— Если все пойдет хорошо, то я не удивлюсь, когда в леса хлынут торговцы из города, желая заключить договор с грогами о торговле, — сказала я Радомиру. — Вам бы заключить с князем договор о монополии, пока вас не опередили. — Посоветовала я ему.
Он крепко задумался, а потом посмотрел на меня удивленно:
— А ведь ты права! — воскликнул он.
— Как вы смотрите на это? — спросила я Влада.
— Мы можем обговорить условия после обеда, — сказал он Радомиру, и посмотрел на меня с непередаваемым блеском в глазах.
— Вы не должны говорить в городе, что в лесу безопасно, иначе сюда хлынет всякий сброд, в надежде чем-то поживиться, — предупредила я Радомира. — Предупредите всех, что мы не рады незваным гостям и будем жестоко с ними расправляться.
— Вы не против? — спросила я у Владислава.
— В твоих словах есть логика. Сюда столько лет никто не заходил, что я как-то и не подумал о защите своих владений, — сказал он, пряча улыбку.
— А что в твоем понимании жестоко? — спросил тихонько меня он. — Должен же я знать, как действовать с нарушителями. — Он еле сдерживал смех.
— Посадить их на кол и для устрашения расставить у леса? — продолжал ехидничать он.
— Конечно же, нет! Нечего портить пейзаж, — фыркнула я, и задумалась.
— Каждого чужого, кто забредет без разрешения в лес с целью наживы — раздеть наголо, лишив всего и выставить из леса. Пусть лучше люди смеются, — наконец придумала я.
Владислав расхохотался во весь голос. Люди потрясенно замолчали, гроги тоже были удивлены. А он смеялся и не мог остановиться. Отсмеявшись, он бросил на меня такой взгляд, полный восхищения и любви, что у меня замерло сердце.
Праздник продолжался. Начали возникать беседы между людьми и грогами. Незаметно Радомир с князем удалились в кабинет, обговаривать условия будущего соглашения. Лада и Лиса с любопытством спросили меня, чем я так рассмешила князя. Когда я рассказала им, то они хохотали не меньше. Это было самое необычное день рождение в моей жизни.
Когда вернулись Владислав и Радомир, то было видно, что они пришли к соглашению, и в их глазах светилось взаимное мужское уважение. «Надо бы узнать на каких условиях» — подумала я.
Мы вышли на улицу, и князь удивил меня, подарив еще один подарок — потрясающую белоснежную кобылу Луну. Она была такая грациозная, что у меня навернулись слёзы.
— Она резвая, но с добрым нравом, — сказал он мне. — Я буду спокоен, когда ты будешь на ней.
Мужчины стали обсуждать стать и достоинства кобылы. Я заметила, что Радомир хочет поговорить со мной, и улучив момент, подошла к нему.
— Вы довольны соглашением? — спросила я его.
— Более чем.
— Когда ваша свадьба? — огорошил он меня вопросом.
— У нас еще не такие отношения, чтобы говорить об этом, — ответила смущенная я.
— Когда мужчина смотрит на женщину таким взглядом как он на тебя, то поверь мне, он мечтает сделать ее своей не на день или два, а до конца своих дней.
Видя мою растерянность, он продолжил:
— Тебе повезло завоевать любовь двух сильных, и не похожих мужчин. Я не хочу сказать, что ты этого не достойна — даже более чем. Каждому из них много выпало в жизни, каждый из них по своему одинок, и ты смогла попасть им в душу и согреть её. Мне просто жаль, что одному из них ты разобьешь сердце. Боюсь, я даже знаю кому.
— Я не хотела попасть в такую ситуацию, и не хочу никому причинять боль, — ответила смущенная я.
— Тут нет твоей вины. Запомни одно — здесь ты на своем месте. Все изменения, что здесь произошли, стали возможны лишь благодаря твоему появлению.
Он пристально посмотрел на меня:
— За короткое время, что мы знакомы ты стала мне как дочь. Не думай, что я когда-нибудь забуду о том, что Лада осталась жива лишь благодаря тебе. Ты спасла и вернула мне дочь. Я думаю, что во всем произошедшем есть рука судьбы, — проговорил он, имея в виду, что из-за поступка Лады мы оказались в лесу, — и все что произошло было по её воле.
