* * *
— Эфир окончен, — донесся из студийных громкоговорителей голос режиссера.
Аплодисменты продолжались, несмотря на то, что ассистенты прекратили руководить публикой после этого сигнала. Линн послала публике воздушный поцелуй. Она любила их всех.
Микрофоны были выключены, врачи покидали студию. Линн провожала участников, пожимая каждому руку.
— На тот случай, если вы забыли, напоминаю, — сказала Кара собравшимся в Зеленой комнате, — что эта пленка будет показана не только в Бостоне. Позвоните своим близким и друзьям в Чикаго, Лос-Анджелесе, Детройте, Балтиморе и Миннеаполисе. График показа вывешен на доске рядом с дверью.
Спустя десять минут комната опустела. Кара и Линн в изнеможении опустились на диван. Помощник постановщика продолжала ходить по комнате.
— Сядь, Пэм, — попросила Линн. — Отдохни минуту.
— Как только разберу верхний слой этого развала. Шоу было великолепно, вы тоже.
— Невероятно, — сказала Кара в четвертый или пятый раз. — Они все были неотразимы. А ты,Линн, была прекрасна как никогда. Больше, чем прекрасна. Важность происходящего вдохновила тебя.
— Они аплодировали дольше, чем требовалось. Ты заметила?
— Заметилали я?
Линн поднялась и нашла в остатках еды нетронутое печенье. Она разломила его и отдала половину Каре.
— А там не осталось ржаных хлебцев? — спросила Кара.
— Нет, — ответила Пэм. — Я их выбросила.
— Ну и черт с ними. — Кара откусила сырную начинку. — Придется мне несколько раз пробежаться вверх-вниз по лестнице. Но иногда так хочется печенья с сыром.
— Мы не слишком много говорили не по теме? — спросила Линн. — Мы придерживались медицинских проблем так же точно, как планировали?
— Что я слышу? — спросил Деннис Оррин, входя в комнату. Он посмотрел на Линн сверху вниз. — Опять сомнения. Ты не можешь хотя бы из любезности признать свой успех? Шоу было превосходным.
— Я боялась поверхностности, — заметила Линн. — Вы узнали для себя что-нибудь новое?
— Конечно, — сказала Пэм. — Я даже не подозревала, что существует столько разных мнений по поводу приема женщинами кальция в климактерическом периоде. А я все время пичкаю им свою мать.
Кара сказала:
— Я никогда не думала, что остеопороз может так изуродовать. Бедная женщина.
Линн нахмурилась:
— Кого ты имеешь в виду?
— Ту женщину, которая спрашивала о магнезии. Помнишь? Рядом с третьим проходом.
— Маленькая женщина в желтом. Правильно? Я не заметила никакого уродства.
— Ты стояла к ней лицом. Тебе нужно посмотреть пленку. — Кара подошла к телефону на стене. — Эван? Я в Зеленой комнате. Ты не мог бы показать нам маленький кусочек из шоу, которое мы только что сделали? Места рядом с третьим проходом.
Линн охнула, когда увидела боковой план.
— Она же почти горбунья. Бедняжка.
— А это помнишь? — спросил Деннис, когда на экране появился следующий кадр. Он указал на одного из врачей, сидящих на возвышении. — Убедительное подведение итогов всего сказанного. — Он прибавил звук.
— У нас еще очень мало исследований, посвященных изучению проблемы климактерического периода в жизни женщины, — сказала женщина. Если бы у мужчин при достижении пятидесятилетнего возраста пропадала эрекция, можете быть уверены, что мы знали бы гораздо больше о проблемах старения.
— Великолепно, — сказала Кара. — Эксперт говорит что-то блестящее, смешное и скандальное, и происходит это именно на том шоу, которое выбрано для тестового показа. Удивительные иногда происходят совпадения?
* * *
— Я так рада, что ты позвонила, — сказала Линн. — Я мысленно разговаривала с тобой.
