Уходи!
Сожалея, что не успел придумать какого-нибудь вразумительного предлога, Гарри вышел из библиотеки. Они с Роном и Гермионой еще раньше решили не спрашивать у мадам Пинс, где можно найти Фламеля. Был риск, что Снэйп узнает, что они ищут.
Гарри ждал снаружи, найдут ли что-нибудь остальные двое, но не очень-то на это рассчитывал. Тут можно было искать две недели, а у них были только редкие промежутки между уроками, так что неудивительно, что ничего не находилось. Что им действительно было нужно - долгий обстоятельный поиск без мадам Пинс, стоящей над душой.
Через пять минут Рон и Гермиона, отрицательно мотая головами, присоединились к нему. Они пошли есть.
- Вы будете продолжать искать, когда я уеду, правда? - сказала Гермиона. - И пришлете мне сову, если найдете что-нибудь.
- А ты можешь спросить у своих родителей, может, они знают, кто такой Фламель, - сказал Рон. - У них, наверное, спрашивать безопасно.
- Абсолютно безопасно, поскольку они оба зубные врачи, - ответила Гермиона.
Когда каникулы начались, Гарри и Рон слишком хорошо проводили время, чтобы много размышлять о Фламеле. Вся спальня была в их распоряжении, да и в гостиной было свободней, чем обычно, так что они могли сидеть в лучших креслах у камина. Они просиживали там часами, грызя что-нибудь между делом - хлеб, плюшки, мармелад - и строили планы, как насолить Малфою. О таком приятно было поговорить, даже если этому не суждено реализоваться.
Рон также начал учить Гарри играть в волшебные шахматы. Они были такими же, как у магглов, за исключением того, что фигуры были живыми, и вся игра выглядела, как управление полками на войне. Шахматы Рона были старыми и видавшими виды. Как и все его вещи, они раньше принадлежали кому-то из семьи - в данном случае дедушке. Но старость шахмат не была недостатком. Рон знал их так хорошо, что ему не составляло никакого труда заставить их сделать то, что он хочет.
Гарри играл фигурками, которые оставил Симус Финнеган, и они ему совсем не доверяли. Он был пока довольно слабым игроком, и фигурки непрестанно встревали с разнообразными советами, порой приводящими его в замешательство: "Не посылай меня туда, там слон, не видишь, что ли? Пошли вот его, мы переживем, если его съедят".
В канун Рождества Гарри лег спать, предвкушая завтрашний праздник и вкусную еду, но совсем не ожидая никаких подарков. Тем не менее, первое, что он увидел на следующее утро, была небольшая горка свертков в изножье кровати.
- Счастливого Рождества, - сонно сказал Рон, когда Гарри выскочил из кровати, натягивая халат.
- И тебе тоже, - ответил Гарри. - Смотри! Я получил подарки!
- А ты чего ожидал, пареную репу? - сказал Рон, поворачиваясь к собственной кучке, которая была чуточку больше гарриной.
Гарри развернул верхний сверток. Он был завернут в толстую коричневую бумагу с корявой надписью наискосок: Гарри, от Хагрида. Внутри была грубо вырезанная деревянная дудка. Хагрид явно сделал ее сам. Гарри подул в нее она звучала почти как сова.
Во втором, очень маленьком, свертке была записка.
Мы получили твое сообщение и прилагаем твой рождественский подарок. От дяди Вернона и тети Петунии. К записке скотчем была приклеена монетка в пятьдесят пенсов.
- Очень мило, - заметил Гарри.
Рон был потрясен пятидесятипенсовиком.
- Надо же! - воскликнул он. - Какая форма! И это деньги?
- Возьми себе, - сказал Гарри, смеясь над тем, как обрадовался Рон. - Хагрид и дядя с тетей, а кто же прислал остальные?
- Я думаю, что знаю, от кого этот вот, - сказал Рон, слегка краснея и указывая на измятый пакет. - Моя мама. Я сказал ей, что ты не ждешь никаких подарков, и - о, нет, - простонал он, - она связала тебе фуфайку Уизли.
Гарри открыл пакет и обнаружил там толстый, вязаный вручную свитер изумрудно-зеленого цвета и большую коробку домашних тянучек.
