говорить я!
Я стою неподвижно, как статуя. Я совершенно не знаю, на что она способна как стрелок. Малейшее мое движение - и она выстрелит в меня.
Слишком близко, чтобы она промахнулась. Нечего и думать скрыться в спасительной тени. Пот градом течет с моего лица.
- Я знала, что рано или поздно это должно случиться, Сезар, - говорит она. - Ты как человек не представляешь никакой ценности. Но как
мужчина ты красив, хорошо сложен и довольно занимателен. Правда, часто твоя мерзкая, подлая натура берет верх над рассудком... И не думай, что
ты смог обмануть меня. Я знала о твоей связи с Анитой, о том, какой свиньей ты был, Сезар. Но я хотела, чтобы все продолжалось как раньше, хотя
знала, что рано или поздно ты найдешь себе другую. Знала!.. И знаю, что ты все расскажешь той, которая последует за мной. Ты не можешь иначе, не
так ли, Сезар? Ты думаешь, я забыла все, что ты мне рассказывал о женщинах, с которыми спал? Но я не хочу, чтобы ты с другими говорил обо мне. И
ты не сделаешь этого. Ты никогда больше не заговоришь ни с одной женщиной...
- Ты сошла с ума! - шепчет Милс.
- Ничуть! Я была бы сумасшедшей, если бы позволила тебе уехать отсюда.