— Когда мы окажемся с тобой вдвоем, ты должна будешь сказать мне, что означала эта улыбка, — сказал Киллиан, усаживая ее на переднее сиденье своей машины.
— Это не для посторонних, — ответила она, когда он устроился за рулем.
— Тогда я попробую угадать. Она расхохоталась и откинулась на спинку сиденья, готовясь насладиться поездкой.
— Рискни.
Он искоса посмотрел на нее.
— Такой озорной улыбки, как у тебя, я еще никогда не видел.
— Вот и прекрасно. Мне никогда не нравилось теряться в толпе.
— Думаю, у тебя это не получилось бы, даже если бы ты захотела попробовать.
— Ах, комплименты, комплименты!
Она тряхнула головой, наклонилась к нему и на секунду прижалась губами к его щеке.
Киллиан вздрогнул: он не ожидал подобной ласки. До этого момента в их отношениях он играл роль охотника. Перемена ролей вывела его из равновесия.
— Черт побери, невозможная женщина! Ты могла хотя бы подождать, пока я не выберусь из этого жуткого движения!
Силк гортанно рассмеялась своему счастью и тому, как он на нее реагирует.
— Кажется, новая жизнь мне нравится!
— В чем дело, дорогая? — Мягко спросил Джеффри, глядя, как его жена беспокойно мечется по гостиной. — Казалось бы, после звонка Киллиана ты должна быть довольна. Силк прекрасно устроилась. У нее есть квартира и работа у друга Киллиана.
— Я никак не могу забыть об этих наркотиках. Возможно, ты был прав. Может быть, нам следовало рассказать Киллиану все, Если с Силк что-нибудь случится, я себе этого не прощу! — Она подошла к Джеффри, ухватилась за руки, которые он протянул к ней, и уселась рядом с ним. — Может, надо ему позвонить?
Джеффри и не пытался успокоить Лоррейн уверениями, которые были бы всего лишь пустыми словами. Он тоже испытывал сильное беспокойство.
— Прежде чем мы это сделаем, нам следует поговорить с тем человеком, который был боссом Силк. Так мы сможем узнать, считают ли они, что ей угрожает опасность. Нет смысла сообщать Киллиану об угрозе, если ее вообще не существует.
— Но мы же не знаем, кто был ее боссом.
Взгляд Джеффри стал жестким и решительным.
— Я это выясню.
— А это не будет опасно для Силк?
— Не думаю. Комиссар — мой друг. Он может получить эти сведения так, что об этом никто, кроме нас двоих, знать не будет.
— Я чувствую себя такой беспомощной!
— Киллиан будет ее оберегать.
Комната была обставлена богато, даже роскошно, но в то же время не аляповато. В ней, как и во всем доме и окружавшем его парке, ощущалось некое дыхание вечности. Хотя поместье и большинство его слуг было куплено совсем недавно, пройдя по коридорам и комнатам, об этом догадаться было нельзя. Здесь проводились благотворительные вечера и деловые и торжественные собрания элиты Филадельфии. За узорчатыми чугунными воротами шла жизнь, о которой большинство могло только мечтать. Но у этой красивой жизни была своя темная сторона, тень, которую отбрасывал человек, скрывающийся под маской бизнесмена и филантропа.
Джеймс Спано сколотил свое состояние на улицах, в переулках, в чуланах грязных притонов. Он держал город в руках, но, как ни смешно, большинство его обитателей даже не подозревали, что находятся в осаде, О, они, разумеется, были наслышаны о наркотиках, свободно продававшихся на улицах, в школах. Для них это было поводом для разговоров, когда надоедало говорить о политике и спорте. Торговля наркотиками и преступность являлись излюбленными темами для бесед за коктейлями. Джеймс — Джимми также участвовал в этих разговорах, и его замечания были такими же равнодушными, слепыми и бессмысленными, как и высказывания окружающих. А тем временем ежечасно, с помощью своей сети, опутывавшей почти всю восточную Пенсильванию, он загребал тысячи долларов. Однако сегодня он был отнюдь не равнодушен.
