Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.
Изо всех сил пытаясь справиться с обуревавшими его мрачными чувствами, Зак сказал:
— Что бы мы ни решили устроить сегодня вечером, пусть это будет что-то необычное. Праздничное.
Ему понадобились все его актерские способности, чтобы произнести эти слова с улыбкой и как можно более беззаботно, дабы Джулия не догадалась о его планах.
Джулия поразмыслила несколько секунд и улыбнулась в ответ.
— Как насчет ужина при свечах с танцами? Сделаем вид, что это самое настоящее свидание. Я надену что-нибудь нарядное, — добавила она, чтобы придать своей идее еще больший вес в его глазах. Но в этом не было никакой нужды — Зак поддержал ее с неожиданным энтузиазмом.
— Прекрасная мысль, — тотчас же произнес он и взглянул на часы. — Я приму душ в твоей комнате и «заеду за тобой» через полтора часа. Тебе хватит этого времени?
Джулия весело рассмеялась:
— Вполне. Думаю, что часа за глаза хватит для любых метаморфоз моей внешности, которые мне придут в голову.
Глава 42
Несмотря на последнее утверждение, Джулия решила произвести неотразимое впечатление на Зака, а потому провела за своим туалетом гораздо больше часа.
Волосы были одним из ее главных достоинств, и кроме того, они совершенно очевидно нравились Заку. Учитывая все это, Джулия уделила особое внимание своей прическе. Вымыв и высушив волосы, она тщательно расчесала их на косой пробор и уложила так, чтобы они обрамляли ее лицо и небрежными волнами спадали на спину. Оставшись вполне довольна результатом, Джулия достала из шкафа мягкое вязаное платье яркого кобальтового цвета с белыми атласными манжетами и блестящими хрустальными пуговицами. Правда, когда она натянула его на себя, то обнаружила на спине глубокий овальный вырез. Обманчивая простота фасона придавала платью особую пикантность, и Джулия тоже невольно почувствовала себя обольстительной. И все же, глядя в зеркало, она заколебалась — есть ли у нее право надевать такое дорогое платье, принадлежащее незнакомой женщине.
Но с другой стороны, у Джулии не было выбора. Она выехала из Китона в джинсах и, никак не рассчитывая на подобные приемы, не захватила с собой чулок. Заимствовать же чужое белье Джулия никак не могла. Так что длинная юбка должна была скрыть этот недостаток в ее одежде. Все остальные наряды были либо слишком короткими, либо чересчур экстравагантными. Опять влезать в брюки ей не хотелось. Принеся мысленные извинения хозяйке гардероба, Джулия решила остаться в этом замечательном синем платье.
Предприняв второй рейд в глубины стенного шкафа, она извлекла пару синих туфелек, которые пришлись ей как раз впору. Довольная достигнутыми результатами, Джулия слегка взбила волосы и еще раз взглянула на себя в зеркало.
Приглушенные тени и тушь сделали ее глаза еще более выразительными, а румяна подчеркнули высокие скулы и красивый овал лица, но не это придавало сегодня Джулии особый шарм, не потому так ярко сверкали ее глаза. Джулию согревала и будоражила мысль о том, что через несколько минут она увидит Зака, и у них впереди будет долгий, замечательный вечер. Как бы там ни было, но она и сама понимала, что никогда не выглядела так потрясающе. Закончив красить губы, Джулия немного отступила от зеркала, улыбнулась своему отражению и направилась к двери. По дороге она успела подумать о том, что нужно обязательно узнать адрес этого дома и прислать чек за использованную ею косметику, а также услуги химчистки.
