Относительно большие личинки головастиков с тонкими изогнутыми носами и тёмными головками уркнули прочь, избегая течения.
Мартин перевернулся, открыл глаза и почувствовал лёгкое покалывание в веках. Он сделал несколько движений, хотя при таком торможении это было противопоказано, можно было потревожить защитные поля.
Лучше всего было не двигаться совсем, что большинство детей и делало.
Тереза и Ариэль тихонько переговаривались рядом, обсуждая других детей. Сейчас они говорили о постоянном хладнокровии Ганса. Сам же Ганс беседовал с Теодором, хотя они никогда не были близкими друзьями, даже редко разговаривали друг с другом. Ганс поинтересовался, что Теодор думает о Мартине, следовало ли тому становиться Пэном.
– Он сам не хочет быть Пэном, – ответил Теодор. – Ему кажется, что это для него слишком тяжёлая ноша.
– Ты думаешь, я должен взять её на себя?
– Никому, кто в мыслях стремиться стать Пэном, не следует им становиться, – твёрдо сказал Теодор.
– Но я же не стремлюсь к этому… – Но нечто, похожее на надежду появилось на лице Ганса.
А Тереза и Ариэль уже обсуждали фасоны платьев, которые Венди будут носить, когда выполнят работу и выйдут замуж в каком‑нибудь другом мире.
Тереза представляла себя в церкви – в белом платье невообразимо красивого фасона, украшенном бриллиантами, в её волосах сверкали рубины, изумруды, аметисты, гранаты, сапфиры, а на руках – браслеты из исландского полевого шпата, азурита, аргонита и синей ляпис‑лазури. Теодор, одетый в костюм, изготовленный всецело из бабочек, мотыльков и мошек, вёл её к алтарю, где ожидал Мартин. За ним открывался мир, ещё более прекрасный, чем Земля. Но, подумав так, Тереза ощутила вину, будто она совершила предательство.
Потом девушки разговорились о детях. Ариэль посетовала, что она вряд ли станет хорошей матерью, слишком трудно ей даются отношения с другими, не очень‑то она приветлива с окружающими. Но Тереза возразила, сказав, что сработают инстинкты, и, скорее всего, все они станут нежными матерями.
Они провели в этой крошечной комнаты три дня, – то спя, то разговаривая. Ели они нечасто, пища при таких нагрузках практически не усваивалась – объёмные поля противостояли росту новых молекул тела.
Дно Вселенной, как и следовало порочному месту, было более ярким, чем её верхушка. «Спутник Зари» падал из темноты чуть вырисовывающегося сплетающегося кольца звёзд со скоростью в три четверти световой. Теперь же «Черепаха» снизила скорость до одной сотой. Но это удалось лишь благодаря огромному расходу горючего, запас которого можно было возместить лишь в случае победы над противником.
Они падали в самое пекло, их прямой поначалу курс постепенно изогнулся, подобно искусно выполненной электропроводке. Они продолжали торможение – и вот уже скорость не превышала одной тысячной, а затем и одной десятитысячной скорости света .
И тем не менее, они все ближе и ближе подходили к убийцам.
Освободившись от сильного гнёта скорости, дети походили теперь не на быстрые божества, а скорее на голубей, сидящих в носу медленно передвигающейся бомбы, незаметно пробирающейся сквозь звёздную систему Полыни.
Мартин открыл глаза и развёл руками, наслаждаясь отсутствием покалывания и гнёта большой скорости.
Тереза, уже проснувшаяся, легонько хлопнула его по плечу.
– Все закончено, – сказала она. – Мы прибыли.
В первые часы свободы от связывающего суперторможения дети заново знакомились с кораблём. Мартин провёл их от носа до кормы, следуя карте, спроектированной жезлом.
«Черепаха» приняла форму припляснутой гантели – третий дом‑шар расщепился на два полушария. Нос превратился в простой обтекатель на притуплённой поверхности передней полусферы, практически исчезла хвостовая часть.