Он взял мою руку, рассматривая браслет, но почувствовал под платьем еще один и приподнял мне рукав.
— Такие не похожие, — сказал он задумчиво, рассматривая браслеты, но имея в виду совсем другое.
— Какой из них тебе наиболее дорог? — спросил он, пронзив меня внимательным взглядом.
— Я не могу их сравнивать. Один мне преподнесли со своей любовью, второй лишь подарок на день рождения, — ответила я. — Но князь преподнес мне другой подарок — он привез мне кофе!
Радомир улыбнулся, задумчиво глядя на меня: — Я помню, как любишь ты этот напиток.
— Значит, вот куда он так торопился вчера, — сказал он себе.
— Береги себя и его, — сказал он в заключение, — это много значит для наших народов.
Меня взволновал и заставил задуматься разговор с Радомиром. Я не ожидала такой откровенности от этого сдержанного человека.
Я нашла Ладу и Лису. Мы взяли ее отца, и отвели на могилу к Чаруше. Я захватила с собой пирог и медовухи. Он упал на колени у холмика огороженного камнями и заплакал. Мы переглянулись между собой. У Лисы и Лады после пережитого слез не было, но они сочувствовали его горю. Я передала Лисе поминальное угощение, чтобы она поставила его на могилку. Немного погодя Гектор успокоился, и просто молчал, держа за руку свою дочь, стоящую рядом. Когда он посмотрел на меня, то я ожидала увидеть злость, но в его глазах было лишь смирение.
— Спасибо за Лису, — сказал он мне.
Начинало темнеть и мужчины из селения стали собираться домой. Я попрощалась с подругами, договорившись почаще видеться. Мне хотелось верить, что это начало новых отношений между людьми и грогами. По крайней мере, они были в одном месте, сидели за одним столом, вели беседы и все живы. А это уже не мало.
Мы с князем провели их. Когда мы стояли рядом и смотрели им вслед, он произнес:
— Когда я был молод и подбирал украшения для своей будущей жены, мне даже и в голову не могло прийти, что она кофе будет любить больше.
Меня опалило смущением, и я поняла, что он слышал наш разговор с Радомиром.
— Тогда бы вы не тратили время зря и стали кофейным магнатом? — спросила я его. — Вы и так неплохо наверстали упущенное время, — с улыбкой намекнула я на то, что он скупил все кофе в городе.
Он улыбнулся и взял меня за руку.
Начали разжигать костры, праздник переместился из замка на улицу. Устроили застолья, выкатили бочонки с крепкими напитками. Начали собираться гроги. Как оказалось, я со многими успела познакомиться, когда подбирала товар в город. Я здоровалась, принимала подарки, благодарила. Играла музыка, было шумно и весело. Мы с Владом поблагодарили всех, что почтили нас своим присутствием. К концу вечера я почувствовала, что полностью выбилась из сил и мы незаметно удалились.
Он провел меня до моей комнаты, и мы договорились, что я возьму вещи и приду в ванную. Я зашла в комнату и села в кресло перевести дух. Закрыла глаза, вспоминая этот невероятный день, и не заметила как заснула.
Проснувшись утром, я обнаружила что лежу на кровати и заботливо укрыта пледом. Я переоделась, умылась, и спустилась на кухню. Поздоровавшись со всеми, я с надеждой посмотрела на Гендельсона. Он, посмеиваясь, достал уже перемолотые зерна и поставил воду.
— Спасибо за прекрасный праздник, — поблагодарила я их.
— Нам это было в удовольствие, — ответил Гендельсон, — давно в этом доме не было так весело.
Он приготовил мне кофе, и я чуть ли не мурлыча от удовольствия, попивала его.
— А где сегодня князь? — поинтересовалась я. Мне было неудобно, что я ему даже не сказала «Спасибо» за все, что он сделал.
— Сходила бы ты к нему, — помрачнел Гендельсон.
— А что случилось? Где он? — встревожилась я.
— Он в музыкальной комнате. Иди на музыку, сама все увидишь.
