духовности. Слушать песни Стаса Михайлова. Смотреть фильмы про любовь
и комедии российского производства. Я лично, по совету знакомой, неплохо
ориентирующейся в современном искусстве, читаю сейчас вещь «Обжора-
хохотун» Макса Фрая, и глубина мысли, обилие метафор, яркий язык меня
просто очаровывают. Я безразлично смотрю на кофеварку, выхожу из кухни и
достаюизсумки,стоящейвприхожей,своюактуальнуюкнигу.Листаю
недолго, пока не натыкаюсь на одну из любимейших цитат.
нашейсемьей.Сомневаюсь,стоитлиснимговорить.Сморюначасы.
Половина первого. Беру трубку.
-Здорово,-бодрыйголосзвонящегораздражаетменя,какмуха,
дергающаяся в кружке с чаем.
- Привет-привет.
- Че такой невеселый?
- Да так, что-то не клеится, - про себя же я думаю – посмотрел бы я на
тебя в этой ситуации, приятель.
- Ты не на работе что ли?
- Да, приболел немного. Денек решил отсидеться. Скажем так, остыть от
ритма.
- Это правильно. Слушай, я че-то поленился даже в «контакт» вам обоим
писать, так что торжественно приглашаю ваше семейство в пятницу на День
Рождения моей Лизы.
- Ух, - я изображаю нечто среднее между восторгом и омерзением. – А
что ж она сама не позвонила?
-Аэтовообщесюрприз.Ну,банкеттамипрочиеприятности–все
устроено, осталось только посчитать, на сколько человек готовить. Так что?
- Ну, знаешь… - я понимаю, что сказать правду не могу, а придумывать
отговоркинеуспеваю,потомучтомнеоченьтрудноотойтиотсценыс
эякуляцией в рот девушке. – В общем, мы будем. Во сколько приезжать и
куда?
Собеседник диктует мне запрошенную информацию, я делаю вид, что
записываю и даже переспрашиваю номер дома и время.
-Аможнотебяспросить?–послетого,как«записал»все,что
требовалось, интересуюсь я.
- Давай.
- Что посоветуешь, чтобы выйти из такого… ну, знаешь… застоя, что ли?
-Однозначно–стограммпослетяжелогорабочегодня,двенедели
отпуска и регулярный секс с любимой женой.
-Ага,-удрученнокиваюя,прикидываяприемлемостьвсего
вышесказанного для меня в данный момент времени.
- Ну, чтобы долго, и до победного, ну ты понимаешь, - этот идиот гогочет
в трубку. – Ладно, бывай, а то мне еще пол-города обзвонить.
Якладутрубку,неговорябольшенислова.Аккуратнокладусвой
SamsungGalaxyS3 на компьютерный стол. Возвращаюсь в кресло. Смотрю
на чашку с кофе, и мне кажется, что она понемногу исчезает. Водку я не
люблю,скорее,предпочтуWhiteHorseилиMartiniBianco,новедущие
психологи говорят, что алкоголь – это не выход, и что нужно искать причины
глубоко в себе. Отпуск я в этом году уже провел – мы вместе с моей любимой
ездиливТурцию,посниженнойцене,привезликое-какиеобновкии
множество фоток, которые делали чуть ли не на каждом шагу. С сексом у нас
все было в порядке. Ну, то есть, я кончал всегда не раньше, чем через пару
минут, и моя любимая не жаловалась. Иногда мы ласкали друг друга более
разнообразно, но утомленность дамы на ее жутко нервной работе чаще всего
не позволяла долго играться, и в пределах моей квартиры на один половой
актуменяприходилосьподва-тризаходавручнуюежевечерно.Нояне
жаловался. И она тоже.
Господи, но теперь все это ушло, потому что она больше не живая, не
чувственная,онауженебудетстонатьоторгазмаужеспустяполминуты
после начала секса, не будет обнимать меня, как раньше…
«I'm your biggest fan, I'll follow you until you love me»
Снова беру трубку, на это раз выждав весь припев в надежде, что вызов
соскочит. Это Наташа, моя любовница. Ну, то есть, мы видимся с ней где-то
раз в неделю, обычно – когда я уезжаю якобы на еженедельное совещание в
субботу вечером. Наташа думает, что я серьезно занимаюсь делом, а потому у
менябанальнонехватаетвремени.Язнаю,чтоунееещедесяток
поклонников такого рода, а она думает, что я не женат, и теперь это, кстати,
вполне соответствует действительности.
