Такова смерть Роберта Гамильтона. Его организм полностью работоспособен, и хотя хорошим здоровьем он не отличался, все органы его накануне смерти функционировали нормально. Смерть от болезни, даже внезапной, исключается, на том же основании следует исключить и известные виды насильственной смерти, как то: смерть от яда, пули, ножа, электрического тока и так далее. Суть парадокса в том, что Гамильтон не долженбыл умереть, смерти как таковой не было.
– Однако он мертв, – заметил Стюарт.
– Сейчас он безусловно мертв, а тогда… Тогда его организм просто перестал функционировать, без видимых на то причин. Словно кончился завод часов – стоит их лишь завести, как они пойдут вновь. Медицинские эксперты считают, что подоспей помощь вовремя, тело можно было бы реанимировать.
– Но как все это увязать с убийством, Берт? – пожал плечами Стюарт.
– Неужели ты до сих пор не понял? – Джервис закурил вторую сигарету. – Поскольку Роберт Гамильтон мертв – а то что он мертв, не вызывает никаких сомнений – должна, понимаешь, должна существовать причина, вызвавшая смерть. Иначе мы дойдем до абсурда или до клиники для умалишенных. У смерти всегда должна быть причина, и если мы не знаем этой причины, это еще не значит, что ее нет вовсе. Я назвал смерть Роберта Гамильтона неестественной, так как не существует ни одной из известных естественных причин, способных ее вызвать.
– А страх? Он мог умереть от внезапного испуга.
– Содержание адреналина в крови Гамильтона было не только выше, но даже несколько ниже нормы. Нет, испуг отпадает. Повторяю, Стюарт, естественные причины приходится исключить, и с ними вместе болезнь, старость, обычные способы убийства.
– Стало быть, есть еще и необычные?
– Вот именно. Роберт Гамильтон убит неведомым нам способом, в обход обычным законам природы. Потому я и называю его смерть неестественной. Он не должен был умереть – если исходить из устоявшихся представлений о смерти и причинах, ее вызывающих. Но он все‑таки умер.
В помещении воцарилась гнетущая тишина. Крис Стюарт с трудом переваривал услышанное.
– Ты убедил меня, Берт, – наконец сказал он. – Роберт Гамильтон убит. Осталось совсем немного – отыскать убийцу. Ты что‑нибудь предпринял на этом пути?
Джервис усмехнулся и выпустил кольцо дыма.
– Я никогда не охотился за призраками, Стюарт. Но что‑то говорит мне, что призрак уже начал охоту за мной. – Он как‑то странно посмотрел на Стюарта и добавил чуть слышно: – И за тобой, старина Крис. Очень жаль, что я наболтал тебе лишнего.
Стюарт пожал плечами.
– Признаюсь, я не вижу причин для беспокойства.
– Оно и к лучшему, Стюарт. Ты слишком долго не был на Земле.
Джервис тяжело поднялся с кресла и подошел к окну.
Тусклый сумеречный свет струился в распахнутое окно. Воздух был тяжелым, мутным, пыльным, лишенным движения и жизни. Серое свинцовое небо давило на город, вершины небоскребов тонули в гигантском море низко нависших туч. Что‑то зловещее чудилось в этом безмолвии небесной стихии, словно ждущей своего часа, чтобы низринуться на землю и затопить ее вязкой киселеобразной массой.
– Как тебе вид из окна, Стюарт? Неплох, не правда ли? Особенно если учесть, что сейчас начало июля.
Стюарт подошел к инспектору.
– Мерзкая погода. И давно это началось?
– Два месяца. Обложило всю планету за одну ночь. Метеорологи так и не смогли докопаться до сути этого явления.
Стюарт задумчиво потер подбородок.
– Мы едва пробились сквозь атмосферу на своем «Скитальце», – сказал он. – Меня чуть было не вывернуло наизнанку от вибрации.
– Ты что‑нибудь слышал о Мраке?
Голос Джервиса слегка дрогнул от напряжения, хотя внешне он оставался спокойным и невозмутимым.
