– Но хватит об этом. При нашей первой встрече вы завели разговор о какой‑то миссии в Карфагене. Что у вас здесь за дела?
Инв принялся рассказывать о вербовке мастеров для Дионисия и выразил надежду, что Илазар сможет оказать им помощь в этом вопросе.
Илазар нахмурился.
– Вы говорите, в мирных целях? Я не доверяю этому хлыщу из крепости Ортигия, как не доверяю грекам вообще. Мне кажется, он, что он еще больший скряга, чем песчаный краб, и будет жрать до тех пор, пока способен двигать челюстями. Я знаю, вы – греки, и вам не по нраву скучный тяжелый труд и спокойное, миролюбивое создание уз взаимного доверия и честное выполнение обязательств, данных своему товарищу. Более того, вы всегда готовы быстро и безжалостно ринуться в атаку и построить свое благополучие на костях другого. Вы гордитесь своей культурой, однако во многих ваших городах каждый год происходит одно и то же: как только урожай собран, вы вооружаетесь копьями и щитами и, отправляетесь грабить самого удачливого из ваших соседей, сгоняя людей в рабство или попросту сея смерть. Как там в песне поется? – и Илазар запел мощным басом на прекрасном греческом языке.
Мое богатство – мое копье, мое состояние – мой меч.
Несу я пред собою щит из сыромятной кожи, –
Вот мои орудия: ими я пашу, и сею, и жну;
Я выжимаю сладкий виноград. Рабы, вы восхищайтесь мной!
–Разве это не жизненное кредо отменного пирата? Но вернемся к теме нашего разговора. За исключением нескольких мастеров, специализирующихся в строительстве жилых домов – они умеют создавать чертежи и делать расчеты, – я практически никого не знаю.
– Но, – начал Зопирион. Следующим словом, чуть было не сорвавшимся с их губ, было «Коринна», но юноша вовремя спохватился. – Абариш рассказывал, что ты работал на защитных сооружениях. Значит, ты должен быть в некоторой степени осведомлены о строительной науке и о мастерах.
– И что из этого? – проворчал карфагенянин. – Ты хочешь, чтобы я вывернулся наизнанку, фактически сделав за вас всю работу, указав вам конкретных людей. А мне‑то что с того?
«Ага, вот теперь он высказался вполне конкретно», – подумал Зопирион и улыбнулся Инву. Тот тут же подхватил нить разговора.
– Ах, да, мы хотели предложить тебе за услуги определенную сумму, господин Илазар. Тебя устроит разумный процент с оклада людей, которых ты отыщешь для нас?
Илазар задумчиво почесал блошиный укус.
– Очень скользкое это слово – «разумный», – со зловещей улыбкой на лице произнес он. – Участие в подобном проекте не доставляет мне большой радости. Но если я не помогу вам, это сделает другой. Поэтому поговорим о гонораре. Скажем – заработную плату за первые три месяца?
– О боги, нет! – вскричал Инв. – Учитывая размер оклада, который предлагает Дионисий – две драхмы в день – он никогда не согласится выплачивать такой гонорар. У него и так слишком много расходов.
– Могу себе представить. Наверное, целая конюшня милашек‑мальчишек? – пошел в наступление Илазар.
– На этот счет у вас неверная информация, – невозмутимо ответил Инв. – Он ведет трезвый и умеренный образ жизни, насколько я сам имел возможность наблюдать. Но управление городом требует чудовищных затрат.
– Хорошо, и сколько вы сами хотели мне предложить?
– Скажем, десять драхм за человека – 5‑ти дневная заработная плата. Если ты найдешь десятерых, то в этом случае…
– Вы меня обижаете, клянусь зубами Танит! – вскричал Илазар. – Жалкие гроши! Мелочь в кружке у нищего! Я что, собака? Я грязный раб, работающий бесплатно? Да стоимость одних писем и то выше!
Зопирион дал знак прислуге, чтобы ему подлили вина, и откинулся на стуле, с интересом наблюдая за словесным поединком.
