Связанный, я использовал единственный способ движения - переворачиваясь с одного бока на другой, начал катиться по земле в сторону солдата
и Гекамеды. Почувствовав внезапно какое-то препятствие, я увидел копье охранника и стал перепиливать о его острие ремни, стягивающие мои
запястья. Мне удалось освободить руки, хотя я и порезал их в нескольких местах.
Пришедший в ярость солдат, забыв обо мне, повалил Гекамеду наземь и душил ее своими ручищами, рыча, как дикий зверь. Понимая, что еще
секунда - и будет слишком поздно, я подполз к ним на четвереньках (мои лодыжки все еще были связаны) и вонзил копье в спину солдата.
С диким воплем он рухнул на землю рядом с девушкой, извиваясь, как змея, но вскоре перестал дергаться.
В следующий момент я перерезал ремни на лодыжках, оттащил солдата в сторону и опустился на колени возле Гекамеды. Она тяжело и прерывисто
дышала, ее глаза были закрыты, на горле темнели следы пальцев солдата, напоминающие пятна грязи на статуе из паросского мрамора.
Я начал растирать ей шею. Ее дыхание стало ровнее, и наконец она открыла глаза, пытаясь нащупать лоб беспомощными и неуверенными движениями
руки.
- Гекамеда! - негромко окликнул я. - Ответь мне!
- Идей... - хрипло заговорила девушка с исказившимся от боли лицом. - С тобой все в порядке?
- Не думай обо мне. Что с тобой? Тебе очень больно?
- Нет. Сейчас все пройдет.
При виде ее улыбки мои глаза наполнились слезами.
Я помог ей встать, и вскоре Гекамеда смогла говорить без особых усилий. Бросив взгляд на тело солдата, она воскликнула с внезапной
свирепостью:
- Надеюсь, он мертв? - Удостоверившись в этом, девушка снова повернулась ко мне:
- Ты должен немедленно бежать!
Я улыбнулся:
- Это невозможно, Гекамеда. В этих доспехах меня остановят, не успею я отойти и на десять шагов от шатра. Кроме того, меня знают в лицо.
Нет, здесь я в большей безопасности.
- Значит, все, что я сделала, бесполезно для тебя? - воскликнула она, в отчаянии ломая руки. - Но клянусь, тебе удастся спастись. Я должна
придумать какой-то способ... Нестор сейчас в своем шатре...
Гекамеда задумчиво наморщила лоб, потом, велев мне ждать ее возвращения, выскользнула из шатра.
Я понятия не имел, каковы ее намерения, и занялся телом солдата. Его облачение не могло мне помочь - кроме грязного и дырявого плаща, на
нем ничего не было. Я вытащил кинжал, который Гекамеда воткнула ему в бок, и спрятал его в своих доспехах; извлечь копье, пронзившее солдата
насквозь, оказалось невозможно.
Я предпринимал отчаянные попытки это сделать, когда услышал голос Гекамеды:
- Скорее, Идей! Это для тебя.
Девушка держала в руках полный комплект доспехов. Как ей удалось их донести, было выше моего понимания, тем более что они были достаточно
тяжелыми, в чем мне вскоре пришлось убедиться.
Я поспешил облегчить ее ношу.
- Как ты достала... - начал я, но она прервала меня:
- Сейчас не время объяснять. Это доспехи Менестона - сына Нестора; я взяла их в шатре Нестора, когда он сидел спиной ко мне. Быстро надень
их, скрой лицо забралом - и тебя никто не узнает.
Я сразу оценил ее план, и меня не пришлось уговаривать. Когда я стал снимать свои доспехи, Гекамеда повернулась ко мне спиной, и я увидел,
как порозовели ее шея и плечи. Несмотря на всю опасность моего положения, я улыбнулся при виде подобной стыдливости и начал спешно надевать
доспехи Менестона. Наколенники были мне малы, но я смог застегнуть серебряные пряжки, после чего прикрепил кирасу, латный воротник, меч и
наконец щит.
Со шлемом в руке я подошел к Гекамеде:
- Я готов. Не знаю, как тебя отблагодарить...
- Не думай об этом. Уходи скорее! - Она положила руки мне на плечи, словно собираясь вытолкнуть меня из шатра.
- Но, Гекамеда, я должен знать, почему...
- Прошу тебя, уходи! Неужели я приложила столько усилий ради того, чтобы видеть, как тебя схватят из-за твоей медлительности?
- Если бы я мог взять тебя с собой...
- Это невозможно. Уходи, Идей, и помни Гекамеду. Да будут боги милостивы к тебе. - С этими словами она выбежала из шатра, понимая, что
только так можно ускорить мое бегство.
Я последовал за ней, надев шлем и прикрепив его к кирасе. Выйдя на солнечный свет, я сразу почувствовал, что мужество возвращается ко мне.
Приблизившись сзади к шатру Нестора и обнаружив там несколько привязанных и уже оседланных лошадей, я вскочил на ту, которая показалась мне
самой быстрой, и повернул ее к полю битвы и Трое.
Это была бешеная и опасная скачка. В любой момент меня мог остановить один из греческих вождей, знавший, что Менестон сегодня не участвует
в сражении, и полюбопытствовавший, кто носит его доспехи.
Но мне повезло. Боевые действия исчерпывались стычками между небольшими отрядами, и меня никто не задерживал. Оказавшись на троянской
стороне поля, я сбросил шлем и поскакал с непокрытой головой. Некоторые узнавали меня, но я не останавливался, чтобы ответить на их вопросы.
Миновав равнину, я проехал через ворота, когда удары гонгов на Скейских башнях созывали жрецов на вторую молитву.
У порталов дворца я передал лошадь стражнику и поднялся к входу, перескакивая через три ступеньки.
Пройдя без задержек по главному коридору и взбежав по лестнице, я услышал свое имя и, обернувшись, увидел Киссея, выходившего из покоев
Полита.
- Идей! - радостно воскликнул он. - Я беспокоился о тебе. Слава богам, ты вернулся целый и невредимый. Ты смог повидать свою даму?
- Смог, - ответил я, - но сейчас у меня нет настроения для шуток. Пойдем со мной, Кисеей, я должен многое рассказать тебе.
Он взял меня за руку, и мы направились в мои покои.
***
Я ожидал - как мне казалось, не без оснований, - что столкнусь с серьезными проблемами, объясняя свой визит во вражеский лагерь и
возвращение во дворец в доспехах греческого воина. Очевидно, я переоценил собственную важность, так как никто не обратил внимания на мое
отсутствие, за исключением царя Приама, но и он ограничился равнодушным вопросом, почему я не пришел к нему в обычное время утреннего совещания,
и даже не удостоил меня вниманием, чтобы выслушать мой красноречивый ответ.
После краткого разговора с царем в его покоях я вернулся к себе, чтобы отдохнуть до послеполуденного заседания совета. Я мог думать только
о Гекамеде.
Уже поделившись с Киссеем моим планом на будущую ночь, я взял с него обещание помочь мне.