Кто-то позволил себе раскачать его яхту, так благополучно плывшую по морю человеческой жадности. Начинался шторм, приближавшийся с такой скоростью, какой он не предвидел.
— Ты узнал, откуда шла утечка? — спросил он угрожающе мягким тоном.
Сидевший перед ним худой и нервный мужчина кивнул:
— Кажется, да.
— Кажется?!
Тонкие брови взлетели вверх, подчеркнув прозвучавший в вопросе сарказм.
Его собеседник покраснел и нервно дернулся на стуле.
— Мы считаем, через женщину по имени Силк Сент-Джеймс.
Джимми нахмурился, изумленный тем, кто оказался его роком.
— И как ты пришел к такому выводу?
— Одну из наших девиц взяли пару недель назад. Пока ее оформляли, она случайно увидела знакомое лицо. Оказалось, это секретный агент. А еще оказалось, что в прошлом году этот агент был помолвлен с той самой Сент-Джеймс и водился с богатенькой молодежью.
— И?
— Я начал копать, задавать вопросы, поскольку знал, что вы очень хотите найти эту утечку.
— А еще ты знал, что я хорошо заплачу за информацию.
Мужчина снова кивнул:
— Вы всегда расплачивались по справедливости.
— Так будет и на этот раз… — Джимми поднял руку, не дав собеседнику себя прервать. — …но только если твоя информация подтвердится.
— Но я все проверил. Это точно она.
— Тогда тебе не о чем беспокоиться. Ты получишь свои деньги, когда я буду удовлетворен — и не раньше.
Мужчина кусал губы: желание спорить оказалось слабее инстинкта самосохранения.
— Хорошо, — недовольно согласился он.
Джимми махнул рукой в сторону двери.
— Когда ты мне понадобишься, я с тобой свяжусь.
Как только Джимми остался один, он набрал номер телефона своего человека в полиции. Тридцать минут спустя он повесил трубку. Лицо его застыло от едва сдерживаемой ярости.
— Ты — труп, Силк Сент-Джеймс, — угрожающе прошептал он. — Ты труп, хотя пока этого даже не подозреваешь. Никто не встанет на пути Джимми Спано.
8
— Ну, что скажешь? — требовательно спросила Силк, отступая назад, чтобы осмотреть свою новую кровать. Белое покрывало и постельное белье с английским шитьем обещали сладкий сон и прекрасно сочетались с ярко-синим ковром на полу.
— Почти не хуже моей. И гораздо лучше спальников, в которых мы провели прошлую ночь, — ответил Киллиан, обхватывая ее за талию и притягивая к себе. — А я уже решил, что этой ночью мы оба опять будем спать на полу. Я недооценил, каким мощным оружием могут оказаться женские ресницы и слащаво-беспомощный голосок. Тот продавец был готов вынести наши кровати со склада на спине, если бы ты его попросила.
Силк откинула голову назад, чтобы увидеть его лицо.
— Мне казалось, ты не возражал.
— Да. Я видел, что ты просто играешь. — Он повернул ее лицом к себе, снова ощутив прилив симпатии при виде этих золотистых глаз, полных вопросов и робкой неуверенности и взывавших к его поддержке. Ее мягкость каждый раз оказывалась такой неожиданной и такой обольстительно-притягательной! — Но если бы ты попыталась превратить игру в реальность, я бы возражал — и очень энергично.
Она всмотрелась в его глаза и легко прочла в их голубых глубинах правду. Уверенность, прозвучавшая в его первом утверждении, удивила ее, а чувство собственника, которое она заметила во второй фразе, заставило встревожиться. Ей придется разбираться с его чувствами к ней и со своими собственными — и в ближайшее время. Но не сейчас, когда к ней уже подбиралась ночь: сейчас ей хотелось, чтобы эта непринужденная атмосфера, возникшая между ними, сохранилась, не подпуская ночные страхи. Поэтому она предпочла сосредоточиться на том, до чего он хорошо ее знает.
— А как ты узнал, что это было не всерьез?
Киллиан смотрел на ее лицо, на котором иногда отражалось так мало, а иногда слишком много.