В гостиной уже горели свечи, в камине пылал яркий огонь, а Зак стоял у стойки с бутылкой шампанского. В великолепно сидящем темно-синем костюме, ослепительно белой рубашке и узорчатом галстуке он казался настолько красивым, что у Джулии невольно перехватило дыхание. Открыв рот, чтобы что-то сказать, она вдруг вспомнила, что однажды видела его таким элегантным, и испытала знакомое чувство боли и обиды из-за допущенной по отношению к нему несправедливости. Тогда по телевизору показывали церемонию вручения «Оскаров», и он поднимался на сцену, чтобы получить «Оскара» за лучшую мужскую роль. В тот вечер на нем были черный смокинг, белая рубашка с застроченными складками и черный галстук-бабочка. Джулия по сей день помнила, какое неизгладимое впечатление он на нее произвел — высокий, красивый, мужественный, искушенный. Она, правда, уже успела забыть, что именно он говорил, но это, несомненно, было что-то очень остроумное, потому что все сидящие в зале рассмеялись и продолжали смеяться до тех пор, пока он не ушел со сцены.
От мысли о том, что сейчас он вынужден прятаться, как загнанное животное, Джулии хотелось плакать.
Но она понимала, что любые выражения жалости и сочувствия были бы сейчас совершенно неуместны. Сегодня у них праздничный веселый ужин, и Джулия была решительно настроена сделать его именно таким. Стараясь справиться со смущением, она привычным движением засунула руки в карманы, спрятанные в боковых швах платья, и сделала шаг вперед.
— Привет.
Подняв на нее глаза, Зак уже не смог их отвести, и шампанское полилось через край бокала.
— О Боже, — наконец прошептал он, и в его голосе слышалось нескрываемое восхищение. — И ты еще ревновала меня к Гленн Клоуз?
Лишь после этих его слов Джулия окончательно осознала, что именно заставило ее сегодня так тщательно одеться, причесаться и накраситься. Ей действительно хотелось хоть немного сравняться с теми роскошными женщинами, к обществу которых он в свое время привык. И теперь его реакция была ей настолько приятна, что она даже не сразу нашлась, что ответить.
— Ты проливаешь шампанское, — сказала она, пытаясь выиграть время и сообразить, как лучше себя повести.
Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.
— Что за чушь ты несешь?
— Чушь? Неужели? Тогда, может быть, ты объяснишь мне, почему тебе так хотелось узнать, спала она с Бенедиктом или нет? Она тебе дважды сказала, что он не насиловал ее и не принуждал к сожительству никакими другими способами. Но тебе этого показалось недостаточно! Как это ты еще не решил прямо спросить, спала ли она с ним добровольно. Меня чуть не стошнило, когда ты попросил ее описать белье на его кровати, с тем чтобы мы могли найти фирму-производителя и через него выйти на владельца этого дома!
Ричардсон смущенно посмотрел на него.
— Что, это было настолько очевидно? А как ты думаешь, ее родные заметили?
Ингрэм презрительно фыркнул.
— Естественно, они заметили! Милая, кроткая миссис Мэтисон даже начала мечтать о том, чтобы ты подавился одним из ее печений. Да протри глаза! Джулия Мэтисон не ангел. В детстве у нее были приводы в полицию…
— О чем бы мы никогда не узнали, если бы в иллинойсском архиве случайно не завалялись документы, которые должны были быть уничтожены много лет назад, — перебил его Пол. — Более того, если тебе вдруг захочется узнать о том периоде ее жизни немного побольше, то советую позвонить доктору Терезе Уилмер из Чикаго, как это сделал я.. И она скажет тебе, что Джулия — самый честный и чистый человек, которого ей довелось встретить в своей жизни. — Немного помолчав. Пол снова заговорил, и на этот раз в его голосе появились мечтательные нотки:
— А если честно, Дейв, скажи, ты когда-нибудь видел такие удивительные глаза, как у Джулии Мэтисон?
— Угу, — насмешливо промычал Ингрэм. — В мультфильме про Бэмби.
— Бэмби — олененок. И глаза у него карие. А у нее… у нее они синие и сверкающие, как драгоценные камни. В детстве у моей сестры была кукла с похожими глазами.
— Нет, я не могу поверить собственным ушам! — взорвался Ингрэм. — Ты хоть сам понимаешь, что ты несешь?
