Ученики высовывались из классов, привставая на цыпочки, чтобы взглянуть на него, или же возвращались, чтобы снова пройти мимо по коридору и внимательно его рассмотреть. Гарри предпочел бы обойтись без этого, потому что пытался сосредоточиться на поиске пути в нужный класс.
Сто сорок две лестницы было в Хогвартсе: широкие и пологие; узкие и крутые; такие, которые по пятницам вели совсем в другое место; такие, у которых посередине внезапно исчезала ступенька, и надо было помнить, где делать прыжок. И еще двери: некоторые не хотели открываться, пока вежливо не попросишь, или не постучишь в определенном месте, а некоторые вообще были не дверьми, а стенками, которые только притворялись. Было ужасно трудно запомнить, где что, потому что все, казалось, постоянно находилось в движении. Люди на портретах ходили друг к другу в гости, и Гарри готов был поклясться, что рыцарские доспехи тоже уходили погулять.
От привидений толку не было. Всегда страшно действовало на нервы, если какое-нибудь из них вдруг просачивалось сквозь дверь, которую ты безуспешно пытался открыть. Почти Безголовый Ник всегда был рад показать новым гриффиндорцам нужный путь, но полтергейст Пивс стоил двух запертых дверей и исчезающей ступеньки вместе взятых, если ты вдруг натыкался на него, опаздывая на урок. Он мог надеть тебе на голову корзинку для мусора, выдернуть ковер из-под ног, швырнуть куском мела или незаметно подкрасться сзади, схватить за нос и завизжать: "НОС ПОДБЕРИ!"
Еще хуже Пивса, если такое возможно, был комендант, Аргус Филч. Гарри и Рону в первое же утро посчастливилось узнать его с худшей стороны. Филч обнаружил их пытающимися пройти в дверь, которая, по несчастью, вела в тот самый запретный коридор на третьем этаже. Он не поверил, что они заблудились, был убежден, что они пытаются пробраться сюда нарочно, и угрожал запереть в подземелье, но их спас проходящий мимо профессор Квиррелл.
У Филча была кошка, по имени Миссис Норрис, костлявое создание цвета пыли с выпученными глазами, словно две лампы, как у самого Филча. Она патрулировала коридоры в одиночку. И если кто-то на ее глазах нарушал правила, переступая черту хоть на дюйм, она мчалась к Филчу, который появлялся, запыхавшись, двумя секундами позже. Филч знал все секретные ходы в школе лучше, чем кто-либо другой (кроме, может, близнецов Уизли), и мог возникать внезапно, не хуже привидения. Все ученики ненавидели его, и заветным желанием многих было дать Миссис Норрис хорошего пинка.
И наконец, если уж вам удавалось попасть, куда надо, начинались собственно уроки. Для магии требовалось гораздо большее - Гарри быстро это осознал - чем помахать волшебной палочкой и пробормотать загадочные слова.
Они изучали ночное небо через телескопы по средам в полночь, запоминая названия звезд и движения планет. Трижды в неделю они посещали теплицы возле замка и изучали там Гербологию. Ее преподавала коренастая маленькая профессор Спраут, которая учила их ухаживать за разными диковинными растениями и грибами, и объясняла, как можно их использовать.
Наиболее скучным уроком оказалась История магии, единственный предмет, который вело привидение. Профессор Биннс был уже очень стар, когда он заснул однажды возле камина в учительской, а потом, проснувшись, пошел на урок, оставив свое тело в кресле. Биннс монотонно бубнил, а ученики записывали имена и даты, путая Эмерика Злобного и Урика Странного.
Профессор Флитвик, преподающий Чары, был крошечным волшебником, которому приходилось вставать на стопку книг, чтоб его было видно из-за кафедры. На самом первом уроке он, делая перекличку и дойдя до имени Гарри, издал восхищенный всписк и исчез из виду.
Профессор МакГонагалл была совершенно другой. Гарри был прав, полагая, что ее лучше не сердить.
