– Ну и что случилось? – спросил я, ковыляя к кровати.
Но вместо внятного ответа услышал всхлипы и сопение. Это уже что-то странное. Не похоже на жизнерадостную Иришку.
– Не понял?
На этот вопрос ответа не было. Иринка шмыгала носом и ничего толкового сказать не могла. Потом трубка сменила владельца, и я услышал Генку.
– Артур? Привет.
– Салют. Что произошло? Чего Ирина плачет?
– Да тут проблема возникла. Женя…
– Как? – не понял я последнее слово.
– Пропал, говорю, Женька.
– Что значит пропал? – совсем перестал понимать я. – Уехал или украли?
Трубка опять сменила владельца. Похоже, там целая очередь желающих поговорить со мной.
– Артур?!
Сквозь рыдания и всхлипы я с очень большим трудом различил голос Юльки. Она ревела, и, судя по тону, довольно давно. Уже сил не осталось, и голос ослаб. И все же каким-то чудом смогла внятно произносить слова.
– Артур, Женька ушел! Мы с ним… поругались! Первый раз!.. Я хотела, чтобы он не ездил… а он… сказал, что уедет даже без меня… А я… – Рыдания достигли максимума, и секунд на десять разговор прервался.
Я ждал, успев сообразить, что, собственно, произошло и почему обратились ко мне.
Женька с Юлькой жили душа в душу и раньше никогда не ссорились. Не считая мелких споров. Это у них у всех – максимум доброжелательности и минимум конфликтов. И вот первый раздор.
Не умея конфликтовать, детишки не умеют и быстро мириться, оставляя ссору за бортом. Поэтому Женька, как истый мужчина, вспылил и хлопнул дверью. Но, видимо, слишком сильно. Судя по всему, полдня его нет. Для домашней компании (в смысле воспитания и образа жизни) такое происшествие – нонсенс.
А ко мне обратились, когда все сроки прошли и нет возможности отыскать пропажу. Меня же компания всегда воспринимала как человека старшего и более знающего, пообтертого в жизни. Думали, что все могу и все умею. Забыли о разладе и моем уходе. Просто больше не к кому обратиться.
«Самое время сейчас заниматься делами детишек… Да еще в таком состоянии. Максимум, что я могу, – это рухнуть у входа. Сил хватит, только чтобы дойти до него…»
– Когда он ушел? – спросил я, уловив паузу в рыданиях.
– В первом часу.
Десять часов – прикинул я. За это время можно уехать очень далеко от города. Или натворить много дел.
– Куда он мог уехать? Вы звонили ему домой?
– Да… – Рыдания пошли на убыль, но печаль в голосе только росла. – Его там нет.
– У друзей, знакомых, в общежитии?
– Не-е-ет… – вновь зарыдала она, – не знаю…
Ясно, поиск не велся. Или был, но самый примитивный.
Трубка очередной раз сменила владельца. Опять заговорил Генка.
– Это я… мы звонили к нему домой и общим приятелям. Но его нигде нет.
Почувствовав, что сидеть стало тяжело, я лег на кровать и закрыл глаза. Как же вы не вовремя, ребятишки!
– В милицию, больницы, морг звонили?
– Морг? – растерянно повторил Генка. – Нет… А надо?
Его слова дошли до слуха Юльки, и она заревела с новой силой. Интересно, как она вела себя при ссоре с Женюшей? Наверное, была неприступна и высокомерна. Все они, детишки, задирают нос и строят из себя особо важных персон, пока не прижмет…
– Ты думаешь?.. – не смог выговорить страшное слово Генка.
«Что я на самом деле думаю, ни за что не скажу. Некультурно…»
Ладно, спорить и слушать без толку. Все равно по телефону они ничего толкового не скажут. Парень вряд ли уехал из города. Либо сидит с приятелями, либо со случайной девчонкой, либо… лежит. На кровати, на койке, в траве, на нарах, в морге…
– Гена, слышишь меня?
– Да.
– Найдите хорошую четкую фотокарточку Женьки. Чем больше, тем лучше. Это раз. Два – успокойте Юльку и вместе вспомните всех друзей, приятелей и знакомых Женьки вне вашей компании. И места, где они могут быть.
– Ага…
– Не перебивай. Дальше – кто из его родственников и где живет. Адреса, телефоны… А также все заведения, где бывали вы все или он с Юлькой. Понял?
– Да. А…
– Я скоро к вам приеду. Ждите.
