..Нет, нет, это не
форма гарантии, которую я прошу...Просто в случае успеха материала ябы
обратился к этому третьему и сказал, что хочу вести эту тему и впредь...
- Адрес третьего человека? Чтож,обэтомможноподумать.Очень
вероятно, что ядамположительныйответ...Тоестьнавернякаядам
положительный ответ: в том случае, конечно, если этот материал, - он ткнул
тонким пальцем в фотографииШтирлица,лежавшиенадубовомстолике,-
прозвучит так, как ему надлежит прозвучать...Я дам вам адресителефон
вдовы Вальтера Рубенау. Вас это устроит?
- Пожалуй.
- Ну вот и договорились.
...Сэмэлпроснулсяпоздно;солнцебиловглазасквозьжалюзи,
веселое, как щенок.Год назад онкупилмаленькуюдворняжкусглазами
персидской княжны.Умна, дрессировку брала с лета: стоило Майклу показать
ей, как надо прыгать через скакалку, Нелли (он дал ейэтостранноеимя)
сразу же повторила его движение - с такой можно в цирк.
Перед тем как идти в редакцию с готовымматериаломоБользене,он
завез Нелли маме: собака непереносилаодиночества,скулила;когдаон
возвращался, бежала ему навстречу, забрасывая зад, словно грузовик с плохо
отрегулированнымразваломколес;тольковэтомипроявляласьее
непородистость. Вообще-то, глупое слово в приложении к собакам; породистые
колли жрут своих стареньких хозяек, когда те отдаютбогудушу,-очень
"породисто", ничего не скажешь.
Сэмэл сладко потянулся, зевнул; подумалотом,чтосегодня,если
газета с его статьей хорошо разойдется в розницу, можносестьзакнигу;
правда, чем больше он входилвовкусрепортерскойработы,темменьше
оставалосьвремениналитературу.Все-такиглавноеделозасасывает,
газетная общность навязываетсвойритмжизни,и,чтониговори,он
прекрасен: в редакции зачашкойкофе,средигрохотапишущихмашинок,
бормотания телетайпов, в общении с коллегами ощущаешь всюнежнуюмалость
этого тревожного мира и свою высокую перед ним ответственность.
Сэмэл поднялся с тахты, не надевая трусов(спалголым),прошелна
кухню, посмотрел, что осталось вхолодильнике:негусто-пятокяиц,
чуть-чуть масла, ломтик ветчины; на завтрак хватит; надо бы успетькупить
продуктов на неделю, пока не закрыли магазины; приселкстолику,открыл
потрепанный блокнот, в который записывалхозяйственныетраты,посчитал,
сколько придется истратить на тушенку, яичный порошок, пять упаковок сыра,
пачку кофе, масло и три ломтика ветчины.Покачал головой и началсчитать
наново - слишкомбольшаятрата;ограничилсятремяупаковкамисыраи
ломтиком ветчины; вместо тушенкирешилвзятьдешевыекуриныепотроха:
послекрепкойвыпивкигорячийбульон-истинноеспасение.Надобы
проверить печень, сосет под ложечкой; нет ничего важнеепечени-"котел
организма", точнее не скажешь.
Надобы
проверить печень, сосет под ложечкой; нет ничего важнеепечени-"котел
организма", точнее не скажешь.
Потом он пустил чуть теплую воду, забрался вваннуидесятьминут
блаженствовал; вспомнил давешнего собеседника.Интересный старик. Внаше
время колоритных людей мало, идет какая-то штампованнаяпродукция,ане
люди.Отчего так? Говорят, раньше в газете значительнобыстреезамечали
одаренных репортеров, ждали их публикаций; теперь ждут краткихсообщений,
как одетаДжоан-дикторвторойпрограммырадиослужбыБи-би-си;не
очень-то даже и вслушиваются в то,чтооначитает;толькокогдадают
динамику роста доллара и соответственно паденияфунта,кончаютболтать,
пить чай или мыть посуду: деньгиестьденьги-жизнь,говоряточнее.
Все-таки радио убивает журналистику,онооткрываетдверьвлюбойдом
ногой, снисходительноивластно,причемособыхусилийнаэтоине
затрачивает;материалычитаютсерые,с л о в анет,чистаяфиксация
фактов. А тут, в газете, надо вертеться пропеллером, чтобы найти изюминку.
О сенсации и говорить нечего,этосталоредкостью.Статьиоб"угрозе
Кремля", о стычках католиков с полицией, о ситуации в Греции сталибытом,
к этим трафаретам уже привыкли, своих забот хватает;людивсебольшеи
большеинтересуютсятем,чтопроисходитнаОстрове,слишкоммного
нерешенных проблем.
Поэтому-то Сэмэл такискалсенсационныематериалы,паблиситидля
журналистапреждевсего:знакомилсясзамшелымиисториками,которые
рассказывали забытые страницы биографий писателей, художниковиактеров.
Кстати, про художниковчитаютменьше,особенноинтересуютсяактерами,
потому, видимо, что каждый человек в душеактер;всемыиграемдюжину
ролей одномоментно, поди иначе проживи, вмиг сомнут.
Сэмэл вылез из ванны, докраснарастерсяжесткимполотенцем,потом
вернулся на кухню, включил плиту, поставил сковородку,разболталвводе
яйца,сделаломлет,заварилкофеивключилрадио;онназывалего
"мусоропроводом", держал на кухне, наподоконнике.Вспомнилсяотчего-то
диск русского певца Вертинского - совсемнедавнопоступилвпродажув
цикле "Голоса минувшего". Там была прекрасная песня "Как хорошо проснуться
одному в холостяцкой постели". "Действительно, - подумалСэмэл,-всего
одна строка, а сколько в ней высокого смысла.Бедная мама,онамечтает,
чтобы я женился.А я не женюсь, ни в коем случае не женюсь.Янесмогу
тогда сидеть на кухне голым и мечтать, о чем хочется; я должен будугнать
самого себя с утра и до вечера - еще бы, семья.Конечно, я люблю мамочку,
но какая мука сидеть у нее вгостяхивыслушиватьеесоветы;старики
все-таки несносны,живутсвоимипредставлениями,считаютнасдетьми,
несмышленышами.