Одноиз завидных преимуществ историка, этого властелина минувших эпох,
состоитв том, что, обозревая свои владения, ему достаточно коснуться пером
древнихразвалиниистлевшихтрупов,иперед глазами вот уже возникают
дворцыивоскресаютусопшие: словно подчиняясь гласу божьему, по его воле
голыескелетысновапокрываютсяживоюплотьюиоблекаютсяв нарядные
одежды;нанеобозримыхпросторахчеловеческой истории, насчитывающей три
тысячелетия,емудостаточнопособственнойприхотинаметитьсвоих
избранников,назватьихпо именам, и те тотчас поднимают могильные плиты,
сбрасываютс себя саван, откликаясь, как Лазарь на призыв Христа: "Я здесь,
господи, чего хочешь ты от меня?"
Разумеется,надообладатьтвердойпоступью,чтобы,нестрашась,
спуститьсявглубиныистории; повелительным голосом, чтобы вопрошать тени
прошлого;увереннойрукой,чтобызаписатьто,чтоони продиктуют. Ибо
умершиехранятпороюстрашныетайны,которые могильщик закопал вместе с
нимив могиле. Волосы Данте поседели, пока он слушал рассказ графа Уголино,
авзглядегостал так мрачен, щеки покрылись такой мертвенной бледностью,
что,когда Вергилий вновь вывел его из ада на землю, флорентийские женщины,
догадавшись,откуда возвращается сей странный путник, говорили своим детям,
указуяна него пальцем: "Поглядите на этого мрачного, скорбящего человека -
он спускался в преисподнюю".
ЕслиоставитьвсторонегенийДантеиВергилия, мы вполне сможем
сравнитьсебясними,ибоворота,чтоведутвусыпальницу аббатства
Сен-Дениивот-вот распахнутся перед нами, во многом подобны вратам ада: и
наднимимоглабы стоять та же самая надпись. Так что, будь в руках у нас
факелДанте,а проводником нашим Вергилий, нам недолго пришлось бы бродить
средигробництрехцарствующихродов,погребенныхв склепах старинного
аббатства,чтобынайтимогилуубийцы,чье преступление было бы столь же
отвратительно,сколь преступление архиепископа Руджиери, или могилу жертвы,
чья судьба так же плачевна, как судьба узника Пизанской башни.
Естьна этом обширном кладбище, в нише слева, скромная гробница, возле
которойявсегда в задумчивости склоняю голову. На ее черном мраморе рядом
другсдругомвысеченыдваизваяния - мужчины и женщины. Вот уже четыре
столетияонипокоятсяздесь,молитвенносложивруки: мужчина вопрошает
всевышнего,чемон его разгневал, а женщина молит прощения за свою измену.
Изваянияэти - статуи безумца и его неверной супруги; целых два десятилетия
умопомешательствоодногоилюбовныестрастидругойслужиливо Франции
причинойкровавыхраздоров,и не случайно на соединившем их смертном ложе
вследзасловами:"ЗдесьпокоятсякорольКарлVI,Благословенный,и
королеваИзабеллаБаварская,егосупруга"-тажеруканачертала:
"Помолитесь за них".
Здесь,вСен-Дени,мыиначнемлистатьтемнуюлетописьэтого
удивительногоцарствования,которое,пословам поэта, "прошло под знаком
двухзагадочныхпризраков- старика и пастушки" - и оставило в наследство
потомкамлишькарточнуюигру,этотнасмешливыйи горький символ вечной
шаткости империй и удела человеческого.
Вэтойкниге читатель найдет немного светлых, радостных страниц, зато
слишкоммногиебудутнести на себе красные следы крови и черные - смерти.
Ибобогуугодно было, чтобы все на свете окрашивалось в эти цвета, так что
ондажепревратилих в самый символ человеческой жизни, сделав ее девизом
слова: "Невинность, страсти и смерть".
Атеперь откроем нашу книгу, как бог открывает книгу жизни, на светлых
ее страницах: страницы кроваво-красные и черные ожидают нас впереди.
Глава I
Двадцатогоавгуста1389года,в воскресенье, к дороге из Сен-Дени в
Парижссамогораннегоутрасталистекатьсятолпылюдей. В этот день
принцессаИзабелла,дочь герцога Этьена Баварского и жена короля Карла VI,
впервыевзваниикоролевы Франции совершала торжественный въезд в столицу
королевства.
Воправдание всеобщего любопытства надо сказать, что об этой принцессе
рассказываливещинеобыкновенные:говорили, что уже при первом свидании с
нею- было это в пятницу 15 июля 1385 года - король в нее страстно влюбился
исбольшойнеохотойсогласилсясосвоимдядей, герцогом Бургундским,
отложить приготовления к свадьбе до понедельника.
Впрочем,наэтотбрачныйсоюзвкоролевствесмотрелисвеликой
надеждой;известнобыло, что, умирая, король Карл V изъявил желание, чтобы
сынегозаключилбрак с баварской принцессой, дабы тем самым сравняться с
английскимкоролемРичардом,женившимсянасестрегерманскогокороля.
Вспыхнувшаястрастьюногопринца как нельзя более отвечала последней воле
егоотца;ктомужепридворныематроны,осматривавшиеневесту,
удостоверили,чтоонаспособнадатькороненаследника, и рождение сына
спустягодпослесвадьбы лишь подтвердило их многоопытность. Не обошлось,
разумеется,и без зловещих прорицателей, каковые находятся в начале всякого
царствования:онипророчилинедоброе,посколькупятница-деньдля
сватовстванеподходящий.Однаконичтопокаещенеподтверждалоих
предсказаний,и голоса этих людей, осмелься они говорить вслух, потонули бы
врадостныхкриках, которые в день, коим мы начинаем наш рассказ, невольно
рвались из тысячи уст.
Посколькуглавныедействующиелицаэтойисторическойхроники - по
правурожденияилипосвоемуположениюпридворе - находились рядом с
королевойилиследоваливеесвите, мы, с позволения читателя, двинемся
сейчасвместесторжественнымкортежем,ужеготовым тронуться в путь и
ожидающимтолько герцога Людовика Туренского, брата короля, которого заботы
освоемтуалете,говорилиодни,илиночьлюбви,утверждалидругие,
задержалиуженацелыхполчаса.