– Этого мало, – поджала я губы.
– Да у вас такой шквал чувств, такая любовь, о которой многие мечтают! Сегодня воздух между вами чуть ли не искрился от напряжения, и вашу любовь ощущали не только вы, но и мы, когда находились рядом.
– Правда? – недоверчиво переспросила я.
– Не то слово. А тот разговор, который затеял его отец, продиктован заботой о сыне. Если вы предадите Уотерстоуна или измените ему, это будет для него страшным ударом. Я что-то подобное пережил… хоть и искусственное. Не представляю, что будет, если со мной такое случится при наличии реальных чувств. Я, наверное, умру. Его отец женат и понимает, о каких эмоциях идет речь. А вас он не знает, и поэтому стереотипы оказали влияние и здесь.
– Похоже, я действительно многого не понимала… – задумчиво протянула я.
Этот разговор заставил меня посмотреть на всю ситуацию с другой точки зрения.
– Мне со стороны, как незаинтересованному гуманоиду, виднее, что вас обидело. Чувства не затуманивают мне голову, и я ясно вижу общую картину. Да, он недостаточно понимал и знал вас тогда, но не согласился бы на меньшее. Просто, будь вы даже кривая, косая, необразованная и глупая, это ничего бы не изменило. Александр все равно был бы с вами. А то, что у его избранницы есть ум, характер и качества, которые он уважает, только усиливает и углубляет его чувства, как эмоциональные, так и физические.
– Не верю. Он не остался бы со мной…
– Остался. Любовь – это не за что, а вопреки чему, – повторил мне драг старую земную поговорку.
– Здесь еще ходит такое выражение? – улыбнулась я.
– Подобные умозаключения проходят сквозь века, а уж если они про любовь, то и подавно, – хмыкнул мужчина.
– Вы циник.
– Это да. Как теперь воспринимаются ваши отношения? Под другим углом? – угадал мои мысли Тарк.
Я промолчала, мне требовалось время, чтобы все обдумать и принять.
– Я дал вам пищу для размышления, а теперь пойду, пока ваш благоверный не свернул мне шею, – усмехнулся драг.
Посмотрев на его телосложение, я позволила себе усомниться:
– Это вам-то?
– Вы плохо представляете себе возможности Александра. Я крупнее, да, но он посильнее будет плюс состояние аффекта.
Мне осталось только фыркнуть.
Уже в дверях Тарк обернулся и добавил:
– Только имейте в виду, что Уотерстоун подошел к своему пятисотлетнему порогу и ваши отношения пусть и несколько тормозят развитие безумия, но вам все равно следует быть осторожной. Они так же позволяют ему избежать опасного состояния, замкнувшись в себе. Смотрите, чтобы ваше противостояние не зашло слишком далеко, а то потом пожалеете, да будет поздно.
Пятисотлетний порог?
Я приняла сказанное Джимом к сведению и снова задумалась об Алексе.
Главное-то – он меня ревнует!
* * *
Все последующие дни до экспедиции я приводила свои дела в порядок, чтобы уехать со спокойной совестью. Для начала пришлось отнести всю разработанную мной ранее программу обучения на кафедру в институт. Где потом до хрипоты спорила с ректором и преподавательским составом по поводу нововведений. В итоге, устав от споров и плюнув на все, прорычала, что не хотите – не надо, мне это вообще по барабану, нервы еще тратить, и, позвонив Фредерику, умыла руки. Через час программу обучения приняли безо всяких поправок.
Даша отчиталась, что пристроила всех более-менее взрослых детей по учебным заведениям, их матерей – на работу и организовала детский сад по программе, которую я нашла в Сети. Конечно, не совсем то, что было в мое время, но и требования сейчас другие. Решив, что стоит попробовать и посмотреть на результаты, я успокоилась.
Еще трио ведущих специалистов моего клана готовилось к моему отъезду, улаживая и согласовывая все дела, в которых, даже в малом, может потребоваться мое присутствие. Именно тогда я и «обрадовала» Дарью, что она едет со мной и может начинать собираться.
