– Понятия не имею, что это такое, – сказал Ти-Джей, разглядывая протянутый ему трофей.
– Возможно, плод хлебного дерева.
– Это как?
– Ну, фрукт, который на вкус как хлеб.
Ти-Джей счистил кожуру, и душистый аромат напомнил мне запах гуавы. Мы поделили неведомый фрукт пополам и вгрызлись в него. Пересохшие рты наполнились соком. Мы с наслаждением жевали и глотали кусочки. Плотноватая текстура, наверное, означала, что плод еще недозрелый, но все равно съели все подчистую.
– По мне, так на хлеб не похоже, – прокомментировал Ти-Джей.
– Может, он напоминает хлеб только в приготовленном виде.
Доев плод, я снова забралась Ти-Джею на плечи и сбила еще два фрукта, которые мы сразу же проглотили. Затем вернулись к кокосовой пальме и сели там в ожидании.
К концу дня небеса ни с того ни с сего разверзлись, и хлынул тропический ливень. Мы выбрались из-под дерева, запрокинули головы и открыли рты, но через десять минут дождь прекратился.
– Сезон дождей, – объяснила я. – Лить будет каждый день, возможно, по несколько раз.
Собирать воду было не во что, а капли, упавшие мне на язык, только раздразнили жажду.
– Где же они? – воскликнул Ти-Джей, когда солнце село. Отчаяние в его голосе отражало мои собственные эмоции.
– Не знаю. – Не понятно, почему самолет не прилетел. – Завтра нас наверняка найдут.
Мы вернулись на пляж и вытянулись на песке, положив под головы спасательные жилеты. Воздух стал прохладнее, а от дующего от воды ветра я поежилась. Обхватила себя руками и свернулась калачиком, прислушиваясь к ритмичному плеску волн о риф.
Я услышала их прежде, чем поняла, что это. Воздух наполнился хлопаньем крыльев, а затем небо заволокли сотни, а то и тысячи летучих мышей. Они заслонили серебристый лунный диск, и я задумалась, а не висели ли эти твари над нашими головами, когда мы ходили к хлебному дереву.
Ти-Джей сел.
– Никогда не видел столько летучих мышей зараз.
Мы еще какое-то время понаблюдали за стаей, в конце концов они разлетелись. Наверное, отправились на охоту. Спустя несколько минут Ти-Джей уснул. Я уставилась в небо, хотя понимала, что ночью нас никто не ищет. Спасательные операции проводятся днем и возобновятся только следующим утром. Я представила себе обезумевших родителей Ти-Джея, ждущих рассвета. При мысли о том, что моей семье уже позвонили, на глаза навернулись слезы.
Я подумала о своей сестре Саре и вспомнила наш разговор пару месяцев назад. Мы договорились поужинать в мексиканском ресторане, и когда официант принес напитки, я глотнула «маргариты» и сообщила:
– Я согласилась на ту работу репетитором, о которой тебе говорила. С мальчиком, больным раком. – Поставила стакан на стол, зачерпнула свернутой лепешкой-тортильей немного соуса сальса и откусила.
– Ту самую, где тебе придется поехать со всей их семьей на отдых в теплые страны? – уточнила сестра.
– Да.
– Тебя так долго не будет… Что об этом думает Джон?
– Мы с Джоном снова обсуждали брак. Но на этот раз я сказала, что хочу ребенка. – Я пожала плечами. – Подумала, почему бы не пойти ва-банк?
– Ох, Анна, – вздохнула Сара.
До недавних пор я не слишком задумывалась о детях. Хватало возни с ребятишками Сары – двухлетней Хлоей и пятилетним Джо. Но затем все приятельницы неожиданно стали совать мне в руки спеленатые свертки, и я почувствовала, что тоже хочу малыша. Внезапное желание стать матерью и ощутимая пульсация собственных биологических часов удивили меня. Я всегда считала, что материнский инстинкт приходит постепенно, а не настигает в одночасье.
– Я так больше не могу, Сара, – продолжила я. – Как он сможет быть нормальным отцом, если даже жениться не способен? – Я покачала головой. – Глядя на других женщин, я думала, что это легко и естественно. Встретились, влюбились, поженились. Через год-другой родили ребенка. Ведь просто, да? А когда мы с Джоном обсуждаем будущее, то романтики в наших словах столько же, сколько в разговорах о приобретении недвижимости. И споров не меньше. – Я схватила салфетку и промокнула глаза.
Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.
Я набрала воды в захваченный пластмассовый контейнер и вылила на голову подопечного, затем вымыла его волосы. Они сильно отросли, и Ти-Джей постоянно откидывал пряди с лица. Чтобы волосы не лезли в глаза, он носил мою соломенную ковбойскую шляпу, что меня вполне устраивало, так как я уже освоила его бейсболку.
– Жаль, нет ножниц, – посетовала я. – Я бы тебя подстригла.
Он протянул мне мыло, и я снова намылила руки. Вымыла его шею, затем грудь, задев пальцами твердые соски. Ти-Джей молча смотрел на меня.
Я вымыла подмышку под его здоровой рукой, потом спину. Больную руку он поднять не мог, поэтому я ограничилась неповрежденными местами, аккуратно касаясь тела рядом с синяком.
– Прости, – выдохнула я, когда он сморщился от боли.
