Если вы, конечно, не возражаете.
Она подумала, что ей следует возразить ради него, но она не хотела этого делать. Он был слишком привлекателен, и соблазн был слишком велик.
– Тогда завтра утром Гайд‑парк? А потом Национальная галерея, короткая поездка в Ричмонд и прогулка в Нью‑Гард. И ленч в отеле Беркли.
Пока он планировал все это, она веселилась. Ей было все равно, куда они поедут, лишь бы быть с ним. Ему было трудно противиться, но скоро они уедут. И тогда она должна заставить себя забыть его. Но какой вред могут причинить несколько счастливых дней? Почему бы и нет, после стольких дней одиночества. И все оставшееся время в Лондоне Вильям почти повсюду сопровождал их. Иногда у него были деловые встречи, которые он не мог отменить, но большую часть времени он находился в их распоряжении. На следующий день они с Эдвардом перекусывали в клубе Вильяма.
– Было весело? – поинтересовалась Сара у отца, когда он вернулся.
– Вильям был очень мил. А клуб – просто чудесный. – Но больше всего на ленче ему понравилась не атмосфера и не еда, а сам Вильям и то, что он сказал. – Вечером он приглашает нас всех на обед, а потом тебя потанцевать. Мне кажется, Италия покажется тебе слишком скучной без него, – сказал он серьезно, с тревогой наблюдая за выражением ее лица.
– Я должна принять его приглашение, не так ли? – твердо сказала она. – Будет весело, и он очень мил, но это не может продолжаться вечно. – Она крепко обняла отца и вышла из комнаты, а вечером они все отправились в «Савой» обедать.
Вильям, как всегда, был очарователен, и Сара тоже была в хорошем настроении. После обеда они отвезли родителей в отель, а сами пошли в клуб «Фор хандред» потанцевать.
Сегодня вечером она была тихой, несмотря на все ее старания казаться веселой. Они немного потанцевали, вернулись к столику и, держась за руки, долго проговорили в эту ночь.
– На следующей неделе вам будет так же трудно, как и мне? – спросил он ее, и она кивнула. – Не знаю, что я буду делать без вас, Сара. – Они стали так близки друг другу за эти несколько коротких недель. Их обоих по‑прежнему изумляло, насколько быстро они сблизились. Вильям все еще пытался разобраться в этом. Никогда он еще так никого не любил.
– Вы найдете чем заняться. – Она храбро улыбнулась. – Может, вам стоит устроиться на работу гидом в лондонском Тауэре или Британском музее.
– Какая прекрасная идея! – отозвался он и обнял ее за плечи. – Я буду ужасно скучать без вас, пока вы будете в Италии, а потом вы возвратитесь в Лондон на такой короткий срок. Всего на неделю.
Эта мысль опечалила его, она молча кивнула. Ей хотелось многое изменить в своей жизни, чтобы они встретились раньше, чтобы она была англичанкой, чтобы никогда не было Фредди. Но желания бессильны, и она должна взять себя в руки и уехать. Это было так трудно сделать, так трудно представить себе, что она не сможет каждый день видеться с ним, не услышит его смех и подтрунивание и он не поведет ее в новые места или на встречу с его друзьями, или хотя бы посмотреть королевские сокровища в Тауэр, или навестить его мать в Вайтфилде, или просто посидеть где‑нибудь и поговорить.
– Может быть, вы когда‑нибудь приедете в Нью‑Йорк, – сказала она задумчиво, зная, что это было маловероятно. Даже если бы он приехал, его визит был бы очень коротким.
– Может быть. – Он дал ей слабый луч надежды. – Если мы в Европе не ввергнем себя в беду. Нацистский главарь может вскоре сделать трансатлантическое путешествие рискованным, только неизвестно, как скоро. – Он был убежден, что в конце концов разразится война, и Эдвард Томпсон не мог не согласиться с ним.
– Возможно, мне удастся приехать до этого.
Но Сара знала, что свидание с Вильямом в Нью‑Йорке было далекой мечтой, мечтой, которая, может быть, никогда не сбудется. Пришло время прощаться, и она знала это. Даже если она увидит его снова, когда они вернутся из Италии, к тому времени у них будут совершенно иные отношения. Они теперь должны избегать дальнейшего сближения друг с другом и вернуться к прежней жизни. Они красиво протанцевали последнее танго, но даже это не заставило Сару улыбнуться. Потом они танцевали еще один «последний танец», щека к щеке, и каждый был погружен в свои мысли, а когда они вернулись к столику, он целовал ее много, много раз.
– Я люблю вас, милая девушка. Я действительно не могу перенести расставания с вами. Что мне делать без вас всю оставшуюся жизнь?
– Быть счастливым… жениться… иметь детей… – ответила она полушутя. – Вы напишете мне? – задумчиво спросила она.
– Через час. Обещаю. Может быть, вашим родителям не понравится Италия и вы вернетесь в Лондон скорее? – с надеждой сказал он.
– Я в этом сомневаюсь.
И он тоже сомневался в этом.
– Понимаете, судя по тому, что мне говорили, Муссолини не лучше Гитлера.
– Не думаю, что он нас ждет, – улыбнулась она. – В самом деле, я даже не уверена, что мы увидим его, пока там будем. – Она опять дразнила его, не зная, что еще сказать Вильяму. Все, что они должны сказать друг другу, было слишком болезненно.
В молчании они подъехали к ее отелю, сегодня вечером Вильям сам вел автомобиль. Он не хотел, чтобы присутствие шофера мешало им. Они долго сидели в автомобиле, спокойно разговаривая о том, что они делали, что им хотелось бы сделать, что они должны сделать и что они сделают, когда Сара вернется в Лондон.
– Обещаю, я буду с вами неотлучно до вашего отплытия.
Она улыбнулась и посмотрела на него, он был так аристократичен и так красив. Герцог Вайтфилд. Возможно, однажды она расскажет своим внукам, как любила его много лет назад. Сейчас она больше, чем когда‑либо, была уверена, что не должна стоить ему права престолонаследия.
– Я напишу вам из Италии, – пообещала она, не уверенная в том, что это следовало говорить. Она должна быть сдержанной. Она не могла позволить себе рассказать ему о своих чувствах. Сара твердо решила не допустить, чтобы он предпринял что‑то безумное.
– Если мне удастся, я позвоню вам. – Вильям обнял ее. – Дорогая… как я люблю вас. – Она закрыла глаза, и слезы медленно покатились по ее щекам, а он осушал их поцелуями.
– Я тоже люблю вас… – проговорила она, на мгновение прервав поцелуй. Она увидела слезы в его глазах и нежно коснулась его щеки кончиками пальцев. – Мы должны быть разумны, вы понимаете. У нас нет выбора. У вас есть обязанности, Вильям. Вы не можете отказаться от них.
– Могу, – сказал он тихо. – А если бы у нас был выбор? – Это было обещание будущего.
– У нас нет выбора. – Сара приложила палец к его губам, а он поцеловал его. – Не делайте этого, Вильям. Я вам не позволю.
– Почему?
– Потому что я люблю вас, – твердо произнесла она.
– Тогда почему вы отказываете нам обоим в том, чего мы хотим, и говорите о будущем?
– У нас не может быть будущего, Вильям, – с грустью ответила Сара.
Когда он помог ей выйти из автомобиля, они, держась за руки, медленно побрели в отель. Она снова была в белом атласном платье и выглядела прелестно. Его глаза пристально изучали ее, впитывая каждую деталь, чтобы никогда не забыть.
– До скорой встречи.