Все разом попробовали возмутиться, но я поставила вопрос ребром. В моем состоянии мне сейчас нельзя находиться в одиночестве. Обдумав сказанное, им пришлось признать мою правоту, и вопрос с отъездом Даши оказался решен. Осталось обсудить пополнение нашей экспедиции с Александром, что я и решила сделать в этот же вечер.
Спустя примерно полчаса я стояла около кабинета начальника станции. Никакого секретаря поблизости не наблюдалось, поэтому, постучав, я вошла. А там снова эта наглая ляга – стоит напротив начальника станции и сверлит того взглядом. И что это мы здесь делаем?
Уотерстоун тут же метнулся ко мне, обвил хвостом мою талию и притянул меня к себе, закрываясь, словно щитом. Та-а-ак…
– Мисс Ристор, позвольте вам представить мою невесту, леди Марию Кудрявцеву.
Ляга стала бледно-зеленой.
– Вы – его невеста? – бесцеремонно переспросила она.
Хвост напрягся.
– Да, а вы кто? И что делаете вечером в кабинете моего жениха?
Хвост еле заметно дрогнул, прижимая меня к Александру еще плотнее. Я ощутила теплую волну, прокатившуюся по всему телу.
– Я зашла побеседовать с Александром по личному вопросу.
– Я не давал вам права называть меня по имени, – вступил в разговор мужчина. – Вы переступаете грани дозволенного.
И, посмотрев на меня, добавил:
– Позволь объяснить тебе, дорогая. Мисс Клара Ристор работает бухгалтером в финансовом отделении станции. Она дальняя родственница Литвинова и подыскивает претендента на замужество, чтобы поднять свой социальный статус. И по какой-то неведомой мне причине решила, что ей для этого прекрасно подойду я.
– Ну а что тебя удивляет, дорогой? Кто-то поднимает свой статус собственным трудом, а кто-то чужим. Это естественно. Но что же так привлекло нашу даму в тебе?
– Наверное, то, что в этом секторе среди неженатых мужчин у меня самое высокое положение, – хмыкнул Уотерстоун.
– И самая ревнивая невеста. Смекаете, Ристор, куда я клоню?
И я стала нагнетать вокруг тела ляги энергию тире.
– Смекаю… – испуганно отозвалась девушка.
– Знаете, я тут на днях читала, что дар тире иногда может выходить из-под контроля. Вдруг такая неприятность случится, а вы окажетесь рядом? – задумчиво пропела я. – Ведь дар я освоила совсем недавно…
– Вы мне угрожаете? – вздернула подбородок ляга.
– Да вы соображаете, милая! Это же прекрасно!
Я освободилась от тисков Александрова хвоста и практически вплотную подошла к сопернице.
– Но помимо всего в том варварском времени, откуда я прибыла, женщины могли и просто повыдергать волосенки непонятливым девушкам.
И прибавила напряжения. Ляга тяжело сглотнула.
– Н-не понимаю ваши намеки…
– Намекаю понятнее – мне не нравятся особи женского пола, находящиеся ближе двух метров от моего жениха. Особенно навязчивые. И если такое повторится, я приму меры. Запомните сами и передайте другим. Поняли?
И, уже максимально усилив давление на психику, остановилась на грани проникновения в мозг.
– Да.
– Вот и отлично. А теперь вздребезнулась, сопретюкнулась и посяпала отсюда.
– Что?
– Я говорю, топай отсюда, сообразительная моя, и чтоб ноги твоей здесь больше не было.
И она посяпала. Надо же, какая понятливая оказалась, совсем доходчиво объяснять не пришлось. Но все равно эта ляга меня раздражает, и у меня есть идея, как поправить дело.
В это время Александр, вновь обняв меня, прижался губами к шее. Тело тут же начало болеть и покалывать. Я шагнула в сторону, так как в противном случае здесь все же совершится насилие, правда другого рода.