– Жалкие гроши! Мелочь в кружке у нищего! Я что, собака? Я грязный раб, работающий бесплатно? Да стоимость одних писем и то выше!
Зопирион дал знак прислуге, чтобы ему подлили вина, и откинулся на стуле, с интересом наблюдая за словесным поединком. Сгущались сумерки, над головами собравшихся то и дело проносились летучие мыши, а на небе загорелись звезды. Зопирион посчитал звезды и с задался вопросом, какая же из философских теорий о небесных светилах наиболее близка к истине. Он и раньше видел, как торгуются финикийцы, и прекрасно знал, что прежде, чем будет достигнуто соглашение может пройти и час, и несколько часов, а то и несколько дней. Финикийцы практически не занимались гимнастикой, не знали ни драмы, ни поэзии, ни науки или философии – ничего из того, что помогает человеку приятно и с пользой проводить досуг. Торговля (если не считать их варварской религии) была их основным развлечением.
Юноша смотрел на сидящего напротив него Илазара. Все внимание финикийца было поглощено одной целью: вытрясти из Инва все до последнего пенни, независимо от того, нужны ему деньги или нет. Чем дальше, тем большее отвращение испытывал к нему Зопирион. Причиной этому не в последнюю очередь было ожесточенное неприятие Илазаром всего греческого. В своих речах финикиец был не так уж и далек от истины, чтобы юноша мог ощущать себя комфортно в его обществе. Симпатии Зопириона, если отбросить обычные предрассудки, были на стороне сбежавшей от Илазара Коринны. Финикиец был не более, чем ворчливым, угрюмым, жадным невежей, и плюс ко всему, самодовольным религиозным фанатиком. С другой стороны, нельзя было и недооценивать его – умного, энергичного и предприимчивого, искренне любившего своего сына. Его грубоватая манера говорить была ничуть не хуже елейной и льстивой учтивости, присущей множеству финикийцев.
Торг продолжался до следующего утра. Не был он закончен и к завтраку. Наконец, Илазар вытер губы о край скатерти и знаком попросил слугу подлить ему воды.
– Я получил немалое удовольствие от нашего противостояния, господин Инв, – сказал он. – Но дела призывают меня, и мне нужно ехать на работы. Давайте остановимся на оплате первых двенадцати дней: половина будет выплачена после заключения вами договора о найме, а другую пусть ваш хозяин вышлет Абаришу в Мотию после того, как человек приступит к работе в Сиракузах. Согласны?
– Согласен, – Инв и Илазар ударили по рукам.
Илазар поднялся.
– Оставайтесь здесь, очень скоро начнут приходить люди. А я пошел.
Не прошло и часа, как в дверь дома Илазара постучался карфагенянин. Он назвался Азруилом из Фугги – строитель, специализирующийся в осадных механизмах.
Зопирион разговаривал с кандидатами. Для него это было внове. Поначалу ему не хотелось выносить окончательное решение. Юноша опасался: отсеяв слишком многих, они не смогут набрать нужное количество мастеров, которое устроило бы Дионисия. Нескольким из пришедших в первых рядах он рекомендовал вернуться домой и ждать результата собеседования и записал их имена и адреса.
Постепенно юноша набирался опыта и с удивлением обнаружил, может с легкостью распознавать любителей блефовать. В конце концов он заключил договоры с четырнадцатью строителями и отказал троим.
– Вот и весь список талантливых и знающих мастеров Карфагена, – сообщил Илазар на следующий день за завтраком. Кроме того, я мог бы вызвать сюда еще одного или двух, написав своим коллегам в Аттику или Тунис.
– Мне кажется, уже достаточно, – ответил Инв. – Когда мне придется заплатить обещанную Вам половину комиссионных, как раз подойдут к концу деньги, доверенные мне Дионисием. И даже если он решит продолжить вербовку, мне в любом случае придется возвращаться в Сиракузы за деньгами.
Илазар кивнул. Он стал почти сговорчивым.
– Значит, вы собираетесь отправиться в город в поисках корабля, на котором вернетесь домой.