Умная и суровая, на самом первом уроке, как только они уселись, она произнесла вступительную речь:
- Трансфигурация относится к наиболее сложным и опасным видам магии, которые вы будете изучать в Хогвартсе, - сказала она. - Тот, кто будет нарушать дисциплину на моих уроках, покинет класс и больше сюда не вернется. Вы предупреждены.
Затем она превратила парту в свинью и обратно. Это произвело на всех глубокое впечатление, и им не терпелось начать самим, но вскоре выяснилось, что потребуется долгое время, прежде чем они сами смогут превращать мебель в животных. После того, как они заучили много сложных правил, всем раздали по спичке, которую надо было превратить в иглу. К концу урока только Гермионе Грейнджер удалось добиться изменений в своей спичке; профессор МакГонагалл показала всему классу, что спичка стала серебряной и заострилась, и одарила Гермиону улыбкой, что случалось нечасто.
Все с нетерпением ждали урока Защиты от Темных Сил, но уроки Квиррелла оказались слегка несерьезными. Его класс сильно вонял чесноком, который, как все говорили, служил защитой от вампиров. Квиррелл повстречал их в Румынии и до сих пор боялся новой встречи. Он рассказывал, что его тюрбан подарил ему африканский принц в благодарность за то, что Квиррелл избавил его от надоедливого зомби, но в эту историю не очень-то верилось. Во-первых, когда Симус Финнеган спросил, как именно Квиррелл победил зомби, тот порозовел и заговорил о погоде; во-вторых, от тюрбана исходил подозрительный запах, и близнецы Уизли утверждали, что тюрбан весь набит чесноком, дабы защищать Квиррелла, куда бы он ни шел.
Гарри с большим облегчением обнаружил, что вовсе не отстает от остальных. Многие пришли из магглских семей, и так же, как он, не имели представления, что они волшебники и колдуньи. Учиться нужно было столь многому, что даже такие, как Рон, большого преимущества не имели.
Пятница стала важным днем для Гарри и Рона. Они наконец поняли, что спустились в Большой Зал к завтраку, ни разу не заблудившись.
- Что там у нас сегодня? - спросил Гарри Рона, посыпая овсянку сахаром.
- Сдвоенные Снадобья, вместе со Слиферином, - ответил Рон. - Снэйп возглавляет Слиферин. Говорят, они его вечные любимчики - сможем проверить, так ли это.
- Вот если бы нас МакГонагалл любила, - вздохнул Гарри. Профессор МакГонагалл возглавляла Гриффиндор, но это не помешало ей задать им кучу домашней работы накануне.
Затем прибыла почта. Теперь Гарри уже привык к этому, но в самый первый день был потрясен, когда сотни сов внезапно наполнили Большой Зал во время завтрака, кружа над столами в поисках своих владельцев и сбрасывая письма и посылки им на колени.
Гедвига до сих пор ничего не приносила Гарри. Она иногда прилетала, теребила его за ухо и съедала кусочек тоста перед тем, как улететь спать в совятник вместе с остальными совами. Сегодня, однако, она уселась на стол между сахарницей и банкой джема, и бросила на тарелку Гарри записку. Гарри тут же раскрыл ее.
Дорогой Гарри, (было написано очень корявым почерком)
Я знаю, что в пятницу днем ты свободен, не хочешь ли зайти ко мне на чашку чая около трех?
Хочу послушать про твою первую неделю. Пошли ответ с Гедвигой.
Хагрид
Гарри одолжил у Рона перо, нацарапал: "С удовольствием, до встречи", на обратной стороне записки, и отослал Гедвигу.
Было очень удачно, что Гарри ожидал чай у Хагрида, потому что урок Снадобий оказался худшим из всего, что с ним до сих пор происходило.
На банкете по поводу начала семестра Гарри показалось, что профессор Снэйп его недолюбливает. К концу первого урока Зелий он понял, что был не прав. Профессор Снэйп его не недолюбливал - он его ненавидел.
Урок Зелий проходил в подземелье одной из башен.