Потом они одновременно подняли взгляды и заметили нас.
– Помоги ей одолеть их, – приказала Лисса Джованни.
И снова он слегка заколебался. Нам скорее бы пригодился помощник с более слабой волей, но откуда Лиссе было знать, когда она начинала с ним работать? Однако, как и раньше, в итоге он подчинился. И, тоже как и раньше, наши действия застали этих двух стражей врасплох. Я была посторонняя – что, естественно, насторожило их, – но по‑прежнему выглядела как обычный человек. А нападения со стороны своего коллеги они уж точно не ожидали.
Однако справиться с ними оказалось нелегко. Снова помог фактор неожиданности, да и Джованни отличался прекрасной подготовкой. Первый страж быстро потерял сознание – Джованни слегка придушил его; второй держался на расстоянии, и я заметила, что он то и дело бросал взгляды к одной из стен. На ней висел огнетушитель, был установлен выключатель света и еще какая‑то круглая серебряная кнопка.
– Это сигнал тревоги! – воскликнул Виктор, когда страж бросился к ней.
Мы с Джованни схватили дежурного одновременно, буквально за мгновение до того, как его рука коснулась кнопки, после чего сюда сбежалась бы тьма‑тьмущая народу. От удара по голове парень тоже отключился. С каждым новым человеком, который по моей милости терял сознание, чувство вины и отвращение к себе закручивались внутри во все более крепкий узел. Стражи – славные парни; я не могла избавиться от ощущения, что сейчас сражаюсь на стороне зла.
Теперь, когда нам никто не мог помешать, Лисса знала, что делать.
– Джованни, выведи из строя все камеры и сотри записи последнего часа.
На этот раз он колебался гораздо сильнее. Чтобы принудить его сражаться со своими друзьями, Лиссе потребовалось много сил, она все больше уставала, а заставлять его подчиняться командам ей становилось все труднее.
– Делай, что сказано, – проворчал Виктор, становясь рядом с Лиссой.
При его приближении она вздрогнула, но когда оба они вперили в Джованни взгляд, он послушался и защелкал переключателями на пультах. Виктор не мог равняться с Лиссой, но и небольшой добавочный выброс магической энергии с его стороны усилил ее давление.
Один за другим мониторы гасли. Потом Джованни набрал команды на клавиатуре того компьютера, в котором хранились оцифрованные записи видеокамер. На всех пультах вспыхнули красные индикаторы ошибки, но сейчас исправлять ее было некому.
– Даже если он сотрет записи, кто‑нибудь наверняка сумеет восстановить их с жесткого диска, – заметил Виктор.
– Это риск, на который мы вынуждены пойти, – раздраженно ответила я. – Перепрограммирование или что‑либо в этом роде не входит в число моих умений.
Виктор закатил глаза.
– Возможно. Но ведь разрушение входит точно?
Смысл сказанного дошел до меня не сразу, но потом в сознании что‑то щелкнуло. Вздохнув, я сняла со стены огнетушитель и принялась крушить им компьютер, пока он не превратился в груду искореженного металла. При каждом ударе Лисса вздрагивала, не сводя взгляда с двери.
– Надеюсь, она звуконепроницаемая, – пробормотала она.
– На вид прочная, – уверенно заявила я. – А теперь пора уходить.
Лисса приказала Джованни проводить нас в офис начальника тюрьмы. Он подчинился и повел нас обратно по лабиринту коридоров, по которому мы уже проходили прежде. Поскольку он знал нужные коды и имел карточку‑пропуск, мы без проблем прошли через все контрольные пункты.
– Ты ведь не сможешь принудить Тео вывести нас из тюрьмы? – спросила я Лиссу.
Она с мрачным видом покачала головой, поджав губы.
– Я даже не представляю, как долго еще смогу удерживать Джованни. Никогда прежде я не использовала никого в качестве марионетки.
Никогда прежде я не использовала никого в качестве марионетки.
– Все в порядке, – ответила я, стремясь успокоить нас обеих. – Мы уже почти закончили.
Однако впереди нас запросто могла ожидать еще одна схватка. Перебив половину стригоев в России, я не сомневалась в своих силах, но меня подтачивало чувство вины. А если мы столкнемся с десятком стражей, никакие мои умения нас не спасут.
Я немножко запуталась в планировке тюрьмы, но потом снова сориентировалась – когда Джованни вывел нас к блоку с камерами заключенных, обозначенному еще одной табличкой, на которой значилось: «ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ – ВЫ ВСТУПАЕТЕ В ЗОНУ, ГДЕ СОДЕРЖАТСЯ ПРЕСТУПНИКИ (ПСИХИАТРИЧЕСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ)».
– Психиатрическое? – удивленно спросила я.
– Конечно, – ответил Виктор. – Куда, по‑твоему, отправляют узников, больных на голову?
– В больницу.
Я не стала острить на тему того, что все преступники – больные на голову.
– Ну, это не всегда…
– Стойте! – прервала его Лисса, резко остановившись перед дверью.
Мы чуть не налетели на нее. Она дернулась и попятилась.
– Что такое? – спросила я.
– Найди другой путь в офис, – приказала она Джованни.
– Этот самый короткий, – возразил он.
Лисса медленно покачала головой.
– Все равно. Найди другой, где мы ни с кем не встретимся.
Он нахмурился, но магия принуждения вынуждала его подчиняться. Резко повернувшись, он зашагал в другую сторону, и мы заторопились следом.
– Что происходит? – снова спросила я.
Мысли Лиссы путались, и я не могла сама разобраться в причинах ее поведения.
– За этой дверью я ощутила ауру стихии духа, – хмурясь, ответила она.
– Что? Сколько человек?
– По крайней мере двое. Не знаю, почувствовали они меня или нет.
Подумать только! Если бы не необходимость как можно быстрее покинуть тюрьму, я, конечно, задержалась бы здесь.
– Пользователи духа…
Лисса так долго и с таким трудом искала подобных себе! Кто мог подумать, что мы обнаружим их здесь? Хотя… возможно, этого следовало ожидать. Пользователи духа всегда находятся на грани безумия; почему бы им в итоге не оказаться в подобном месте? И, учитывая все наши знания об этой тюрьме, неудивительно, что здешние пользователи духа скрывают свой дар. Вряд ли кто‑то из работающих здесь вообще знал, кто они такие на самом деле.
Мы с Лиссой обменялись быстрыми взглядами. Я понимала, как сильно ей хотелось познакомиться с ними, но сейчас было не время. Виктор уже явно заинтересовался нашим разговором, поэтому следующие слова Лисса произнесла мысленно: «Я убеждена, что для любого пользователя духа мои амулеты – не преграда. Мы не можем рисковать тем, что кто‑то даст описания нашей истинной внешности – пусть даже он считается безумцем».
Я кивнула в знак понимания, отложив в сторону любопытство и даже сожаление. Надо будет непременно разобраться с этим, но… после; скажем, когда мы надумаем проникнуть в тюрьму строгого режима в следующий раз.
Без дальнейших происшествий мы в конце концов добрались до офиса начальника; на всем пути туда сердце колотилось как бешеное, а в мозгу стучало: «Уходим! Уходим! Уходим!» Когда мы появились, Тео и Эдди мило обсуждали политику двора. Эдди мгновенно вскочил, поняв, что время уходить, и устремился к Тео. Миг – и он слегка придушил дежурного, не хуже, чем то же самое раньше проделывал Джованни; честно говоря, я порадовалась, что не мне одной пришлось делать всю грязную работу. К несчастью, прежде чем потерять сознание и свалиться на пол, Тео успел громко вскрикнуть.