- Пошли снова в эту адскую таратайку, и не разговаривай со мной по пути, потому что мне лучше не открывать рта, - сказал Хагрид.
После еще одной безумной гонки они стояли снаружи Гринготта, щурясь на солнечный свет. Теперь, с сумкой, полной денег, Гарри не знал, куда бежать в первую очередь. Он не знал, сколько галеонов приходится на фунт, но понимал, что у него больше денег, чем было за всю его жизнь - и даже больше, чем было у Дадли.
- Можем начать с формы, - сказал Хагрид, указывая на вывеску: "Одежды на любой случай от Мадам Малкин". - Слушай, Гарри, не возражаешь, я отлучусь перехватить стаканчик в Протекшем Тигле? Ненавижу эти гринготтские тележки. - Он все еще выглядел неважно, так что Гарри пришлось, побаиваясь, идти в магазин Мадам Малкин одному.
Мадам Малкин оказалась низенькой плотной улыбающейся колдуньей во всем розовато-лиловом.
- Хогвартс, миленький? - сказала она, едва Гарри открыл рот. - Ты не один, у нас как раз тут еще молодой человек примеряет.
В глубине магазина на скамеечке стоял мальчик с бледным, заостренным лицом. Другая колдунья подкалывала на нем длинную черную мантию. Мадам Малкин поставила Гарри на соседнюю скамеечку, через голову накинула на него длинную мантию и начала подбирать ее до нужной длины.
- Привет, - сказал мальчик. - Тоже в Хогвартс?
- Да, - ответил Гарри.
- Мой отец покупает мне учебники неподалеку, а мать чуть дальше по улице выбирает волшебную палочку, - сказал мальчик скучающим, гнусавым голосом. - А потом я собираюсь затащить их в магазин гоночных метел. Не понимаю, почему в первый год нельзя иметь метлу. Я думаю, что сумею вытянуть метлу из отца и уж как-нибудь ее провезу.
Гарри живо вспомнился Дадли.
- А у тебя есть метла? - продолжал мальчик.
- Нет, - сказал Гарри.
- Ты вообще играешь в Квиддич?
- Нет, - снова сказал Гарри, судорожно думая, что такое "квиддич".
- Я-то играю. Отец говорит, что было бы преступлением не взять меня в команду моего дома, и тут я, надо сказать, с ним согласен. Ты уже знаешь, в каком ты доме?
- Нет, - сказал Гарри, чувствуя себя все тупее и тупее.
- Ну, вообще-то никто точно не знает, пока не попадет туда, но я уверен, что буду в Слиферине, вся наша семья была там. А представь, засунут в Хаффлпафф, я б тогда вообще ушел, а ты?
- Мммм, - протянул Гарри, от души жалея, что не может сказать ничего более вразумительного.
- Ой, посмотри на этого типа, - вдруг вскрикнул мальчик, указывая за окно. Там стоял Хагрид, ухмыляясь Гарри и указывая на два больших мороженых, давая понять, что не может войти.
- Это Хагрид, - сказал Гарри, довольный, что знает хоть что-то, чего не знает мальчик. - Он работает в Хогвартсе.
- А, - произнес мальчик. - Я о нем слышал. Он что-то вроде слуги, да?
- Он егерь, - ответил Гарри. С каждой минутой мальчик нравился ему все меньше.
- Да, точно. Я слышал, он что-то вроде дикаря - живет в хижине на пришкольном участке, то и дело напивается и пытается колдовать, а кончается тем, что поджигает собственную постель.
- Я думаю, он замечательный, - сказал Гарри холодно.
- Вот как? - презрительно усмехнулся мальчик. - А почему ты с ним? Где твои родители?
- Они умерли. - отрезал Гарри. Он не хотел вдаваться в подробности.
- Ах, извини, - сказал тот, но в его голосе не слышалось сожаления. - Но они были из наших, не так ли?
- Они были колдуньей и волшебником, если ты это имеешь в виду.
- Я вообще не понимаю, зачем они принимают всяких других. Они все равно не того сорта и никогда не станут, как мы. Некоторые даже не слышали ничего о Хогвартсе, пока не получили письмо, представляешь? Я думаю, надо было бы принимать в Хогвартс только учеников из старинных волшебных семейств. Кстати, а как твоя фамилия?
Но прежде чем Гарри успел ответить, мадам Малкин сказала: "Готово, дорогой", - и Гарри, нисколько не жалея, что представился повод избавиться от мальчика, спрыгнул со скамейки.
