— Упрямый, — вздохнул Сарк.
— Именно поэтому мы с тобой сейчас и разговариваем, — следователь вновь пожал плечами. — Вот не был бы упрямым, и одним талантливым творцом в этом мире было бы меньше, — он ехидно покосился на друга.
— Всё, уел! Прекращаю тебя воспитывать, ты взрослый, гордый и независимый, сам разберёшься!
— Зараза, — беззлобно хмыкнул следователь. — Дать бы тебе по лбу, да кто мне потом зелья готовить будет?
— Тар следователь, тут к вам посетительница пришла, — прерывая разговор, в кабинет вошёл один из охранников.
— А, это хорошо, очень вовремя. Ну, приглашай, не будем заставлять саену ждать, — Карт Аль кинул мрачный взгляд на сидящего друга, скрестил руки на груди и повернулся к двери.
— Здравствуйте, саена Ау, — поприветствовал меня гармоник, почему-то притулившийся на краю стола, а место за столом занимал неизвестный мне мужчина со смеющимися глазами. Я машинально отметила, что Олея тут же в него вцепилась бы: совсем в её вкусе, высокий интересный породистый блондин.
— Здравствуйте, — отозвалась я, переводя взгляд между мужчинами. — А…
— О, не волнуйтесь. Это мой коллега, тар Рамлен, он нам ничуть не помешает. А это саена Ау Лиел, — представил Карт.
— Очарован, саена, — поднявшийся из-за стола блондин не поленился подойти, элегантно поклониться и поцеловать мне руку. Смущённая таким напором, я промямлила:
— Взаимно, тар, — и с надеждой воззрилась на следователя, поймав его задумчивый и даже несколько настороженный взгляд. И опять будто попала в середину весенней грозы, отстранённо удивляясь, почему в этого необычного человека я могу заглянуть так легко, а с остальными, куда менее неординарными личностями, всё намного сложнее.
— Прошу, присаживайтесь, — Аль буквально подскочил с места, торопливо отводя взгляд, будто что-то почувствовал. Кажется, как большинство обывателей, он был наивно уверен, что для взгляда в душу нужно непременно смотреть в глаза.
Проведённая блондином к стулу, я послушно села, взяла ручку, принялась что-то писать под диктовку следователя. Я сейчас могла бы написать и чистосердечное признание, спокойно под ним расписавшись, совершенно оглушённая этой страшной, но такой манящей грозовой симфонией. Я была крошечной щепкой, влекомой ураганом, в куда большей мере, чем самой собой.
Очнулась я только за дверью, и воспоминания о событиях в кабинете остались весьма смутные: что именно я писала, говорила и как вообще оказалась в коридоре…
Обессилено привалилась к стене возле двери, прикрыв глаза; голова кружилась, в ушах шумело, а сердце колотилось так, будто пыталось разорваться на части и разбежаться во все стороны света разом.
Что там Астор про страх говорил, пророк несчастный? Уговорил. Теперь следователя Карта Аля я действительно начинаю бояться!
Никогда в жизни я не погружалась в чью-то мелодию вот так, до потери связи с реальностью. Мне было страшно, что я не только реальность — себя потеряю, если такое возможно!
С трудом заставив себя оторваться от такой надёжной и спокойной стены, я едва не бегом бросилась по коридору, подальше от этого странного человека, если он, конечно, вообще человек!
Отчаявшись разобраться в собственных ощущениях самостоятельно, я плюнула на всё и направилась к единственному человеку, который, как мне кажется, мог бы что-то прояснить — мастеру Фарту. Может, напрасно я так боюсь, и всё правильно, так и должно быть? Может, я всего-навсего где-то на подсознательном уровне влюбилась в этого странного типа, вот он и действует на меня так… страшно?
Хорошо бы, если бы всё было так легко!
Со стороны легко понять отношения двух людей, найти пути решения противоречий, дать совет и помочь ему последовать. Это было частью работы доктора Рамлена, и работу свою доктор любил.