– Ясно, но…
– Без «но». Ждите.
На том конце провода молчали.
«Мне нет дела до их проблем, – объяснял я сам себе, прилагая титанические усилия, чтобы встать с кровати и не упасть обратно от прилива слабости. – Эти детишки слишком глубоко сунули нос в чужое дело и посчитали это правильным. Решили диктовать условия своей игры человеку… скажем, иных устоев, чем они сами. Раз наши пути разошлись, то так тому и быть. Вот и пусть расхлебывают кашу…»
Вторая попытка встать оказалась успешной. Теперь дойти до одежды, потом до двери, а затем до машины. Правда, в таком состоянии я могу вести не «восьмерку», а разве что размышления. О смысле жизни. Лежа в кровати.
«Пропал пацан, и ладно. Сами разберутся… Запил, загулял – головная боль его подружки, а не человека, едва уцелевшего после мясорубки…»
Одежда была непослушной, норовила выскользнуть из рук. На брюки ушло две минуты, на рубашку из-за болей в спине – три. Кроссовки потребовали чуть меньше.
«Однако есть одно „но“ – если пацан сейчас в ментовке или больнице. Вот тут ребятишки не справятся. Наши отношения здесь ни при чем, надо помочь вытащить шалопая…»
Последняя мысль была из разряда разговоров в пользу бедных. Типа я пофигист, но тут такое дело!.. Благородство прет из всех щелей.
«Благими намерениями выстлана дорога в ад, – вспомнил я. – По крайней мере для меня. Потому что сил маловато. Так что без стимулятора не обойтись…»
Немного подумав, я дошел до кухни и выпил стакан воды. Потом еще половину. Легче не стало, но голова прояснилась и слабость ушла. Н2О не бог весть какой тоник, но мне помогло. На сколько?
Покончив с восстановлением сил, я набрал номер Разгонова. Он самый надежный источник в милиции. И самый влиятельный. Если Женька у них – вытащит без проблем (при условии несильного залета). Если его там нет – поможет быстрее отыскать.
Ни дома, ни на работе капитана не было. Пришлось прибегнуть к последнему средству – вызову по пейджеру. Правда, не факт, что он ответит. Мог уехать за город или по делам.
Отправив сообщение, я прикинул, кому звонить, если Разгонова не найду. Пожалуй, в дежурную часть РОВД. Там сидит еще один знакомец. Должен сидеть, вроде его смена…
Подождав пару минут, я уже хотел звонить в отдел, но тут телефон затрезвонил сам.
– Артур? – раздался в трубке веселый голос Разгонова.
– Привет органам.
– Привет, привет, – так же весело ответил капитан. – Чего хотел?
– Ты в городе?
– Ну!
Судя по всему, капитан отдыхал в теплой компании и был слегка навеселе. Слегка – потому что пить много не любил и всегда держал голову свежей.
– Нужна помощь. Небольшая. И срочная.
– Нахал ты, Томилин, – со смехом ответил тот. – Звонишь ночью, отрываешь от важного дела, да еще сразу помощи просишь. А сам даже не хочешь поздравить человека.
«Звание! – выдал обессиленный мозг после секундного размышления. – Он давно должен его получить, вот и подошло время…»
– Поздравляю, майор.
– О! Сообразил… – деланно удивился Разгонов. – Надо же, какой догада!
– Презент с меня. Не заржавеет.
– Посмотрим. Ну, говори, что произошло?
Коротко, в двух словах, я объяснил ситуацию, сделав упор на том, что пропавший не склонен к побегам и суициду, а также не связан с криминалом. На последнее уточнение капитан, пардон – майор, среагировал сразу.
– Все мы сейчас связаны с криминалом. Так или иначе. – Он сделал паузу, потом спросил: – Давай данные твоего пацана.
Я по памяти продиктовал фамилию Женьки, адрес проживания, адрес родни, коротко обрисовал внешность.
Разгонов, видимо, записывал, дважды просил повторить, кое-что уточнил и поинтересовался, есть ли у пропавшего автотранспорт. Потом задумчиво проговорил:
– Если полдня его нет, значит, мог и усвистать за город.
– Не похоже. На него не похоже. Родню, друзей, знакомых мы сами проверим, ты, главное, выясни, не попал ли он к вам, в больницу и морг.
– Не учи отца… и баста! – отреагировал новоявленный майор на покушение на его профессиональные обязанности.