- Ладно, я полагаю, увидимся в Хогвартсе, - сказал гнусавый мальчик.
Гарри был притихшим, пока ел мороженое, купленное Хагридом (шоколадно-малиновое, посыпанное орехами).
- Что стряслось? - спросил Хагрид.
- Ничего, - солгал Гарри. Они остановились купить пергамент и перья. Гарри слегка приободрился, найдя пузырек чернил, которые меняли цвет во время письма. Когда они выходили из магазина, он спросил:
- Хагрид, что такое Квиддич?
- Черт возьми, Гарри, я все забываю, как же мало ты знаешь - не знать о Квиддиче!
- Не надо, мне и так тошно, - вздохнул Гарри. Он рассказал Хагриду о бледном мальчике из магазина мадам Малкин.
- ... и он говорит, что людей из магглских семей нельзя даже принимать...
- Ты не из магглской семьи. Если б он знал, кто ты - он вырос, повторяя твое имя, если его родители из волшебного мира - ты же видел в Протекшем Тигле. Кстати, что б он там ни говорил, лучшие волшебники, которых я знал, были единственными волшебниками в длинном ряду магглов - как твоя мать! А посмотри на ее сестрицу!
- Так что такое Квиддич?
- Это наш спорт. Волшебный спорт. Это - ну, как футбол у магглов все интересуются Квиддичем - игра идет в воздухе на метлах, и там четыре мяча - мне трудно объяснить правила.
- А что такое Слиферин и Хаффлпафф?
- Школьные дома. Хогвартс подразделяется на четыре дома. Все говорят, что Хаффлпафф потупее остальных, но...
- Готов поспорить, я окажусь в Хаффлпаффе, - сказал Гарри с тоской.
- Уж лучше Хаффлпафф, чем Слиферин, - мрачно ответил Хагрид. - Все те, кто переметнулся на сторону темных сил, были из Слиферина. Ты-Знаешь-Кто тоже.
- Вол... - прости - Ты-Знаешь-Кто учился в Хогвартсе?
- Сто лет назад, - сказал Хагрид.
Они купили Гарри учебники в магазине, который назывался Флориш и Блоттс, где все полки до потолка были уставлены книгами. Здесь были книги величиной с могильную плиту, обтянутые кожей; книги размером с почтовую марку, покрытые шелком; книжки, полные загадочных знаков и книжки, в которых не было совсем ничего. Даже Дадли, не читавший никогда и ничего, не отказался бы от некоторых из них.
Хагрид буквально оторвал Гарри от книги: Проклятья и Контр-проклятья (Очаруй друзей и порази врагов последними карами: Потеря волос, Трясучка-в-ногах, Типун-на-язык и многое, многое другое) профессора Виндиктуса Виридьена.
- Я пытался сообразить, как наложить проклятье на Дадли.
- Я не говорю, что идея плоха, но в мире магглов нельзя пользоваться магией, кроме как в исключительных обстоятельствах, - сказал Хагрид. - И в любом случае ты не сможешь пользоваться этими заклятьями, ты должен выучить очень многое, чтобы дойти до нужного уровня.
Также Хагрид не дал Гарри купить здоровый золотой тигль (в списке сказано: латунный), но они приобрели отличные весы для взвешивания снадобий и складной бронзовый телескоп. Потом они зашли в аптеку, которая поражала воображение, несмотря на жуткий запах - смесь тухлых яиц с гнилой капустой. На полу стояли бочки с чем-то склизким, по стенам рядами стояли банки с травами, сушеными кореньями и разноцветными порошками, с потолка свисали пучки перьев, снизки клыков и кривых когтей. Пока Хагрид просил у человека за прилавком набор основных ингредиентов для снадобий, сам Гарри изучал серебристые рога единорога (двадцать один галеон штука) и миниатюрные блестящие черные жучьи глаза (пять кнутсов горсть).
Выйдя из аптеки, Хагрид снова сверился со списком.
- Осталась только волшебная палочка - ах да, я ж еще не купил тебе подарка на день рождения.
Гарри почувствовал, что краснеет.
- Тебе не обязательно...
- Знаю, что не обязательно. Вот что, я куплю тебе зверюшку. Не жабу, жабы давно вышли из моды, тебя засмеют. Не люблю кошек, я от них чихаю. Я куплю тебе сову.