- Привет, маленький. Ты как?
Ненавижу эти ее сопли. Однако же, она, в отличие от моей покойной
жены, до болезненности любит делать минет и облизывать мошонку, и мне
даже неважно, с кем еще она это делает – я готов раз в неделю найти деньжат
на цветы и бутылку вина, чтобы получать свое. Я, в конце концов, мужчина, и
имею на это право.
- Ой, так себе, красотуля. Скучаю.
- Работы много?
- Гоняю всех взашей, гастарбайтеры ни хрена работать не хотят. Плохо,
короче, дела.
- Слушай, может, встретимся сегодня? Вопреки нашим традициям.
Уменявнутричто-тодергается.Потелупроходитлегкийозноб.Я
понимаю, что теперь действительно могу с чистой совестью встречаться с
кемугодно,потомучтояпофактунеженат.Открывшиесяперспективы
будоражативозбуждаютменя.Нояпонимаю,вместестем,чтотакое
предложение может означать лишь выбытие какого-то кавалера из плотного
расписания моей партнерши по адюльтеру на стороне, а быть подменой я как-
то не хочу. Достоинство не позволяет.
- Извини, не могу точно сказать. Давай, созвонимся ближе к вечеру. Ты
знаешь, я всегда хочу тебя, но я так устаю… ну, понимаешь…
-Ладно,ладно,тытакоправдываешься,господи,какмаленький-
протягивает слова Наташа. – Позвони мне, короче. Иначе я буду опять одна
теребить киску, мечтая о твоем сочном писюньчике.
Менянетошнит,когдаяэтослышу,наверное,толькоблагодаря
застрявшему где-то внизу пищевода и отдающего легкой изжогой кофе.
- Наташь, а вот скажи мне…
- Да.
-Чембымнесебепомочь…ну,знаешь,отусталости,отощущения
безысходности… Знаешь, навевает иногда…
- Чаще бывай со мной, мой сладкий. И прекрати так пахать. От работы
конидохнут,имыживемнечтобыработать,аработаем,чтобыжить.
Странно, что ты – такой большой мальчик, - это еще не понял.
Сновакладутрубкунепрощаясь.Вродекакраздраженно,хотямне
просто плевать на эту сучку. Меня беспокоит то, что я не могу разобраться в
порядке своих дальнейших действий. Мне ничто не подсказывает выхода.
Встаю.Меряюшагамикомнату.Замираю.Смотрювокно.Слева
нелегальноторгуетовощамимассивнаятетканеопределенной
национальности. Ее сажают на эту точку снова каждый раз после того, как
наряд ППС собирает ящики и увозит с собой. С нее взятки гладки, а хозяин
точки – грузин – нигде не расписывается, и у него все в порядке.
Погазонунеспешапрогуливаетсябабусяссобачкой.Милодо
отвращения.
На бетонной дорожке поодаль сидит с сигаретой на корточках девушка.
Точнее – гоп-леди с отекшим личиком и выпирающими сзади из-под грязных
джинсоврозовымитрусами-стрингами,вероятно,тойжесвежести,чтои
джинсы.Онаплачет,дажерыдаетикричитчто-тостоящемунадней
представителю того же контингента. Мужик в ответ кивает. Курит. Молчит.
Леди встает, и они уходят.
Спустя минуту рядом с домом проходит парень – светловолосый, в очках
счернойоправой,худой.Онодетвтолстовкусогромнойулыбающейся
зубастой рожей. Слушает что-то в наушниках и подпевает. Мне кажется, он
смотрит в мою сторону, и рожа тоже смотрит, а это не предвещает ничего
хорошего. Секунда, две – и я закрываю штору.
На меня теперь давит не только ощущение ошибки откуда-то со стороны
спальни, но и паранойя от возможного внимания к моей квартире снаружи.
Мне страшно.
Снова звонок.Наэтораз– обещающий стать наименееприятным. Я
четкопонимаю,чтосегоднярабочийдень,а,значит,ядолженбылуже
появитьсявофисесвоеймаленькойфирмы–дистрибьютораторгового
оборудования для мелких торговых сетей. Я не появился по понятным мне
причинам.Носделатьэтипричиныпонятнымимоемубоссумневрядли