Вот так мы выглядим со стороны, забавно, не правда ли? Словно кто-то взял да и размазал нас по стенке Вселенной! Может, так и назвать нам нашу галактику – Большая Размазня? Или – Разбитая Лохань? Помните у Изверга: если, говорит он, опустить нас в лохань с водой и добавить масла, ну и так далее, вот мне и подумалось: a не много ли нас перебывало в этой лохани? Может, поэтому она и не выдержала нагрузки и дала течь?… Well, мы несколько отвлеклись, хотя, честно признаюсь, я сделал это специально, чтобы поберечь ваши нервишки, малыши и малышки, опять сти-хи!… 87…86…85 and so on[92] . Хью, вруби погромче обратный счет! Давайте поволнуемся теперь, поболеем за наших бравых ребят, рискнувших отправиться в столь далекое путешествие на судне, которое, мягко говоря, не.во всем соответствует существующим стандартам. Хью, покажи-ка нам корабль общим планом!– Как вы сами можете убедиться, я неспроста заговорил об Изверге с его лоханью, хотелось, так сказать, подготовить вас к этому зрелищу!… Well, второй корабль, сбитый второпях из подсобного материала» а скорее всего – из уцелевших остатков первого, сгоревшего на старте, и вправду уж очень похож на поросшую мхом и лишайником рассохшуюся лохань – великолепный символ малооблачной цивилизации! Надеюсь, теперь вы понимаете, почему «Три шестерки» отклонили любезное приглашение принять участие в третьей экспедиции: у нас работают смелые ребята, но среди них не нашлось самоубийц!… Однако вас это не должно огорчать, малыши и малышки, репортажи с борта этой лохани, если она, конечно, взлетит, будет вести наш специальный корреспондент, пока не раскрываю его имени, хочу сделать вам приятный сюрприз, а позже «Три шестерки», возможно» присоединятся к экспедиции, но на своем трехшестерочном корабле!… 42…41…40…39… Я вот отсчитываю секунды, малыши и малышки, а сам не могу отделаться от мысли: что это я считаю – предстартовые мгновения или… предсмертные, excuse me за неудачный каламбур! Если первый корабль сгорел, как спичка, накануне старта, и команда.не досчиталась лишь одного бортинженера и двух сторожей… 24… 23… 22… на этот раз – тьфу-тьфу! -у меня уже слюна кончилась, в горле пересохло, «надо смочить… вот так будет веселей! на этот раз в случае чего… 7… 6… 5… вся команда в сборе, люки задраены!… 2… 1… ноль… два ноля… три ноля… and so on! Что-то снова стряслось, малыши и малышки, обратный счет кончился, а лохань, пардон, корабль не стартует!… Будет дан отбой?… Будет взрыв?… По-жар?… Или что-нибудь новенькое?… С вашего позволения, я еще промочу горло, ибо у меня пожар уже начался… Что это?… Хью, дай крупняк, мы ничего не видим!… Хью, ты слышишь? Мы-ни-че-го-не-ви-дим!… Что за чертовщина!… Это что – дым? Туман? Пыль? Или у тебя, Хью, просто запотел объектив?… Что бы то ни было, но оно – дымное, пыльное, туманное или потное – поднимается, малыши и малышки! Well, it is incredible[93] , но лохань стартовала! Правда, об этом мы можем только догадываться, я по-прежнему ничего не вижу, кроме медленно поднимающегося облака дыма, тумана или пыли! Какой прекрасный символ – Малое Облако в миниатюре! Какой прекрасный сюрприз приготовила нам команда, браво, браво! Счастливого пути, good luck[94] и – тьфу-тьфу! – -excuse me за искажение звука, это я заплевал микрофон, – счастливого возвращения! Если честно, малыши и малышки, я завидую им и уже жалею о том, что отказался лететь с ними! Well, еще не все потеряно, приглашение, а главное – разрешение Высочайшей Комиссии на участие в экспедиции остается в силе, так что – следите за небесным экраном! Джерри Скорб. Три шестерки. Триэс. Эм. О.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
1
Наша «Лохань» (с подачи Джерри Скроба это название сразу пристало к нашему кораблю, вытеснив официальное «Дватэ-Три») оторвала-таки свое ржавое днище от космодрома, преодолела силу триэсского тяготения, набрала необходимое ускорение, легла на заданный курс и сейчас, когда я заношу в дневник свои первые впечатления, плывет себе как ни в чем не бывало по воображаемым, но от этого не менее опасным волнам эфира. Во всем этом я вижу не столько нашу заслугу, сколько небесный промысел извергнувшего нас.