— И что ты мне говорила? — спросила Мэри Эли.
— Я рассказывала тебе все свои захватывающие новости.
— Неужели! — сказала Мэри. — На работе или в жизни?
— Не смейся. И там, и там.
— Грандиозно! Ну, ты знаешь, что я говорю в таких случаях.
Линн захихикала:
— А ты когда-нибудь считала, сколько всего ты говоришь? После этого ты заявляешь: «Ты знаешь, что я говорю в таких случаях». К какому из восьмисот твоих высказываний это относится?
— Все лодки плывут, когда начинается прилив.
— Клянусь, я этого раньше не слышала.
— Нет? Тогда оцени его по достоинству. Итак , расскажи мне, что происходит.
— КТВ хочет начать показ моего шоу по всей стране. Я уже летала в Лос-Анджелес.
— Фантастика!
— И похоже, что я с честью выдержала все предложенные мне испытания. Мы только что записали шоу, которое они хотят представить для пробного показа в ряде городов. Если все пойдет хорошо, через несколько месяцев меня увидит вся страна.
— Линн, это просто замечательно! Ты переедешь?
— Нет. Мы будем снимать в Бостоне. Все, что от меня требуется, это делать то, что я делаю сейчас.
— Кара с тобой?
— Конечно, я буду делать это вместе с Карой. — Линн откинулась на спинку стула и вытянула ноги. Она сбросила туфли. — А ещея встретила в Калифорнии мужчину, чудесного мужчину по имени Грег Альтер.
— Потрясающе!
— Сейчас он приехал сюда по делам, и мы прекрасно проводим время. Я познакомила его с Карой, Бубу и невесткой…
— Ну и как?
— Они от него без ума.
— Расскажи мне еще про него.
— Он — представитель «Тексако». Ездит по всей стране, общаясь с владельцами станций. Он шести футов ростом, загорелый — правда, у них это возведено в ранг закона, — разбирается в винах… любит ходить в рестораны…
— Сколько ему лет?
— Он года на три или четыре старше меня. Сорок, сорок два.
— Ты не знаешь его возраст?
— Я еще многого о нем не знаю. Мы все еще познаем друг друга. По правде говоря, — сказала Линн, посмотрев на открытую дверь своего офиса и понижая голос, — последние пять дней я провела или на работе, или с ним в постели. Единственное, что я знаю о его привычках, это то, что он любит хороший кофе, а у меня есть только «Максим». Что касается других привычек, у меня даже не было времени выяснить, ест ли он хлопья.
В трубке раздался прокуренный смех Мэри.
— И все это ты рассказывала мне мысленно? Прекрасно, я стараюсь собирать хорошие новости, где только могу. Когда люди приходят ко мне и говорят, что хотят многое рассказать, чаще всего они рассказывают отнюдь не об успехах на работе или о том, как им было хорошо в постели. Мои поздравления, Линн.
— Спасибо. Я очень хочу, чтобы ты с ним познакомилась.
— Как насчет того, чтобы встретиться через неделю? Гидеон и я собираемся устроить пикник во внутреннем дворике. Последний в этом году. Поэтому я и приглашаю.
— Грег не сможет прийти. Он завтра уезжает.
— Жаль. Узнай, когда он приедет снова, и мы что-нибудь придумаем.
* * *
Грег настаивал на том, чтобы последний вечер вместе они провели как-нибудь необычно.
— По полной программе, — говорил Грег из гостиной, пока она переодевалась в спальне. — Свечи, танцевальная музыка, шампанское.
— Звучит заманчиво. Где же это?
— Сюрприз.
Линн появилась в дверях, пытаясь закрепить на вешалке юбку, в которой ходила на работу. На ней были блузка и колготки.
— Ты должен сказать мне это. Как иначе я узнаю, что мне надевать?
Грег встал, быстро подошел к ней и начал гладить Линн через колготки.
— Грег. — Она засмеялась и отступила.
