И вот…
«И ведь теперь даже вспомоществование-то семье мизерное выйдет. Не на службе, чай, не за государя и отчество… Кто там у него? – Профессиональная память услужливо откликнулась: – Жена, две дочери. Поздние дети, в гимназии, поди, еще. Жил на жалованье. Теперь семья без средств останется, что там пенсия за умершего? Если б при исполнении еще…»
Он нахмурился и спросил полицейского:
– Уверены, что это обычный грабеж?
Сыщик пожал плечами:
– На вид да. А так – вам виднее.
Генерал задумчиво постучал кончиком трости, с которой с недавнего времени не расставался, по стоящей на тротуаре урне, потом махнул рукой, подзывая маячившего неподалеку офицера в жандармском мундире. Подошедшему представляться необходимости не было, дежуривший ночью полковник Коттену был прекрасно известен.
– Знали его? – спросил генерал, поздоровавшись.
– Так точно, Михаил Фридрихович. Вместе работать начинали.
– Что скажете?
– Грабеж, – не задумываясь, ответил Гриднин. – Сыскные молодцы хорошо отработали. Еще бы шайку эту взяли, и вообще цены им не будет.
– Грабеж… – вяло протянул начальник, потыкал зачем-то тростью в лужу и задумался. – Вот что, – приняв решение, обратился он к Шатунову, – у погибшего нашли какие-нибудь бумаги?
– Бумаги?
– Да. Сообщаю для сведения: подполковник Никишов вчера выполнял особую задачу, поэтому был в партикулярном и возвращался поздно. На службу не ворочался, значит, документы имел при себе.
– Нет. – Шатунов прищурился, вспоминая, и с уверенностью закончил: – Бумаг не было. Из документов только служебное удостоверение рядом с трупом лежало.
И спросил сам:
– Есть основания предположить связь убийства с его службой?
– Есть, – вздохнув, заверил Коттен. – Значит, так, – и снова переменив тон, начал выдавать чеканные фразы распоряжений: – То, что я вам сообщил, строго секретно. Расследованием займется полковник Гриднин, коль он уже в курсе. Вы будете работать с ним, с вашим начальством я договорюсь немедля. В суть сказанного мною никого из полиции не посвящать, о любых шагах сообщать Гриднину. Организовать широкую облаву… Николай Ильич, – обратился он к полковнику, – обязательно задерживать и отрабатывать всех подозрительных политических, по нашей картотеке. Впрочем, мы сейчас еще поговорим. Найдете лиговских, – снова повернулся генерал к сыщику, – сообщите нам. Задерживать будет Корпус. Вопросы?
– Не имею, – четко отрапортовал коллежский асессор. Опыт совместных с жандармами расследований Александр Дмитриевич имел и ничего необычного в указаниях начальника охранки, о котором его прошлые жандармские компаньоны по сыску отзывались исключительно в превосходных тонах, не видел. Что ж странного в том, что зарезанный в подворотне жандармский подполковник убит террористами, а не налетчиками? Необычным выглядело, скорее, обратное. Но искать убийц все равно надо, а раз замешаны уголовные – нужна и Сыскная. Шатунову ход мыслей генерала представлялся логичным.
Коттен развернулся, отвел в сторону Гриднина и быстро спросил:
– Николай Ильич, на дежурстве сильно устали?
– Никак нет, готов к службе, – отозвался полковник. – Но я не совсем…
– Я пока и сам не совсем, – перебил его начальник. – Но мысли появились.
«Его превосходительству
Начальнику ОД ОКЖ
генерал-лейтенанту
М.
Штаб Отдельного корпуса жандармов
Биографические сведения обоих грабителей начальник Охранного пробежал мельком. Не было там ничего интересного, шпана как шпана. А вот дальше:
– Да, конечно, – отозвался Гриднин. – Кроме «вальтера» Павла Полуэктовича, у обоих финские ножи.
– В таком случае действия команды будут признаны верными без обсуждений, – удовлетворенно улыбнулся генерал. – Вооруженные душегубы – опасность бесспорная.
Заведующему 1-м делопроизводством
ОД ОКЖ
подполковнику
Сиволапову В.А.
По учетам Центрального справочного алфавита проходит только одно лицо по прозвищу «Юзик»:
ГРИГУЛЯВИЧУС Юозас Ромуальдович, 5.