Зря я посмотрела вниз, приготовившись заняться его ногами. Вода в лагуне была достаточно прозрачной, и я увидела, что под тканью шорт его пенис стоит колом.
– Ти-Джей!
– Прости, – он застенчиво посмотрел на меня. – В этот раз я спрятаться не могу.
«Стоп, а сколько же раз такое было?»
От внезапного смущения я не знала, куда деть глаза. Ведь он совсем не виноват, я уже и забыла, что может случиться с семнадцатилетним парнем, если его тело будут тереть женские руки.
Да и с любым мужчиной, если уж на то пошло.
– Нет, все нормально. Ты просто застал меня врасплох, вот и все. Я-то думала, тебе больно.
Искренне смутившись, Ти-Джей возразил:
– Его-то я не ломал.
«Ладно, проехали» .
Я вымыла его ноги, а перейдя к ступням, узнала, что Ти-Джей боится щекотки. Он отдернул ногу и ойкнул, потому что движение отдалось болью в верхней половине тела.
– Прости. Ну вот, ты вроде как чистый.
– А ты меня не вытрешь? – Он с надеждой посмотрел на меня.
– Ха. Забавно. Должно быть, ты спутал нас с людьми, у которых есть полотенца.
– Спасибо, Анна.
– Не за что.
Следующие две недели я помогала ему мыться, пока ключица не зажила настолько, чтобы Ти-Джей смог купаться сам. С каждым разом мне становилось все менее неловко. Я больше никогда не смотрела вниз и не видела, реагирует ли Ти-Джей на мои прикосновения.
– Ты же не считаешь это отстоем? – однажды спросила я, намыливая ему голову.
– Ни в коем случае, – широко улыбнулся он. – Но не волнуйся, – с нарочитой серьезностью добавил дерзкий мальчишка, – когда-нибудь я верну тебе долг. Если ты что-то сломаешь, я обязательно помогу тебе мыться.
– Заметано.
Но я сделала мысленную зарубку вести себя очень осторожно. Купать Ти-Джея, возможно, и стеснительно, но это и в сравнение не идет с тем, каково мне придется, если по моей коже будут скользить его намыленные руки.
Глава 16 – Ти-Джей
Анна стояла рядом со спасательным плотом. Я протянул ей пойманную рыбу и положил удочку в шалаш.
– В баке для воды что-то осталось?
– Нет.
– Наверно, дождь пойдет попозже.
Анна обеспокоенно посмотрела на небо и начала чистить рыбу.
– Надеюсь.
Наступил ноябрь. Мы находились на острове уже полгода. Анна сказала, что сезон дождей не вернется до мая. Ливни по-прежнему случались, примерно через день, но продолжались недолго. У нас было кокосовое молоко, но оно не полностью утоляло жажду.
– По крайней мере мы теперь знаем, что из пруда пить нельзя ни в коем случае, – поежившись, добавила Анна. – Это было ужасно.
– Да уж, я думал, что селезенку высру.
Дождь то ли будет, то ли нет, зато омывавшие Мальдивы воды кишели разнообразной морской живностью. Кокосами да фруктами сыт не будешь, но разноцветная рыба из лагуны не давала умереть с голода.
Я стоял по пояс в воде и вытягивал рыбок одну за другой. В длину они были не больше сантиметров пятнадцати – сережка и гитарная струна больше не выдержат – я боялся подцепить что-то более крупное и порвать леску. Хорошо, что Анна захватила с собой несколько сережек, потому что одну я уже посеял.
Несмотря на то, что еды у нас было завались, Анна переживала, что в рационе не хватает каких-то жизненно необходимых веществ.
– За тебя волнуюсь, Ти-Джей. Тебе еще расти и расти.
– Да нормально я расту. – Наш рацион вряд ли был таким уж отстойным, потому что когда самолет упал, шорты доходили мне до колен, а сейчас поднялись по меньшей мере на два с половиной сантиметра.
– Наверное, в плодах хлебного дерева содержится витамин С, а то у нас уже была бы цинга, – тихо пробормотала Анна.
– Что за цинга? – спросил я. – Звучит ругательно.
– Болезнь, вызванная нехваткой витамина С, – объяснила Анна. – Ею обычно страдали пираты и моряки после долгих путешествий. Неприятная штука.
Лучше бы о себе побеспокоилась. Купальник сзади висит, лифчик болтается на груди. Ключицы выпирают, а ребра можно пересчитать взглядом. Я старался заставлять Анну есть побольше, и она честно пыталась, но частенько мне приходилось за ней доедать. В отличие от нее, мне-то было до лампочки, что каждый день в меню одно и то же, зато имеется что пожевать, когда проголодаешься.
Однажды утром несколько недель спустя Анна сказала:
– Сегодня День благодарения.
– Правда что ли? – Я не следил за календарем, но Анна отмечала каждую дату.
– Да. – Она закрыла ежедневник и положила на землю рядом с собой. – Не припомню, чтобы когда-нибудь ела рыбу на День благодарения.
– Как и кокосы, и плоды хлебного дерева, – добавил я.
– Неважно, что на столе. Смысл Дня благодарения в том, чтобы быть благодарными за все, что у нас есть.
Она попыталась сказать это жизнерадостно, но тут же вытерла глаза тыльной стороной ладони и надела темные очки.