Сейчас Сарк наблюдал за сценой, с позволения сказать, дачи показаний, и не знал, смеяться ему, плакать или вызывать неотложку. От последнего варианта, единственного более-менее действенного, останавливало только, что мужчина понятия не имел, кого вообще можно позвать на помощь в данной ситуации.
А когда творец отвлёкся от жалости к обоим мученикам и пристально вгляделся в девушку, он окончательно понял, что перед ним разыгрывается подлинная жизненная трагикомедия. Фарс. И, к стыду своему, понял, что фарс этот ему безумно нравится, несмотря на все возможные побочные эффекты.
— Нет, ты видел? — как только дверь за посетительницей закрылась, Карт бросился к столу, трясущимися руками рванул ящик, в который за полчаса до этого убрал флакон с зельем. Понаблюдав несколько секунд за его судорожными попытками подцепить плотно подогнанную пробку, Сарк вздохнул, отобрал склянку и открыл её сам. — Один взгляд! Десять минут она просто посидела рядом! В Хаос это дело, пусть кто угодно занимается, не желаю больше видеть эту видящую, — опрокинув в себя с полстакана синего напитка, Аль принялся метаться по комнате.
— Эгоист, — насмешливо хмыкнул невозмутимо следящий за ним блондин.
— Что ты имеешь в виду? — замер на полушаге синеглазый, бросив настороженный взгляд на друга.
— То самое. Эгоист. Видел бы ты, как бедной девочке тяжело!
— Ей-то с чего? — опешил Карт. — Извини, мне было не до разглядываний.
— Да я понимаю. «Провалилась» она в тебя до полной потери ориентации в пространстве, — отрешённо проговорил Сарк и медленно кивнул каким-то своим мыслям. — И испугалась.
— Ты её посмотрел? — жадно спросил следователь, кажется, не услышавший слов друга. Творец ещё раз кивнул, всё так же медленно и задумчиво. — Ну, и что можешь сказать? Знаешь, чем можно компенсировать, хотя бы чуть-чуть?
— Знаю, причём не чуть-чуть. Но не скажу, — насмешливо хмыкнул Сарк, разглядывая товарища с исследовательским любопытством.
— Это ещё почему? — не столько возмутился, сколько удивился следователь.
— Потому что ты сначала мне не поверишь и решишь, что я над тобой издеваюсь, а потом возжелаешь моей смерти, — ехидно отозвался блондин. — Что я, не знаю тебя, что ли?
— Сарк! Брось ломать комедию!
— Ну, я предупреждал. В общем, я знаю один предмет, который идеально подходит.
— И за чем дело стало? — обрадовался синеглазый.
— Ты не дослушал, не перебивай. В общем, может, что-то ещё поможет; даже я могу какой-нибудь амулет сотворить, но он всё равно не позволит тебе отказаться от зелий. Кроме того, из практики могу сказать: если есть один надёжный компенсатор, все остальные суррогаты будут слабее в разы…
— Да не тяни ты! Я уже понял, что это что-то страшное и труднодоступное, но мне плевать!
— Не страшное, а даже в своём роде красивое. Да и подступиться к нему можно, и не так уж сложно…
— Сарк! — раздражённо прорычал Аль, взведённый уже до крайней точки кипения. Рамлен не издевался над ним намеренно; он просто тщетно пытался отодвинуть тот миг, когда Карт начнёт орать и материться уже по делу, а не от общего нетерпения.
— Ну, я предупреждал. Это алтарный камень в центральном храме Ветра.
— Ты… издеваешься?! — взвыл следователь, нависая над столом и упираясь в него обеими руками. — Какой алтарный камень?!
— Главный. В центральном храме. Тот самый.
— Да я тебя сейчас придушу за такие предложения!
— Что и требовалось доказать, — печально вздохнул Сарк. — Можешь не верить, метаться, психовать, делать что хочешь, но это ничего не изменит. Мне самому трудно поверить, но он действительно подходит просто идеально. Не нечто близко похожее, такое можно ещё поискать, а настоящее недостающее звено. Амулет, чтоб несколько ослабить ваш резонанс, я могу сделать дня за два, даже примерно представляю, что в него должно входить. Может быть, вы сможете хотя бы десять минут находиться рядом во вменяемом состоянии. А так… Хочешь в неё заглянуть — милости просим на алтарный камень.