Он сказал:
— Тебе нужен один из тех каталогов, в которых рекламируют нижнее белье. Тогда я смогу войти в тебя, даже если ты будешь одета.
— Но на данный момент, — сказала она, отодвигаясь еще дальше, так как он снова потянулся к ней, — проблема в том, что надеть, а не в том, что снять.
— Ты хочешь увести разговор в другую сторону?
Она снова рассмеялась:
— Да.
Он резко опустил руки и улыбнулся своей ослепительной улыбкой.
— Ты разве не хочешь, чтобы я вошел в тебя?
Линн поморщилась:
— Мне не нравится форма выражения.
— Извини. Это ты виновата в том, что так прекрасна. Я превращаюсь в грубое животное. — Он целомудренно поцеловал ее в лоб. — Мне казалось, что тебе нравится, когда я так говорю.
— Иногда. Но — без интимных подробностей. — Она улыбнулась. — В любом случае. А сейчас мне надо одеться.
— Я помогу. — Он подошел к шкафу и начал двигать вешалки.
— Тебе не обязательно.
— Давай найдем что-нибудь шикарное. Мы идем в ресторан на крыше отеля «Рид». — Он оглянулся, чтобы посмотреть на ее реакцию.
— Замечательно.
— Я попросил Кару посоветовать мне самое романтичное место. Вот. Надень это. — Он держал в руках длинное черное шелковое одеяние на лямочках.
— Но это же ночная рубашка!
— Зато она сексапильна. Сквозь нее будут прекрасно видны твои грудки.
Линн стиснула зубы. Она решительно забрала у него вешалку и повесила обратно в шкаф. Она отвела его в гостиную, толкнула на диван и вернулась к шкафу, предварительно закрыв за собой дверь спальни.
Отель «Риц». Тогда она точно знает, что ей надеть.
Она расстегнула молнию на чехле и достала белое вечернее платье, украшенное перламутром, то самое платье, которое они купили с Карой перед ее поездкой в Лос-Анджелес. Она наклонилась и выдвинула коробку с обувью, нашла серебряные сандалии и примерила одну. Да. Прекрасно подходит к платью, и ремешок попадает как раз под татуировку, оттеняя ее.
Ценник она так с него и не сняла. Она боялась, что это платье ждет такая же судьба, что постигла несколько других платьев, купленных ею за эти годы. Они висели в ее шкафу, пока не выходили из моды; затем она срезала с них ценники, чтобы избежать неприятных для нее объяснений, и относила их в благотворительные организации.
Она была в «Рице» один раз, когда они с Бубу и Анджелой отмечали там ее день рождения. Бубу настоял на том, чтобы пойти туда и сам за все заплатил, хотя в то время был еще только помощником менеджера.
В одном из своих тостов Анджела пожелала ей найти друга, «который будет водить ее в подобные места».
Линн отреагировала на это, как и на все остальные сентиментальные глупости, которые произносила Анджела, сказав, что предпочитает разбогатеть самой, а не встречаться с богачом. Анджела посмотрела на нее так, словно она изъяснялась на урду.
* * *
На самом же деле она блефовала; ее ответ был, конечно, правдив, но в большей степени заключал в себе то, что она сама хотела услышать от себя. Потому что то, что решалось для Анджелы простым арифметическим действием, для Линн представляло сложную трудноразрешимую задачу. Если не брать в расчет вопрос денег, Линн вряд ли смогла встречаться с мужчиной только из соображений расчета.
В то время Линн общалась с Марком Манатеем.
Они познакомились на съезде работников радиовещания, который проходил в Нью-Йорке. Марк приехал из Портленда, штат Мэн, где он работал режиссером программ на ФМ станции, выпускавшей джазовые программы.
— Бостон, — задумчиво сказал он, посмотрев на карточку с ее именем. — Какое определение подходит этому городу? «Родина боба и стручка?»
— Да. Но я не буду подшучивать над вами из-за омаров, если вы не будете шутить над Бостоном.