- Каждый год она вяжет нам свитера, - пробурчал Рон, разворачивая свой, - и мои всегда свекольного цвета.
- Как это мило с ее стороны, - сказал Гарри, пробуя тянучку. Та оказалась очень вкусной.
В следующем подарке тоже были сладости - большая коробка Шоколадных Лягушек от Гермионы.
Остался только один сверток. Гарри взял его в руки. Тот был очень легким. Он развернул его.
Что-то прозрачное, серебристо-серое выскользнуло на пол и легло там легкими мерцающими складками. Рон выдохнул.
- Я о таком слыхал, - сказал он прерывающимся голосом и выронил коробку с Драже Любого Вкуса, полученную от Гермионы. - если это то, что я думаю, то это очень редкая штука, и очень ценная.
- Что это?
Гарри поднял сияющий, серебристый покров с пола. Было странно к нему прикасаться, словно к сотканной в материю воде.
- Это Плащ-Невидимка, - благоговейно сказал Рон. - Я уверен. Примерь его.
Гарри накинул плащ на плечи, и Рон восторженно возопил:
- Это он! Глянь вниз!
Гарри взглянул на свои ноги, но они исчезли. Он повернулся к зеркалу. Это было, безусловно, его отражение, но в воздухе висела одна голова, а тело было невидимо. Он натянул плащ на голову, и отражение исчезло окончательно.
- Тут записка! - вдруг сказал Рон. - Оттуда выпала записка!
Гарри снял Плащ и схватил записку. Написанная узким, петлистым почерком, которого он раньше никогда не видел, она гласила:
Твой отец оставил это у меня незадолго до гибели.
Пора вернуть его тебе.
Используй его с честью.
Самого Счастливого Рождества.
Подписи не было. Гарри стоял, уставившись в записку. Рон восхищался плащом.
- Я бы что угодно отдал за такой, - сказал он. - Что угодно. Ты чего?
- Нет, ничего, - ответил Гарри. У него было странное чувство. Кто прислал ему Плащ? И действительно ли он принадлежал его отцу?
Прежде, чем он успел сказать или подумать о чем-нибудь еще, дверь спальни распахнулась и ввалились Фред и Джордж Уизли. Гарри быстро убрал Плащ из виду. Ему пока не хотелось делиться новостью.
- Счастливого Рождества!
- О, смотри-ка, Гарри тоже получил фуфайку Уизли!
На Фреде и Джордже были голубые свитера, на одном большая желтая буква Ф, на другом - Д.
- Гаррин, однако, получше наших, - сказал Фред, изучая свитер Гарри. - Она явно больше старается, если ты не член семьи.
- Почему ты не носишь свой, Рон? - возмутился Джордж. - Давай, надевай, они теплые и прелестные.
- Ненавижу свекольный цвет, - полузадушенно бурчал Рон, натягивая свитер через голову.
- На твоем хоть букв нет, - заметил Джордж. - Думаю, она считает, что ты не забудешь свое имя. Но мы тоже не дурачки - мы знаем, что нас зовут Дред и Фордж.
- Что тут за шум?
Перси Уизли просунул голову в дверь, неодобрительно глядя на них. Он явно тоже разворачивал свои подарки, потому что через руку у него висел скомканный свитер. Фред схватил его.
- П как префекту! Надевай, Перси, давай, у нас у всех такие, даже у Гарри.
-Я - не - хочу, - отчетливо сказал Перси, но близнецы натянули свитер ему на голову, сбив с него очки.
- И не садись сегодня с префектами, - потребовал Джордж. - Рождество - семейный праздник.
И они выволокли Перси из комнаты, с руками, прихваченными свитером к бокам.
У Гарри в жизни не было такого рождественского обеда. Сотня жирных запеченных индеек, горы жареного и вареного картофеля, блюда с золотистыми оладьями, горошек в масле, серебряные соусники с густой подливкой и клюквенным соусом - и повсюду на столе горы волшебных хлопушек. Это были фантастические хлопушки - не те жалкие магглские, которые обычно покупали Дарсли, с маленькими пластмассовыми игрушками и нелепыми бумажными шляпами.