Я коротко усмехнулся, услышав любимую поговорку Разгонова. И тут же почувствовал новый приступ слабости.
– Ладно, я понял, – сказал Олег. – Посмотрим. Ты дома? Звонить куда?
– Я сейчас поеду к друзьям парня. Минут через двадцать – тридцать буду там.
И продиктовал Генкин телефон.
– Хорошо. Если что – сам найдешь по пейджеру.
«Тридцать процентов, что он найдет Женьку, – рассуждал я, спускаясь к машине. – Милиция и больница – не самые перспективные места поиска. Но по-любому, если парень пропал и его не найдут сегодня, надо объявлять розыск. Тогда Разгонов поможет протолкнуть это дело без затяжек. А то сейчас любят под любым предлогом завернуть заявление граждан о пропаже людей…»
Выходя из дома, я прихватил с собой пакет с бутербродами и, заводя машину, начал их уминать, чувствуя дикий голод. Организм, вычерпавший все резервы для заживления, требовал заправки.
Так, держа в левой руке бутерброд, а в правой – руль, я и выехал со двора. Впереди была малоприятная встреча с молодежью…
Проехав полпути, я обнаружил, что запас бутербродов закончился, а голод не прошел. Причем голод был какой-то странный. Организм требовал заправки, но… Словно он хотел чего-то еще.
«Не кровушки ли захотел, Оборотень? – усмехнулся я, сворачивая к кафе. – Или еще чего? Ведь такой голод – тоже из разряда мутаций. Только каких?..»
Из кафе я вышел, нагруженный двухлитровой бутылкой воды и увесистым пакетом с чебуреками и ломтями жареной свинины. Мяса хотелось особенно сильно.
Наворачивая закупленное и запивая водой, я не спеша доехал до места и припарковал машину возле подъезда. Выбросил пустой пакет в ведро и зашел в подъезд, прислушиваясь к ощущениям. Голод почти прошел, слабость пока не до конца, а вот тело еще болело. И каждое движение причиняло неудобство. Ладно, перетерпим.
…Дверь открыл Леня. Я удивленно присвистнул.
– И ты здесь? Вся компания в сборе?..
Леонид выглядел мрачным, недовольным.
– Да… проходи.
Я прошел в комнату и огляделся. Действительно, почти вся компания в сборе. Леня, Гена, Иринка, Настя. На диване в одиночестве сидит зареванная Юлька. С красным носом, мокрыми глазами и несчастным видом. В руках скомканный платок.
Рядом с ней несколько фотоальбомов. Фотографии раскиданы, те, где Женька снят крупным планом, лежат отдельно. Поиски удачного снимка зашли в тупик…
– Привет честной компании, – сказал я, садясь в свободное кресло. – Как дела? Что новенького?
– Ничего, – ответил Гена. – Мы звонили знакомым, друзьям. Звонили в общагу, еще в пару мест, где он мог быть… Его никто не видел. Родителей дома нет.
– Понятно.
– Мы тут прикинули, где он мог быть, но…
Леня протянул мне листок, на котором был составлен список. Почерк четкий, крупный. Я пробежал глазами по строчкам, отметил про себя, что ребятки неплохо постарались. Список внушительный. Напротив некоторых пунктов стоят галочки – там уже искали.
– Ясно. – Я вернул листок, почесал висок. Тот слегка зудел. Периметр напоминал о себе. – Минут через… десять буду знать, нет ли Женьки в милиции и больницах. В зависимости от информации решим, что делать дальше. А пока…
Я повернулся к Юле:
– Не скажете ли, леди, с чего Женька решил пропасть?
Та шмыгнула носом, нервно скомкала платок. На меня глянули полные боли, обиды и слез очи юной девы.
– Он… приехал утром… мы хотели поехать на рынок… а он был пьяным.
– Как? – не понял я.
Женька не пил. В смысле, не пил много, так, баловался пивом, по праздникам вино, мартини… Но чтобы прийти «на бровях»!..
– Что значит – пьяным?
– Ну… – замялась Юлька. – От него пахло. И… глаза шальные…
– Глаза – да. Это плохо, – проговорил я. – И все?
– А что, мало? – с вызовом спросила она. – Мне хватит. В общем, мы поругались… я сказала, что не пойду с ним никуда. А он… он сказал, что пойдет один… ну…
Она опустила глаза, закусила губу. Провела платком по щеке.
