- Служите у Степана Трофимовича? Да ведь и он профессор?
-Ах, мама, вамверно и ночью снятся профессора, - с досадой крикнула
Лиза.
- Слишкомдовольно и наяву. А тывечно чтобы матери противоречить. Вы
здесь, когда Николай Всеволодович приезжал, были, четыре года назад?
Я отвечал, что был.
- А англичанин тут был какой-нибудь вместе с вами?
- Нет, не был.
Лиза засмеялась.
- А видишь,чтои небыло совсемангличанина,стало быть, враки. И
Варвара Петровна и Степан Трофимович оба врут. Да и все врут.
- Это тЈтяи вчера Степан Трофимович нашли будто бы сходство у Николая
Всеволодовича спринцемГарри,уШекспира в Генрихе IV,имама наэто
говорит, что не было англичанина, - объяснила нам Лиза.
-КолиГарри небыло,такиангличанинанебыло.ОдинНиколай
Всеволодович куралесил.
-Уверяювас, чтоэто мама нарочно,- нашла нужным объяснить Шатову
Лиза, - онаочень хорошо про Шекспиразнает.Я ей сама первый актОтелло
читала; но она теперь оченьстрадает. Мама, слышите, двенадцать часов бьет,
вам лекарство принимать пора.
- Доктор приехал, - появилась в дверях горничная.
Старухапривсталаи начала звать собачку:"Земирка, Земирка,пойдем
хоть ты со мной".
Скверная, старая,маленькая собачонкаЗемирка не слушаласьи залезла
под диван, где сидела Лиза.
-Не хочешь? Так и я тебя не хочу.Прощайте,батюшка, не знаю вашего
имени, отчества, - обратилась она ко мне.
- Антон Лаврентьевич...
- Ну всЈ равно, у меня в одноухо вошло, в другое вышло. Не провожайте
меня, Маврикий Николаевич,я только Земирку звала.Славабогу еще исама
хожу, а завтра гулять поеду.
Она сердито вышла из залы.
-АнтонЛаврентьевич,вытемвременемпоговоритесМаврикием
Николаевичем, уверяю вас, что вы оба выиграете,если поближе познакомитесь,
- сказала Лиза и дружески усмехнулась Маврикию Николаевичу, который так весь
и просиялотее взгляда. Я,нечегоделать,остался говорить с Маврикием
Николаевичем.
II.
Делоу Лизаветы Николаевны до Шатова, кудивлениюмоему, оказалось в
самом деле только литературным. Не знаю почему, но мне всЈ думалось, что она
звала егоза чем-то другим. Мы,то-есть яс Маврикием Николаевичем, видя,
что от нас нетаятся и говорят очень громко, сталиприслушиваться; потом и
наспригласилив совет. ВсЈ состояло в том, что ЛизаветаНиколаевна давно
уже задумалаиздание одной полезной, по ее мнению, книги, но по совершенной
неопытности нуждаласьв сотруднике.Серьезность, скоторою онапринялась
объяснятьШатову свойплан,дажеменяизумила. "Должнобытьиз новых,
подумал я, не даром в Швейцарии побывала". Шатов слушал со вниманием, уткнув
глазав землю, ибезмалейшего удивлениятому, чтосветская, рассеянная
барышня берется за такие, казалось бы, неподходящие ей дела.
Шатов слушал со вниманием, уткнув
глазав землю, ибезмалейшего удивлениятому, чтосветская, рассеянная
барышня берется за такие, казалось бы, неподходящие ей дела.
Литературное предприятие было такого рода. Издаетсяв России множество
столичныхи провинциальных газетидругихжурналов,и внихежедневно
сообщаетсяомножествепроисшествий.Годотходит,газетыповсеместно
складываются в шкапы, или сорятся, рвутся, идут на обертки и колпаки. Многие
опубликованные факты производят впечатление и остаютсяв памяти публики, но
потомс годами забываются. Многие желали бы потом справиться, нокакойже
труд разыскивать в этом море листов, часто не зная ни дня, ни места, ни даже
года случившегося происшествия? А между тем если бы совокупить все эти факты
за целый год в однукнигу, поизвестномуплану и поизвестноймысли,с
оглавлениями,указаниями,сразрядомпомесяцамичислам,тотакая
совокупность водно целоемогла быобрисовать всю характеристикурусской
жизниза весь год, несмотря даже на то,что фактов публикуется чрезвычайно
малая доля в сравнении со всем случившимся.
- Вместо множества листоввыйдет несколько толстых книг,вот и всЈ, -
заметил Шатов.
НоЛизаветаНиколаевнагорячо отстаиваласвойзамысел, несмотря на
трудность и неумелость высказаться. Книга должна бытьодна,даже неочень
толстая, - уверялаона.Ноположимхоть и толстая, но ясная,потому что
главное в плане и в характере представления фактов.Конечно не всЈ собирать
иперепечатывать.Указы,действияправительства,местныераспоряжения,
законы, всЈ это хоть ислишкомважные факты, нов предполагаемомиздании
этогородафактыможносовсемвыпустить.Можномногоевыпуститьи
ограничитьсялишьвыборомпроисшествийболееилименеевыражающих
нравственную личную жизнь народа, личность русского народав данный момент.
Конечно, всЈможет войти: куриозы, пожары,пожертвования, всякие добрыеи
дурные дела, всякиесловаи речи, пожалуйдажеизвестия оразливах рек,
пожалуй даже инекоторые указы правительства, но изо всеговыбирать только
то,чторисует эпоху;всЈвойдетсизвестнымвзглядом, с указанием, с
намерением,смыслию, освещающею всЈцелое, всю совокупность. Инаконец,
книга должна быть любопытнадаже для легкого чтения, неговоря уже отом,
что необходимадля справок.Этобылабы таксказатькартинадуховной,
нравственной, внутреннейрусскойжизни зацелыйгод. "Нужно,чтобывсе
покупали, нужно, чтобы книга обратиласьв настольную", - утверждала Лиза, -
"я понимаю, что всЈ дело в плане, апотому к вам иобращаюсь", - заключила
она. Она очень разгорячиласьи,несмотрянато,что объяснялась темно и
неполно, Шатов стал понимать.
-Значит, выйдетнечтоснаправлением,подбор фактов под известное
направление, - пробормотал он, всЈ еще не поднимая головы.