— Успокойся, — вздохнул Пол. — Если ты прав и она действительно помогала Бенедикту бежать или если у нас появятся веские основания подозревать, что она что-то скрывает, то я первый вытрясу из нее все, что только можно. И ты это знаешь.
— Знаю, — согласился Ингрэм, доставая ключ. — Но меня интересует другое.
Пол, который уже открыл дверь своей комнаты, обернулся:
— И что же именно?
— Что ты собираешься делать, если ее единственная вина заключается в том, что она спала с Бенедиктом?
— Найду этого мерзавца и собственноручно застрелю его за то, что он ее совратил.
— А если за ней нет и этой вины? Мягкая улыбка тронула губы Пола.
— В таком случае я, наверное, последую ее совету и подыщу себе донорское сердце. Дейв, ты видел, как она на меня сегодня смотрела? Так, как будто мы знаем друг друга давным-давно. И нравимся друг другу.
— В Далласе полно женщин, которые знают тебя в библейском смысле этого слова, и им всем нравится твой большой…
— Ты мне просто завидуешь. Тебе обидно, что эта шикарная блондинка, ее бывшая невестка, не обращает на тебя ни малейшего внимания, — ухмыльнулся Ричардсон.
— В этом занюханном городишке, — неохотно согласился Ингрэм, — действительно водятся совершенно потрясающие женщины. Жаль только, — со вздохом добавил он, — что здесь нет ни одного приличного мотеля.
Глава 45
— Неужели это необходимо, чтобы обрести хотя бы подобие уединения? — раздраженно воскликнула Джулия. Машина Теда с включенной мигалкой и сиреной проносилась по главной улице города мимо огромного транспаранта с надписью «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ ДОМОЙ, ДЖУЛИЯ». Представители прессы неслись за ними по пятам. — Как я теперь буду работать? Сегодня я не могла пробиться в собственный дом из-за толпы репортеров, а когда мне это все-таки удалось, то телефон трезвонил, не умолкая ни на секунду.
Флосси и Ада Элдридж просто на седьмом небе от счастья — наконец-то они оказались в своей родной стихии.
— Ты вернулась уже больше двенадцати часов назад и до сих пор не сделала заявления для прессы, — сказал Тед, наблюдая в зеркало заднего обзора за преследующими их машинами.
Двенадцать часов, подумала Джулия. И за все эти двенадцать часов у нее не было ни одной свободной минуты, чтобы подумать о Заке, чтобы оживить воспоминания, которые, она знала, придадут ей новые силы и помогут выдержать любые испытания, через которые еще предстоит пройти. Она очень плохо спала, а когда проснулась, фэбээровцы уже были тут как тут и снова набросились на нее со своими вопросами. Эта пытка закончилась только два часа назад. Потом позвонила Кэтрин, и теперь они с Тедом направлялись к ней домой. У Джулии было нехорошее предчувствие, что братья собираются задать ей те вопросы, которые не хотели задавать при родителях.
— Неужели вы не можете избавиться от репортеров? — сердито спросила она. — Их здесь не меньше сотни, и я уверена, что они обязательно каким-то образом нарушают порядок в городе.
— Адлесон говорил, что теперь, когда ты вернулась, они толпами осаждают мэрию и требуют заявления для прессы. Они прекрасно знают свои права в соответствии с первой поправкой к Конституции, но, насколько мне известно, никоим образом не нарушают городского порядка.
Обернувшись назад, Джулия увидела, что машины, набитые репортерами, и не собираются отставать.
— Да их всех можно оштрафовать за превышение скорости. У тебя на спидометре почти 140 километров. Тед, — устало добавила она, — я сойду с ума, если не получу возможности побыть в одиночестве, собраться с мыслями и немного отдохнуть.
— Если ты решишь остаться у Кэтрин, — сказал Тед, по-прежнему не отрывая взгляда от зеркала заднего обзора, — то у тебя будет достаточно времени для того, чтобы выспаться. Конечна, после того, как ответишь на наши с Карлом вопросы.