– Угу… Дальше понятно. Он ушел, и все. Что-то раньше я не замечал за ним склонности к утренним попойкам. С чего он набрался?
Леня вдруг хмыкнул, виновато скосил глаза на Юлю и неохотно пояснил:
– Да это мы с ним заскочили к ребятам в общагу. Один привез из дому настойку. Попробовали немного. Она крепкая, вкусная…
Он прикусил язык, понизил голос:
– Я поехал домой, а он к Юльке.
– Понятно… Что выпили, что поругались, что ушел. Непонятно одно – почему сами не позвонили в милицию, не начали поиски. Я-то зачем понадобился?
– Ну, мы… – начал Генка. – Думали, что ты знаешь, как искать. Думали…
– Не похоже, что думали. Ладно. – Я глянул на часы. – Это не важно. Сейчас выясним, не попадал ли он в поле зрения органов, а потом… посмотрим, что делать.
Преодолевая боль в спине, я встал, поймал напряженный взгляд Ирины и вдруг только сейчас подумал, почему нет Наташки. Уехала? Занята? Или… не захотела видеть меня. По-хорошему, давно пора забыть прошлое. Были вместе, разошлись… с кем не бывает. Чего таить обиду?..
Скинув Разгонову сообщение «я на новом телефоне, жду», сел на табуретку в прихожей и стал осторожно разминать запястья. Боль в них прошла, только кожа еще зудела. Организм продолжал лечение ускоренными темпами. Опять накатила слабость.
Звонок раздался минут через пять.
– Артур?
– Слушаю.
– Я перезвоню минут через десять, не успел все выяснить.
– Хорошо, жду на этом телефоне.
В коридор вышла Юля. За ней – Генка и Ирина.
– Что? Его нашли?
– Пока нет. Через десять минут узнаем. Но если его нет в милиции и больницах, – я намеренно не упомянул морг, – вам придется объехать все кабаки, дискотеки и рестораны.
– А если его и там нет?
Юлькин голос звенел как струна. Вот-вот опять заплачет. Наверное, целый день проклинает себя за глупую размолвку и боится за непутевого парня. Вот они – женщины. Наговорят, прогонят, а потом ревут.
– Если нет, придется ждать. До утра. А потом… видно будет. Ген, у тебя вода есть? Кипяченая.
– Да. На кухне. Принести?
– Сам. Где кухня, еще не забыл.
Я встал, поймал взгляд Ирины, она странно смотрела на меня, и пошел к кухне. Жажда вязала рот, аж язык вспух.
Взгляд Ирины я расшифровал, зайдя на кухню и включив свет. Там была Наташа. Сидела на стуле возле окна и смотрела на улицу. Увидев меня, кивнула и тихо произнесла:
– Привет.
– Привет.
«Выходит, компания в полном сборе. Просто кое-кто перед моим приходом спрятался. Не хотела видеть…»
– Как дела?
– Нормально… Ты как?
Я пожал плечами и тут же пожалел об этом. Боль стеганула к затылку, заставила скрипнуть зубами. Видимо, организм в первую очередь лечил травмы, а болевые ощущения оставлял на потом. Его не поймешь…
Выглядела Наташа хорошо. Только за то время, что мы не виделись, у нее погрустнели глаза. И улыбка сошла с губ. Жаль, она ей так шла…
Я взял графин, налил полный стакан воды и единым махом опорожнил его. Полегчало. Теперь бы перекусить. Но есть здесь, конечно, не стану. Потерплю.
Наташа смотрела в сторону, лицо какое-то напряженное, руки теребят край юбки.
«Ждет, – дошло до меня. – Ждет, что я скажу. Хочет поговорить о том, что было. И чего не вернуть. А может, это мои фантазии?»
Я молчал. Она тоже. Повисла неловкая пауза. Что говорить и что делать, не знал никто. К счастью, в этот момент зазвонил телефон.
– Артур? – На этот раз голос Разгонова звучал веселее. – Слышишь?
– Да, слышу.
– С тебя причитается.
– Не вопрос.
Судя по всему, Женька найден, и найден в милиции. Попал-таки в объятия ментов!..
– Где «железка», помнишь?
– Разумеется.
– Он сидит там. Его подобрали час назад. Наклюканный в зюзю. Хотели отправить в вытрезвитель, но я попросил оставить. Можешь забрать, ребята в курсе, отдадут.
– Ясно. Благодарю. С меня коньяк.