Мартин провёл их от носа до кормы, следуя карте, спроектированной жезлом.
«Черепаха» приняла форму припляснутой гантели – третий дом‑шар расщепился на два полушария. Нос превратился в простой обтекатель на притуплённой поверхности передней полусферы, практически исчезла хвостовая часть.
Хаким задержался, осматривая мастерские в носу «Черепахи». Он пристально разглядывал всё, что только можно было увидеть. Вновь созданная звёздная сфера быстро заполнялась информацией, и Хаким, как Мартин заметил, заново перепроверял всё, что касалось цели их полёта: сведения о каменистом Небучадназаре, о таинственном Рамзесе и, наконец, о находящимся на другой стороне системы Полыни, огромном истощённом газовом гиганте Героде. Сюрпризов пока не было, изображение на звёздной сфере радовало глаз своей чистотой и свежестью.
– Итак, – обратился к Мартину Хаким, – что бы мы хотели знать?
– Производители должны быть готовы к отправке во внешнее облако уже через несколько десятков дней, – напомнил Мартин. – Затем нам нужно будет подтвердить, что их задание остаётся прежним, или же изменить его, воспользовавшись плотным пучком лучей. – Производители будут находиться вне области распространения «ноуча», а плотный пучок лучей достигнет их только через несколько дней. Так же нам нужно определить, какой из миров наиболее активен и есть ли у него защита.
Размером «Черепаха» была почти в шесть раз меньше «Спутника Зари», но всё же достаточно большой для передвижения. Новые коридоры и пахли по‑новому, как пахла всегда только что изготовленная момами одежда. Мартин понимал, что все эти нововведения выполнены для их же пользы, но так же, как и все дети, тосковал по огромному пространству «Спутника Зари». Но он постарался отбросить своё разочарование.
Вслед за Мартином, тридцать пять детей, следуя строго друг за другом, спускались вниз перемычки, – туда, где теперь располагался арсенал оружия, а в нём – производители и манипуляторы, которые уже вскоре планировалось забросить внутрь системы Полыни.
Паола Птичья Трель и Стефания Перо Крыла возглавили небольшую группу в шесть бомбардировщиков. Хотя в этом и не было необходимости, момы по привычке руководили бомбардировщиками. Мартин подтвердил, что груз сброшен, и Мать Войны проверила результаты. Тренировки дали свои результаты: дети прекрасно справились с поставленной задачей.
Когда первая часть Работы была выполнена, Мартин разрешил детям занять новые апартаменты и запросить вещи, которые им были необходимы. Ни прежних вещей, ни домашних животных не оставили на «Черепахе».
Первый приём пищи должен начаться через час.
Через три дня – к этому времени планировалось уже выполнить задание, корабль вновь можно было вернуть в исходное положение. А пока Мартин всеми силами старался и сам побыстрее прийти в себя, и поддержать остальных.
Однако, несмотря на его усилия, дети понимали, что их дом навсегда исчез. Шансы, что корабль будет снова переоборудован, практически равнялись нулю. Шансы, что они уцелеют после столкновения в системе Полыни, которая не имела защиты и никак не проявляла своей активности… тоже были почти нулевыми.
Хаким подошёл к Мартину, когда тот уже заканчивал осмотр склада оружия – лицо Хакима горело энтузиазмом.
– Есть новости, – сообщил он. – Очень любопытная свежая информация.
Мартин вновь окинул взглядом бомбардировщики на пилонах и приготовленные бомбы. Стефания Перо Крыла и Паола Птичья Трель, парящие, подобно птицам, между кораблей, прислушивались к разговору между Мартином и Хакимом. Все дети в арсенале прислушивались.
– Давай объявим общий сбор и вместе обсудим все новости, – решил Мартин.
Сразу же после более спешного, чем обычно, приёма пищи Хаким выступил с сообщением.