— Вот прямо на него? — с тоской обречённости покосился Карт на друга, мгновенно растеряв всё негодование и привычно пристраиваясь на краешке стола.
— Лучше всего да. Можно попробовать находиться где-то поблизости, но, поверь мне, таких случайностей не бывает, слишком всё точно сходится. Заглянуть ты сможешь только стоя на этом камне, и я практически не сомневаюсь, что ты там увидишь.
— Ты мне её туда предлагаешь силком затаскивать? — нахохлившийся на столе Аль выглядел настолько унылым и потерянным, что хотелось погладить его по голове и дать конфетку.
— Зачем силком? Всегда можно договориться.
— Какой может быть разговор, что ты несёшь, — устало отмахнулся следователь. — Если ты всё же сумеешь сделать обещанный амулет, я, может быть, и смогу озвучить это предложение. Вот только она будет не в восторге от предложения выйти замуж за незнакомого психопата без прошлого и будущего, которого ещё и боится ко всему прочему. Да, развестись нетрудно, а согласится она почти наверняка — она очень добрая девочка, и поможет хотя бы из жалости. Когда я в неё загляну, я почти уверен, что увижу то, что искал, и, боюсь… люди такие хрупкие существа… — голос мужчины сошёл на невнятное бормотание, и Сарк вдруг почувствовал себя очень неловко, будто подслушал под дверью нечто очень личное и не предназначенное для посторонних ушей. Очень странное и неожиданное ощущение для человека, привычного к чужим откровениям. Он открыл, было, рот, чтобы перевести тему, но друг и сам очнулся. — Ладно, давай на этом закроем тему, — поморщившись, оборвал свои откровения следователь. — Сделай амулет, а большего не требуется. У меня к тебе ещё один вопрос, про резонанс, раз уж ты под рукой, а до тара Фарта далеко ехать. Можно ли направленным резонансом разорвать сердце живого человека?
— Хм… Ну, чисто теоретически, наверное, да. Как говорится, нет ничего невозможного, есть лишь маловероятное. Но я даже предположить не могу, как подобное провернуть. А что?
— У нас лежит в подвале неопознанный труп. Женщина была убита именно так; уж последствия этого явления не так трудно рассмотреть. Кто на такое способен, и что для этого надо?
— Сверхспособности, — убеждённо парировал Сарк. — Такое даже Настройщикам не под силу, отвечаю. Тут мало просто видеть все струны и уметь воздействовать на них с филигранной точностью. Отделить струны сердца от всего остального тела для воздействия такой точности попросту невозможно.
— А всё-таки? Кто-нибудь мог бы такое провернуть?
— Ну… видящий истину Настройщик с огромным опытом. Поверь мне, таких не бывает, из видящих очень редко получаются хорошие творцы. А если бы и были, у них бы нашлись дела поважнее.
— И что это может быть? — окончательно расстроился Аль.
— Кто из нас сыщик, я или ты? — возмутился блондин. — Вот и ищи, что-то вы с этим резонансом упустили. Может, там и не на сердце воздействовали; вряд ли сейчас можно сказать настолько точно. Ну, было явление резонанса в этом месте, а уж что с чем резонировало — это к гадалке. Или убийце.
— Хм… Некая, предположим, крупица. Кусочек кристалла, осевший в этом самом сердце. Резонанс остального куска, даже находящегося на некотором расстоянии, и этой пылинки. Такое может быть?
— Это тоже звучит невероятно. Но, по крайней мере, не невозможно, извини за тавтологию. В принципе, подобное можно реализовать силами простых смертных. Хотя нет, вру, не простых, очень талантливых смертных. В вену ввести кристалл, а потом в нужный момент… Да, хитро. Но всё равно, нужно очень постараться, чтобы наступил резонанс.