– Аки ангелы во облацех! – такова была первая послестартовая фраза Допотопо.
Затем он громко высморкался в переговорочное устройство, после чего оно еще долго искажало тембр его голоса.
Для полноты картины, видимо, стоит вернуться к старту, нет, еще раньше – к предстартовой чехарде. Замордованный работой, измотанный проверками, комиссиями, экзаменом, ошалевший от долгожданного и в то же время совершенно неожиданного «слияния» с Дваэн, нет, с Дваэночкой, как ее все называют, вконец оглупевший от счастья, пьянеющий при одной мысли о том, что все, о чем я грезил, сбылось с фантастической легкостью, а впереди – увлекательное путешествие рядом с той, с которой мы отныне составляем неделимую Эталонную пару, рядом с кудесником Допотопо, под началом которого мы обязательно доберемся до Терры и поможем ей! – я как-то выпал из реального пространственно-временцого контекста и едва не поплатился за это двумя жизнями. (Написал и подумал, что все еще рассуждаю старыми категориями: жизнь-то у нас теперь с ней одна!)
Тысячу раз был прав Допотопо, ведя свои двойные и тройные игры. Лишь в одном он ошибся – в идентификации противника. Тщательно скрывая свои планы от вездесущих «Трех шестерок», якобы связанных с покорителями, он ничего не утаивал от досточтимого Триэра, который, как это ни грустно признавать, тоже вел свои тайные игры. Допотопо до сих пор не может в это поверить, хотя факты налицо. Воспользуюсь, как на недавнем экзамене, формой вопросов и ответов.
У кого на службе состояли Смертник и Капрал, назначенные сторожами внешней и внутренней охраны нашего второго корабля?
У досточтимого Триэра.
Кто находился на корабле во время пожара?
Я, Дваэн, Смертник и Капрал.
Кто тушил пожар?
Я и Дваэн.
Кто своими бессмысленными действиями мешал тушению пожара?
Смертник и Капрал.
Кто знал о существовании второго корабля?
Допотопо, я, Дваэн, Триэр, Смертник и Капрал (перанумиты не в счет, от них все равно бы никто ничего не добился).
Если вычеркнуть из списка сгоревших во время пожара Смертника и Капрала (их можно заподозрить в исполнении, но не в организации диверсии), остаются четверо: Допотопо, я, Дваэн, Триэр.
Кого изволите подозревать: начальника экспедиции? двух его первых помощников? Совершеннейшая нелепость. Кто выпал в осадок? Quod erat demonstrandum[95] .
Что же касается «Трех шестерок», то именно их видеочелнок первым приблизился к охваченному пламенем кораблю и помог нам вырваться из огненного плена, как раз в тот момент, когда на нас уже горела одежда, Дваэн без сознания висела на моих руках, а я тщетно пытался выбить ногой крышку заклинившего люка. Сцена пожара и нашего спасения шла прямой передачей в эфир, так что свидетелем является вся планета.
На все мои доводы наставник ответил, по привычке поглядывая наверх, хотя триэсское небо осталось далеко внизу:
– Не торопись, хлопчик, кто тебя в шею гонит? Тут дело темное… Да я тоже, – он понизил голос, – никак не могу разобраться, кто тут с кем и что у него на уме. Поживем – увидим.
Вероятно, он прав, не будем спешить с окончательными выводами. До сих пор многое из того, что произошло за последнее время, кажется мне странным, не укладывается в мозгу. Думаю, со временем (чего-чего, а времени у нас тут будет предостаточно!) все прояснится. Одно очевидно: наставник все еще не доверяет мне. Правда, он вообще никому не доверяет, но со своим первым помощником мог бы быть и пооткровеннее. Взять ту же историю с кораблями. Зачем он заставил меня строить второй корабль? Значит, предполагал, что первый не взлетит? Но тогда почему он так тщательно следил за постройкой и оснащением всем необходимым первого корабля, а вторым практически не занимался, полностью предоставив его мне? Взлетел первый, второй сгорел.