– Меня чуть было не вывернуло наизнанку от вибрации.
– Ты что‑нибудь слышал о Мраке?
Голос Джервиса слегка дрогнул от напряжения, хотя внешне он оставался спокойным и невозмутимым. Стюарт внимательно посмотрел на него.
– Я ничего не слышал о Мраке, – внятно произнес он. – Это как‑то связано со смертью Роберта Гамильтона?
Берт Джервис резко обернулся. Глаза его пылали каким‑то странным огнем.
– Запомни, Стюарт, – сухо проговорил он, – ты мне этого вопроса не задавал.
– Но, Берт…
– Ты не задавал, а я не слышал его. Понял?
– Погоди, Берт…
– Понял?! – рявкнул Джервис, хватая Стюарта за ворот куртки и с силой притягивая его к себе.
– Иди ты к дьяволу! – крикнул тот, вырываясь. – Может быть, ты мне все‑таки объяснишь, что все это значит?
Джервис отступил на шаг и в упор посмотрел на друга.
– Ты уже узнал достаточно, чтобы последовать за Робертом Гамильтоном. – Голос его звучал глухо, безжизненно.
– Тем более ты не должен от меня ничего скрывать! – с жаром напирал на Джервиса Стюарт.
Инспектор колебался. Случайно взгляд его упал на часы.
– Поздно, Стюарт. Поговорим в следующий раз. Скоро шесть. Тебе нужно идти, Крамер не любит ждать.
– Откуда ты знаешь?
Искреннее удивление Криса Стюарта не осталось без должного ответа. Джервис захохотал.
– Ты забыл, приятель, что перед тобой сам Берт Джервис, великий сыщик Вселенной! Кстати, твоя группа – не единственная, вызванная на Землю. Крамер собрал здесь весь Батальон.
– Черт побери! – воскликнул Стюарт. – Бьюсь об заклад, тебе наверняка известно, зачем Крамер собрал нас!
Выражение лица Джервиса резко изменилось.
– А вот об этом пусть тебе скажет сам Крамер.
«Он знает», – решил Стюарт.
– Помни о Мраке, – шепнул Джервис ему в самое ухо, крепко стиснул руку и вытолкнул за дверь кабинета.
Глава третья
ЧАРЛЬЗ КРАМЕР
Вход в здание Ведомства Космической Безопасности охраняли два часовых в серых мундирах и темных очках. Тщательно проверив пропуска, они позволили группе Стюарта войти.
В просторном вестибюле они столкнулись с лифтером. Тот тоже был в темных очках.
– Да что у них здесь, повальная эпидемия какой‑то глазной болезни? – недоуменно прошептал Флойд, озираясь.
Скоростной лифт доставил их на нужный этаж. Два‑три сотрудника Ведомства, встретившиеся им по пути в кабинет шефа, стремительно прошмыгнули мимо, неся на своих потных носах массивные темные очки.
– Ни дать, ни взять, гаитянские тонтон‑макуты Папаши Дока! – воскликнул Герцог.
– Кто‑кто? – не понял Флойд.
– Тонтон‑макуты. Имеют какое‑то отношение к древней истории Карибского бассейна. Что‑то вроде тайной полиции тамошнего диктатора. Всегда ходили в темных очках.
В приемной их встретила худая, словно пересушенная вобла, секретарша с впалыми щеками. В очках. Темных.
– Сэр Крамер ждет вас, господа, – деревянным голосом произнесла она.
Еще совсем недавно за этим самым столом сидела веселая хохотушка Джейн Гросби. Ее же преемница походила на постящуюся монашенку‑аскетку.
Крис Стюарт в сопровождении своей группы проследовал в кабинет шефа.
Несмотря на пасмурный день, жалюзи на окнах были опущены. В кабинете царил полумрак, тускло светилась лишь настольная лампа. Крамер стоял у окна, спиной к вошедшим; не обернулся он и на звук их шагов. Это был плотный коренастый человек в строгом темном костюме.