Мужчины смущенно подергивали шеями,
стесненнымитугими, давящими воротничками, а дамы, утопающиеврюшах,
обмахивались веерами и тонкими носовыми платками. В воздухе плыларомат
роз,срезанныхвэтоутро, и капли росы ещесверкалинабархатных
лепестках.Бэннер выбрала цветы всех оттенков - от рубиново-красныхдо
снежно-белых. Три подружки невесты стояли впереди, в нескольких шагах от
нее, в платьях пастельных тонов с широкими поясами и казались такимиже
хрупкими, как и цветы, украшавшие церковь.
Этобыласамая прекрасная свадьба, какую только моглавообразить
Бэннер Коулмен.
- Ты готова, принцесса?
Онаподняла голову и сквозь вуаль посмотрела на отца.Девушкане
слышала, как он подошел к ней и встал рядом.
- Папа, ты такой красивый!
РоссКоулменширокоулыбнулся. Его улыбкадосихпорпленяла
женщин.Зрелостьсделалаэтогомужчинуещеболеепривлекательным.
Несколькосеребристых прядей на висках и в широкихгустыхбакенбардах
украшали его.
Всвоипятьдесят два года высокий, широкоплечийКоулменостался
стройным.Физическаяработа позволяла ему сохранятьформу.Втемном
костюме и белой рубашке с высоким воротничком он был очень импозантен, и
каждая невеста хотела бы, чтобы именно так выглядел ее отец.
- Спасибо. - Коулмен слегка поклонился.
-Неудивительно, что мама вышла за тебя замуж.Тыбылтакойже
красивый в день свадьбы?
Глазаего на секунду метнулись в сторону. В тот день шел дождь,и
Коулменвспомнил группу усталых переселенцев, окруживших его фургон,и
испуганнуюЛидию,казалось,готовую убежать,исебя,обиженногои
сердитого.Егозаставили жениться, и он был в ярости. Нооченьскоро
Россубедился,что это лучший поступок из всех, какиеонсовершилв
жизни.Его мнение о Лидии стало меняться с той минуты, когдасвященник
qj`g`k: “Теперь можешь поцеловать свою невесту”. И тогда Коулмен впервые
поцеловал ее.
- Вы поженились во время путешествия?
- Да.
-Бьюсь об заклад, мама не слишком огорчилась, что ты былнетак
разодет.
- Думаю, ты права.
ГлазаКоулменаблуждали по церкви, покаоннеувиделженщину,
которую только что провели к передней скамье.
-Она сегодня необычайно хороша, - сказала Бэннер, - проследивза
взглядом отца.
На Лидии было шелковое платье цвета меда, расшитое бисером. Солнце,
проникавшее через окна, вспыхивало красным пламенем у нее в волосах.
- Да, очень хороша.
Бэннер насмешливо ткнула его локтем:
- Ты всегда считаешь, что она красавица. Росс повернулся к дочери:
- Я и тебя всегда считаю красавицей. - Он оценивающе оглядел платье
Бэннер и вуаль, делавшую ее таинственной и недоступной. Дочь скоро будет
принадлежать другому.
Дочь скоро будет
принадлежать другому. И он, Коулмен, уже не будет самым главным мужчиной
в ее жизни.
Примысли,чтотеперь их отношения навсегдаизменятся,унего
перехватило дыхание. Он хотел, чтобы Бэннер осталась маленькой девочкой,
его принцессой.
-Тыпотрясающая невеста, Бэннер. Мы с матерьюлюбимтебя.Нам
нелегко отдавать тебя даже такому замечательному парню, как Грейди.
- Я знаю, папа. - На глаза девушки навернулись слезы, она поднялась
нацыпочки и поцеловала отца в тугую щеку. - Я тоже вас люблю. Но ты же
понимаешь, как сильно я люблю Грейди, если готова оставить вас с мамой и
выйти за него?
Бэннерокинула взглядом церковь как раз в тот момент, когдадверь
захорамиоткрылась.Ихсвященник,Грейдиитридружкижениха
торжественно заняли места возле арки, украшенной гирляндами цветов.
Слезыеемигомвысохли, а губы расплылисьврадостнойулыбке.
Грейдибылвеликолепенвтемном костюме. Еготщательнорасчесанные
каштановые волосы блестели. Прямой, высокий, немного напряженный, он был
сейчастаким,какимБэннер в первый разувиделаего.Этобылона
похоронахотцаГрейди. Она тогда еще не зналаШелдонов.МатьГрейди
умерладотого,каконипереехаливЛарсениоткрылисвою
деревообрабатывающую фабрику. Смерть мистера Шелдона ничегонезначила
дляБэннер. Ее смущало лишь то, что родители велели ей сопровождатьих
на церемонию похорон. Это означало, что весь день она проведет в платье,
аневштанах, в которых бегала по ранчо, и пойдет в церковь,вместо
тогочтобысмотреть, как ковбои объезжают резвых кобыл. Ей тогдабыло
четырнадцать.Онаяснопомнила, какоевпечатлениепроизвелнанее
двадцатилетний Грейди, с таким мужественным видом стоявший возле могилы.
Он остался совсем один в этом мире. Бэннер, окруженной людьми, любившими
ее,такоеказалось немыслимым. Самое худшее из всего, что случаетсяс
человеком,-одиночество.Оглядываясьназад,девушкапоняла,что,
наверное,мужество Грейди и пленило ее. Теперь она пользоваласькаждой
возможностью поехать с отцом на деревообрабатывающую фабрику. НоГрейди
заметил ее только через год, когда она вошла на лесосклад с Ли иМикой.
СначалаонпринялБэннер за мальчишку, но, когда онаснялашляпуи
черные густые волосы рассыпались по плечам и груди, уже вырисовывавшейся
под бесформенной хлопковой рубашкой, Грейди открыл рот от изумления.
ВскореГрейдистал заезжать к ним по воскресеньямвдвухместной
коляске, приглашал Бэннер на танцы, садился рядом с ней в церкви. Многие
молодыелюди добивались ее внимания. Но из всех поклонников она выбрала
его.
Втотдень,когдаонофициально попросилуРоссаразрешения
ухаживать за ней, Бэннер вышла следом за Грейди из дома, села на Вихря и
спустилась по тропе.
-Грейди!- воскликнула девушка, соскочив с лошади, и побежалак
нему, когда он остановил коляску.