Ромска поспешила ответить:
— Я хочу знать, где Седоглуп. Я хочу поговорить с ним.
— Никакого Седоглупа здесь нет и не было.
— Да что ты говоришь? Как бы не так! Либо веди его сюда, либо просто верни то, что он у нас украл.
Командор, как и все выдры, не был постоянным обитателем аббатства. Большую часть времени он проводил в Стране Цветущих Мхов, на речках, ручьях и озерах. Он и понятия не имел, о чем говорит Ромска. И следует заметить, что Командор был не из тех зверей, которые любят долгие пустые разговоры.
Вж-жик! Пущенный из пращи камень вонзился в сосновый ствол прямо над правым ухом пирата.
— Последнее предупреждение! — объявил шкипер. — Следующий камень пробьет тебе башку. Так что лучше проваливай.
Ромска поспешила скрыться за деревом, крикнув напоследок:
— Мы знаем, что у вас и Седоглуп, и жемчужины! Отдавайте по-хорошему!
Тут из-за зубца стены высунулась ежиха Тизель и, чтобы как-то утихомирить пирата, объяснила:
— Седоглуп ушел от нас несколько сезонов назад. Его останки нашли недавно, всего пару дней назад, в скалах к востоку отсюда. Он давно умер, так что идите отсюда с миром.
— Проверим, проверим! — взвыла Ромска. — В любом случае завтра утром я вернусь сюда.
Когда Ромска окончательно скрылась из виду, Командор заметил:
— Не стоило бы говорить ей ничего. А сейчас я попросил бы тебя разыскать Мартина и рассказать ему обо всем, что здесь произошло.
Тем временем на кухне брату Хиггли показали кусок пергамента. Он прочитал стихотворение, выслушал первые объяснения и пожал плечами:
— Увы! По поводу подарка ничего не знаю. Старая Фермальда постоянно улыбалась мне, но чтобы она мне что-нибудь дарила — не припомню. Рад был бы помочь вам, но боюсь, не получится. Слеза, которая всем видна… Чушь, болтовня какая-то. Вы уж извините, но мне пора ужин готовить. Желаю удачи, расшифровщики.
Тут на пороге появились Хват и Сноп. Горный заяц обвел кухню голодным взглядом.
— Привет! — бросил он. — У вас тут случайно не полдник? Умираю от голода. Кстати, вы, наверное, тоже ищете, чего пожевать? Угадал?
Ролло спокойно обошел вокруг Хвата и стал осматривать полки за его спиной.
— Не угадал, ненасытный обжора. Знаешь, что мы ищем? Слезу, которая всем видна.
Моргая и переминаясь с ноги на ногу, Сноп сказал:
— Позволю себе заметить, если в самое ближайшее время моему другу Хвату не удастся найти чего-нибудь съедобного, вы увидите не одну слезу, а, боюсь, целый водопад слез, низвергающийся из глаз голодного зайца.
Пижма, нервно теребя передник, пробормотала:
— Ерунда какая-то. Как можно спрятать что-то и в то же время выставить на всеобщее обозрение? Никакого смысла не вижу.
Оторвавшись от какой-то стряпни, брат Хиггли шутливо поддержал ее:
— И не говори, Пижма. Самое трудное — это искать то, не знаю что, и особенно если неизвестно зачем.
Но зато Хват, который прекрасно знал, что он ищет, уже обнаружил первую находку. Голодному зайцу удалось высмотреть на дальней полке коробку с засахаренными орехами. Он бочком проскользнул вдоль стены кухни и попытался стащить горсть сластей. К сожалению, между ним и полкой оставалось препятствие. Это был большой резной деревянный подсвечник для одной свечи. Эту свечу зажигали один раз в четыре сезона в день первого Весеннего Пира, и воск, капавший с нее в течение многих лет, почти полностью скрыл под собой основание подсвечника. Хват стал спиной к подсвечнику и с отсутствующим выражением на физиономии изображал из себя ничего не делающего зайца. Тем временем, действуя обеими лапами за спиной, он пытался открыть коробку и выцарапать из нее орешки. Пижма и ее друзья, занятые поисками, ничего не заметили, но брат Хиггли, услышав странное шуршание, насторожился.
Посмотрев прямо в глаза Хвату, он осведомился:
— А что это ты там делаешь?
