Впрочем,длянегоэтот край совсемнебыл
окаянным:Якутия быласамымлучшимместомна земном шаре, иНиколане
променял бы свои мхи и корявые березы на роскошные пальмы юга.
Онили курил деревяннуютрубочку, илимурлыкал песниосолнце,не
заходящем на небе,о реке, о камне, о пролетевшей птице, о всем, что видит.
А его черные глаза снемногоскошенными веками видели многое, ускользавшее
от моего внимания, несмотря нато, что Никола, как я убедился,не различал
некоторых цветов: слишком бедны были краски его родины, и он видел мир почти
таким же серым, как мы его видим в кино.
- Сильно хоросо лето, - говорил он, сплевывая желтую от табака слюну. -
Сильно тепло.
Он был прав: для Якутии стояло необычайно теплое лето. Даженочью (при
незаходящем солнце) температура не опускалась ниже нуля, аднем поднималась
до 30° С, иногда и выше.
Мыпереправилисьчерезрекуиначаливзбиратьсяна горный склон,
поросший тальником, лиственницей икустарниковой березой. Несмотря на очень
теплую погоду, нам отвременидовремени случалось переходить наледи, или
"тарыны",-целыеостровки ещенерастаявшего льда. Огромныетрещины -
работа лютого холода - покрывали землю густою сетью, похожею на сеть морщин,
украшавших лицо Николы.
Стояла "краснаяночь":багровое солнцемедленно катилосьна севере,
окрашивая в красный цвет вершины холмов, покрытые снегом.
Мыблагополучноперебралисьчерезгорныйручей,ияуженачал
осматриватьсякругом,выбираястоянкудляночлега,каквдругНикола
остановился, вынул трубку, сплюнул и спокойно сказал:
- Крисит.
- Кто кричит?
- Селовек крисит.
Я прислушался. Ни единого звука не долетало до меня.
- Я не слышу, - сказал я.
- Далесе крисит! - И Николамахнулрукой в сторону.-Бедасним,
однако.
-Еслибеда,так пойдемнапомощь.Может быть, наохотника напал
зверь...
- Как хоцес. Пойдем. Не надо ходить на зверя, когда стрелить не умеесь.
Стрелить не умеесь - ворона обидит,- нравоучительно говорил Никола, быстро
взбираясь на гору.
Я едва поспевал за ним.
Мыпрошли не менее километра, когда, наконец,и я услыхал заглушенный
крик человека. Остротаслуха Николы былаизумительна!Крик прекратился, и
вдруг я услышал два глухих выстрела.
- Сильно дурак. Снасяла крисит, а потом стрелит. Надо снасяла стрелить,
- продолжал ворчать Никола.
Мы взобрались навершинуиувидализаболоченнуюгорнуюполяну.В
каменистый берегупираласьтопь, поросшаямхом.Внескольких метрахот
берега я увидал человеческую фигуру, наполовину засосанную тиной.
Человектакже, по-видимому,увидалнаси началразмахивать руками.
Человектакже, по-видимому,увидалнаси началразмахивать руками.
Прыгая с камня накамень, мы поспешили ему на помощь. Я протянул утопавшему
конецружейного ствола, человек уцепился за ствол правой рукой - в левой он
держалкакой-то предмет, который казался мне похожим на вымазанныйв грязи
цилиндрический бидон для керосина.
- Бросай кусын!-крикнул Никола человеку. Но утопавший, по-видимому,
ни за что не хотелрасстаться с бидоном. Он кряхтел, раскачивался, напрягал
правую руку, но продолжал держать в левой свой сосуд.
- Бросай на берег! - крикнул я.
Этого совета человек послушался. Он размахнулся, бросил бидон на берег,
ухватился обеими руками за ствол ружья и начал вылезать из тины.
Не без труда удалось нам извлечьна берег неизвестногочеловека.Вид
егопоразилменя.Егодовольнополноебритоелицобылосовершенно
европейскоготипа.Нанембылизмазанныйгрязью,нохорошийкостюм
альпийского туриста, на голове - серое кепи.
Выйдя наберег, онпреждевсего схватил бидон, которым, по-видимому,
очень дорожил, потом протянул мне руку и сказал на ломаном русском языке:
-Очень благодарю вас.В этихместахяненадеялся напомощь. Ви
услыхали мой выстрелы?
- Да, выстрелы, и вот он, Никола, еще раньше услыхал ваш крик.
Неизвестный одобрительно кивнул головой в сторону Николы.
-Револьверпропал,но это пустяк, - продолжал неизвестный. -Хорош
якут. Ви удивлены? Я чшлен экспедиции изучений Арктики Английскикоролевски
географически общества. Ви тоже наушный работник?
-Да, я от Академии наук СССР... Не хотите ли посушить вашу одежду?-
спросил я, продолжая внимательно осматривать его.
То, что я принял за бидон, оказалось чем-то иным, но я не знал, что это
такое. Цилиндр, отсвечивавший сквозь грязь ртутью, заканчивался вверху узким
горлышком и, судя по натяжению руки, державшей его, был довольно тяжелым.
- Осушиться? Нет, благодарю вас. Мне не надо. Благодарю вас.
Кивнувголовой,он неожиданноповернулся и началбыстро подниматься
вверх по склону.
Яснедоумениемсмотрел емувслед. Человек, только что спасенный от
смерти,мог бы проявитьбольше внимания к нам. И откуда он появился здесь?
Мне не приходилосьслышать обэкспедиции,отправленной сюда из Англии.И
этот странный бидон...
- Сильно дурак.Ливольвел бросил, кусын спасал, - высказал Никола свое
мнение о неизвестном.
Потомонзадумался, неодобрительномотнулголовой иначал собирать
сучья для костра. Мы сами вымокли, спасая англичанина.
-Эй!Эй! - вдругуслышал я голос неизвестного. Он стоялна большом
поросшем мхом камне и махал рукою.
-Услугазауслугу! -крикнул англичанин. - Неходитетуда, -он
протянулруку по направлениюветра, - там смерть!- И, кивнув головой, он
спрыгнул с камня и скрылся.