– Ревнуешь? – прошептал драг.
– Интересное заключение. Но мне кажется, что раз мужчины для меня теперь недоступны, то женщины будут недоступны для тебя.
– Ревнуешь…
Притянув к себе Александра за воротничок рубашки, я сказала тоном, не терпящим возражений:
– Хочу, чтобы с нами в экспедицию поехала Даша.
– Моральная поддержка? – приподняв брови, поинтересовался драг.
Меня обхватили руками и подтянули еще ближе.
– Да.
– Я подготовлю документы, – уткнувшись мне в шею, пробормотал Александр. – Ты выйдешь за меня?
– И почему я должна это сделать? – Ох, только бы не расплавиться в его руках.
– Мы испытываем сильные чувства, так зачем мучить друг друга? – осыпая легкими поцелуями мою шею, практически промурлыкал Александр.
Животом я ощущала все его чувства. Значит, не будем мучить друг друга? Надо было сказать, что ты меня любишь, кретин!
– Я решила не выходить замуж. Просто подберу мужчину и рожу от него ребенка…
Руки на моей талии судорожно сжались, причиняя боль.
– Даже в экспедиции можно кого-то присмотреть.
Александр отпрянул, его глаза стали совершенно черными, и я поняла, что меня сейчас будут убивать. Вывернувшись из его рук, я попятилась к выходу из кабинета.
– Запомни, – отчеканил Алекс, – в экспедиции ты будешь только моей, как и в жизни. Я убью любого мужчину, который посмеет на тебя взглянуть иначе, чем с почтением и уважением. Советую тебе иметь это в виду.
Я ни на мгновение не усомнилась в том, что все будет так, как он и сказал.
– Ты, конечно, можешь потешить себя надеждой, что еще не все решено. Не буду на тебя давить, по крайней мере здесь. Но на других мужчин смотреть не вздумай: последствия тебе не понравятся.
Рванув на себя дверь, я выбежала из кабинета.
Глава 13
«Не вздумай то… Не вздумай это…» Как будто у меня большой выбор в поступках! Но обо всем этом я подумаю вечером, а сейчас мне еще нужно завершить некоторые дела.
Я много работала тире, и в чем-то это отвратительное занятие мне даже помогало. Лазая в сознание других, я сбрасывала свое психологическое напряжение, но долго так продолжаться не могло. Я уже превысила лимит работы, и на сегодня у меня был назначен последний вызов.
В этот раз мне предстояло поработать по личной просьбе главного экономиста и залезть в подсознание человека.
Я уже сидела в комнате, где должна была проводить чтение подсознания, когда меня нашли Литвинов и Ферне.
– Скажите, леди, как в контракт об услуге углубленного тире попал пункт, по которому мисс Ристор должна покинуть данную станцию и отправиться в промышленный центр на край Вселенной? – приподняв бровь, поинтересовался командующий.
– И не забудьте еще про неустойку в случае нарушения соглашения, – добавил Ферне.
– Ваша родственница позволила себе высказать неуважение по отношению ко мне и делала попытки вмешаться в мою личную жизнь, – начала я заготовленное объяснение. – Кому это понравится? Поэтому в контракте и появился этот пункт. Пока он не будет подписан, работать я не начну.
Теперь нахмурился Литвинов: мой ультиматум ему очень не понравился.
– Зачем вы осложняете отношения с одним из «Пятерки»?
– Я не осложняю. Господин Литвинов, мы с вами – деловые люди. Вы просите меня об услуге, которую я могу оказать, а я прошу вас об услуге, которую вы мне можете оказать. Какие осложнения? – я недоуменно пожала плечами.
– А знаете, место главы можно и потерять, – намекнул ляг.
– Конечно. Я рассматривала этот вариант. Единственный прецедент, который произошел за все время, – это замена главы рода в связи с появлением претендента старше по возрасту. В моих документах указано, что я родилась в тысяча девятьсот восемьдесят шестом году. Есть ли смысл это обсуждать?