— Я даже не знал, что он умеет играть, — пробормотал он.
Заинтригованная я вышла из кухни. Я услышала музыку, легкую, манящую которая увлекала за собой. Постепенно она начала меняться, превращаясь в противоборство страстей, и умолкла под разрывающие душу аккорды.
Я открыла дверь комнаты, и увидела Владислава, сидящего спиной ко мне за роялем. После звучащей музыки, в комнате застыла давящая тишина. Я подошла к нему и встала у него за спиной, не зная что сказать.
— Мы всегда любили эти места, — нарушил он тишину, — и часто приезжали сюда семьей на лето. Какие только праздники видел этот дом. Ядвига, тогда еще девчонка, носилась по этим коридорам, а мама выговаривала ей: «Не беги! Княгини не бегают». Я облазил каждый закоулок этого замка и окрестностей. Мне казалось, что нет лучшего места на земле. Я помню вечера с отцом в библиотеке и наши неспешные беседы. У нас была хорошая, любящая семья.
Он замолчал на мгновение, а потом продолжил:
— Сколько себя помню, я хотел жить в этом месте. Мечтал иметь семью, детей. Чтобы они выросли в этих прекрасных местах окруженных природой. Даже в страшном сне я не мог себе представить что стану князем, да еще при таких обстоятельствах. Ушел отец с братом, на моих глазах стала угасать и умерла мать, а я ничего не мог поделать. Осталась Ядвига, но когда я начал меняться, то видел в её глазах страх и отвращение. Да я и сам себе был противен, когда не мог контролировать изменения.
Я обняла его за напряженные плечи и притянула к себе. Он замер, а потом продолжил:
— Я помню отца, когда он уезжал с братом и его последние слова: «Береги мать и сестру!»
— Они все ушли, их нет давно, и ничего не осталось. Подумать только, я общаюсь с потомком Ядвиги!
Он вздохнул, а я молча слушала:
— Когда я стал князем, мне нравилась девушка Мелисент, и мы договорились с её семьей о свадьбе. Она клялась мне в любви и говорила, что ей нужен только я. Вот только постепенно я начал замечать в себе изменения, а со временем это уже стало невозможно скрывать от окружающих. Люди стали сторониться и бояться меня. Я отдал власть Ядвиге, а сам уехал сюда. Наивный, я еще надеялся, что мы поженимся с Мелисент и она приедет ко мне сюда жить. Только вместо неё пришло письмо, где разрывалось наше соглашение о свадьбе, и приписка, что такому чудовищу как я лучше оставаться в лесу и на люди не показываться. Ядвига свела на нет наше общение. Мои любимые земли стали моей тюрьмой, а дом погрузился в тишину, забыв о веселье.
Он замолчал, а его печаль давила на меня. Я обошла его и села к нему на колени склонив голову к его.
Мы молчали, а потом заговорила я:
— У меня тоже была очень дружная семья. Папа просто обожал маму, и наш дом был полон любви и смеха. Братьев у меня не было, зато как сестра была подруга Валерия. Мы выросли вместе и часто пропадали в гостях друг у друга. Когда мне было двадцать, мои родители попали в автомобильную аварию. В них врезался пьяный водитель. Он жив здоров, а их не стало.
Я подавила тяжелый вздох и продолжила:
— Я осталась совершенно одна. Близких родственников у нас не было, а друзья родителей постепенно исчезли. Если бы не Лера, я б с ума сошла от одиночества и горя. Это она заставляла меня двигаться дальше и жить. Говорила, что у меня есть наша дружба, а со временем я влюблюсь, и у меня будет любимый человек и дети.
— Я всегда хотела создать семью, как у моих родителей, только детей хотела много. Шло время, и я примирилась с потерей. Остались вещи родителей, альбомы, которые я любила пересматривать. Однажды у меня завязались отношения с одним молодым человеком. Он долго и красиво за мной ухаживал и я влюбилась. Через год мы заговорили о свадьбе. Единственное, что отравляло мою радость это то, что он не нравился Лере. Они просто терпеть друг друга не могли, и только ради меня сохраняли видимость вежливости при общении.