Это наблюдение отлично
характеризует состояние моего ума, когда я мерил шагами свои комнаты, наморщив лоб и стиснув кулаки.
Я больше не упрекал себя за то, что обманул доверие царя Приама. Не беспокоили меня и мысли о Гортине, с которой, хоть она и была простой
рабыней, я обошелся недостойно. Язвительные замечания женщин поставили меня в глупое и ложное положение, но, хотя в обычных обстоятельствах я
был весьма чувствителен к насмешкам, сейчас не испытывал ни стыда, ни гнева.
Все прочие эмоции отступили перед нахлынувшим на меня всепоглощающим чувством любви.
Только презрение Гекамеды и страх потерять ее навсегда заставили меня осознать, что я люблю ее так, как не любил никого и никогда. Я
дрожал, вспоминая о презрении, светившемся в ее взгляде при нашем расставании, потрясад кулаками в воздухе и бранился вслух.
Потом я опустился на скамью и со стоном закрыл лицо руками.
Так прошли два часа.
Наконец я принял решение - вернее, оно было мне навязано. Решение это было постыдным, и я презирал себя за него, но не мог придумать иного
выхода. Вскочив, я бросил взгляд на песочные часы за окном и увидел, что близится время заседания совета. Одевшись и умастившись благовониями, я
прибыл в зал с опозданием на несколько минут.
Как и вчера, присутствовали только старшие советники. В воздухе ощущалось возбуждение - ходили слухи, что Ахилл, которому Агамемнон
преподнес богатые дары и возвратил Брисеиду, внял уговорам греческих вождей и согласился завтра вернуться на поле битвы.
Дюжину гонцов отправили за подтверждением или опровержением этих слухов, но никто из них не добился успеха.
Троянские советники, хотя в их распоряжении имелось целое войско, были явно обеспокоены подобной перспективой. Они пререкались до самого
вечера, как обычно не придя ни к какому решению, и я наконец получил дозволение вернуться в свои покои.
Выходя из зала, я заколебался, думая, не обратиться ли мне к царю Приаму со своими проблемами. Решив, что лучше сперва заручиться каким-
нибудь подтверждением моей истории, я вышел из дворца и направился через двор к мраморному зданию с плоской крышей на краю Пиламонской площади.
Стражник проводил меня по лабиринту коридоров к покоям Орхомена. Хотя ночь еще не наступила, внутри было темно, и в стенных нишах горели
светильники. Их отблески играли на полированной поверхности желтого мрамора, озаряя все великолепие дворца, сооруженного Приамом для своих
внебрачных сыновей.
"Вот причина бедности Трои", - подумал я, останавливаясь у двери.
Едва ли подобные мысли приходили в голову Орхомену. Я застал его откинувшимся на подушки дивана и лениво наблюдающим за грациозными
движениями фтийской танцовщицы. Когда я вошел, он знаком предложил мне сесть, не сводя глаз с девушки.
- Позор тебе и твоим лидийским <Лидия - древнее царство в Западной Азии> штучкам! - воскликнул я, когда развлечение подошло к концу и
фтийка удалилась с низким поклоном. - Неужели это подходящее занятие для воина?
- Всего лишь отдых, - отозвался Орхомен, зевая и потягиваясь. - Как поживаешь, Идей? Погоди, я пошлю за вином.
- В этом нет нужды - я пришел извлечь тебя из твоего рая. - И я объяснил свои намерения, закончив просьбой немедленно сопровождать меня к
царю Приаму.
Орхомен нехотя согласился.
- И я объяснил свои намерения, закончив просьбой немедленно сопровождать меня к
царю Приаму.
Орхомен нехотя согласился.
- Выходит твою греческую красотку следует пришпорить? - усмехнулся он, когда мы вышли из покоев, направляясь во дворец.
К счастью, мы застали Приама в хорошем расположении духа. Только что пришла весть, что слух о возвращении Ахилла на поле боя лишен
оснований и что Гектор вновь обратил греков в бегство. Царь внимательно выслушал меня, а когда я закончил, повернулся к Орхомену и спросил, не
во время ли приключения, о котором я рассказывал, погиб Ал?
- Да, о царь, - ответил Орхомен, - и я могу поручиться за правдивость истории Идея. Он силой забрал Гекамеду Тенедосскую из палатки Нестора
и доставил ее в Трою. Ты знаешь закон - она принадлежит ему.
- Несомненно, - кивнул царь и обратился ко мне:
- Ты говоришь, она сейчас в доме Париса.
Я кивнул.
- И она отказывается следовать за тобой?
- Нет, но мне нужны необходимые полномочия, чтобы доставить ее в мои покои на случай сопротивления. Не исключено, что Елена будет
протестовать.
- У тебя уже есть рабыня?
- Нет.
- Отлично. Пошли туда начальника стражи и свиток пергамента с моей печатью - она в твоем распоряжении, так как ты мой вестник. Ты получишь
свою Гекамеду, добрый Идей.
Приам махнул рукой, давая понять, что разговор окончен, и я удалился, оставив Орхомена, который, несомненно, собирался воспользоваться
благодушным настроением царя для очередной просьбы. Орхомен постоянно нуждался в деньгах, что не удивительно при его пристрастии к развлечениям
в духе богатых торговцев.
В моей груди бушевала радость, смешанная с тревогой. С одной стороны, я был уверен, что Гекамеда окажется в моих покоях, с другой же -
опасался, что она говорила правду, утверждая, что возненавидит меня, став моей рабыней.
Но отступать было слишком поздно, и через час после наступления темноты я уже шагал по широкой мраморной аллее к дому Париса со свитком
пергамента под мышкой, в сопровождении начальника стражи с двадцатью солдатами.
В действительности я не опасался сопротивления Елены или Гекамеды - стража нужна была мне лишь для придания смелости и для того, чтобы
утихомирить Гортину, если она вздумает бушевать.
На стук отозвалась Эфра. Начальник стражи обратился к ней властным тоном:
- Мы пришли требовать от имени Идея, вестника царя Приама, сына Дара, жреца Гефеста, передать ему в руки Гекамеду Тенедосскую. Таков приказ
царя.
Заглянув ему через плечо, я увидел, как Эфра, скорчив гримасу, отошла передать сообщение своей хозяйке.
Последовало тягостное ожидание, во время которого начальник стражи расспрашивал меня о ночных подвигах. Его любопытство не было
удовлетворено до конца, так как мои мысли были настолько заняты теперешними сложностями, что я едва слышал вопросы. Во-первых, я сомневался в
том, что Гортина от меня отстала, - скорее был уверен в обратном, - а во-вторых, не знал, чем закончится предприятие с Гекамедой.
Наконец за воротами послышались шаги и голос Гекамеды:
- Кто здесь?
- Начальник стражи.
- Что тебе нужно от Гекамеды Тенедосской?
- Царь приказал доставить ее в покои Идея.