Не прекращая попыток открыть коробку, Заяц улыбнулся и переспросил:
— Кто — я? А, да ничего, старина, все нормально. Так вот встал в углу подумать о том, о сем. А что такого?
Хиггли Стамп направился к нему, угрожающе занеся над головой поварешку.
— А мне почему-то кажется, что ты, обжора, решил тут кое-чем поживиться. А ну-ка прочь из кухни!
Здесь я хозяин. Полдник будет тогда, когда я его приготовлю.
Сграбастав Хвата за шиворот, он потащил его к дверям.
— Давай-давай! Пошел отсюда!
Но именно в этот момент обе лапы Хвата вцепились в коробку, и разжать их было уже выше его сил. Хиггли еще сильнее потянул зайца в сторону двери, тот сделал шаг, и подсвечник, оказавшийся в кольце его лап, свалился на пол рядом с ежом и зайцем. Засахаренные орехи из сломавшейся коробки рассыпались по всей кухне.
Мартин и Хиггли помогли Хвату встать, и тут еж дал волю чувствам:
— Ну посмотри, что ты наделал, мерзавец! И из-за чего? Из-за горсти сладких орехов! Посмотри-ка: Большая Летняя Свеча сломалась пополам. Тебе это даром не пройдет, обжора десятибрюхий!
Ролло, Пижма и Сноп опустились на пол и стали собирать орехи. Пижма не смогла скрыть улыбки, наблюдая за старым летописцем.
— Ролло, какой позор! — сказала она. — Собранные орехи надо складывать в коробку, а не есть их. Подумать только, почтенная мышь таскает сладкие орехи, как какой-нибудь малыш. Да вы, оказывается, больший хулиган, чем Хват… Минуточку, а это что такое?
Совершенно случайно Пижма наступила на большой кусок воска, отломившийся от подсвечника при падении. Когда этот кусок хрустнул под ее лапой, из него вывалился и покатился по полу довольно большой розовый шарик. Внимательно посмотрев на него, Мартин восхищенно прошептал:
— Жемчужина! Великолепная розовая жемчужина!
— Вот, значит, как. — Ролло почесал в затылке. — Спрятана и в то же время у всех на виду. Фермальда засунула жемчужину в растаявший воск. Вот и получилось, что все смотрят и никто не видит. Умно придумала старая белка.
Летописец сел прямо на пол, наблюдая за тем, как Пижма зачем-то ломает все более или менее крупные куски воска, упавшие с подсвечника Большой Летней Свечи.
— Слезы… «Слезы Всех Океанов»! Значит, мы ищем жемчужины, — бормотал Ролло. — Как же я раньше не догадался! Самая большая драгоценность, которую дает море. Впрочем, никогда раньше я не слышал, чтобы их сравнивали со слезами. Очень поэтичное сравнение. Эй, Пижма, зачем ты развела весь этот беспорядок, раскидала воск по полу? К чему все это?
В ответ ежиха протянула ему на ладони комочек испачканного воском пергамента примерно того же размера, что и найденная жемчужина.
— Вот, нашла. Уверена, что это ключ ко второй жемчужине.
Хват, всячески пытавшийся изобразить, что он вовсе не жует три больших сладких ореха, не смог удержаться от хвалебной речи в свой собственный адрес:
— М-мм-ммм… Я так и знал, что без меня вы не обойдетесь. Орлиный взгляд и мой недюжинный ум помогли вам найти жемчужину. Ладно, можете не благодарить. Отыскать иголку в стоге сена для нас, зайцев, плевое дело. Ой!
Последнее восклицание было вызвано тем, что тяжелая поварешка брата Хиггли с изрядной силой припечатала Хвата чуть пониже хвоста. Под общий смех заяц пулей вылетел из кухни, успев прокричать:
— Черная неблагодарность! И не стыдно же вам избивать верного, голодного, бескорыстного помощника!
ГЛАВА 16
Среди пиратов, наводнивших холмы Сампетры, был единственный лис — Расконса. Раньше он был боцманом у капитана Старого Рубаки на корабле «Кровавый Киль». Расконса был смел, хитер и тщеславен. После мятежа капитанов он довольно быстро занял место предводителя оставшихся на острове матросов.