— Но два не пять, — я криво улыбнулась, стараясь сильно не растягивать заживающие губы.
— Да, не пять, — грустно повторил Дакир. — Не понимаю, как сам не сообразил. Мы уже собирались ехать на твоё наказание, когда Чейза вдруг осенило, и он как бешенный стал листать кодекс.
Я нахмурилась.
— Что?
— Ха. Веришь, или нет, но именно Чейз был тем, кто вспомнил о главе про чужаков в нашем кодексе. Хотя, если честно, я был уверен, что он вообще его не читал. Нам как бы редко приходится иметь дело с наказаниями для чужаков, так что… никому на ум и не пришла эта статья о неприкосновенности.
— Значит… — я не могла в это поверить.
— Да, значит, это благодаря Чейзу ты не получила все пять ударов. Я лишь отдал приказ прострелить верёвку, потому что мы не успели к началу. И мне действительно жаль… что мы опоздали.
— Понятно, — я не знала, что ответить, поэтому с большим интересом теперь рассматривала костяшки своих пальцев. Слишком противоречивые чувства я испытывала ведя разговор о Чейзе.
— Он спас меня и от тварей тоже, — я взглянула в уставшие глаза Дакира. Он смотрел на меня изучающе, даже с подозрением. — Что?
Дакир дёрнул плечами и сложил руки на груди.
— Ты даже более человечна, чем я думал.
— В каком смысле?
— Ты умеешь быть благодарной.
Я с абсурдом усмехнулась.
— С чего ты взял?
— О, поверь, на твоём лице всё прекрасно написано.
Я неловко поправила повязку на которой висела моя рука и решила перевести тему.
— Так что со мной будет?
— Не знаю. Тебе решать. — Дакир пожал плечами. — Пока что ты должна выздороветь, а потом… а потом посмотрим. Если решишь остаться в Кресте — добро пожаловать. Ты можешь даже остаться в секторе обороны, судя по всему, ты владеешь не плохим набором боевых качеств. Или можешь отправиться в сектор пищевой промышленности, или в научно-исследовательский сектор, там живут медики.
Я закатила глаза.
— Кира. Я же сказала ей…
— Поговорим об этом, когда ты полностью восстановишься, хорошо?
Я кивнула.
— Значит, я могу рассчитывать получить экскурсию по Кресту?
— Я самолично её проведу, как только Кира разрешит покидать тебе эту палату.
— О-о… значит это случится в следующей жизни!
Дакир негромко рассмеялся и поднялся на ноги.
— Обещаю, я посвящу тебя во все дела Креста, как только ты встанешь на ноги и если решишь у нас остаться. Но даже если не решишь… какую-нибудь экскурсию я тоже организую. Как бонус.
Он улыбнулся, легонько хлопнул меня по здоровому плечу и, велев отдыхать, вышел из палаты.
И я снова отдыхала. Как же надоело.
Глава 15
Дни тянулись безумно медленно. Как полуживая улитка, ползущая вверх по стволу дерева. Видимо Кира сжалилась надо мной и поэтому стала посещать гораздо чаще. На седьмой день она даже притащила стопку старых журналов и обломок карандаша, на случай если мне станет настолько скучно, что я надумаю порешать кроссворды для стариканов. Пожалуй, даже эта идея сейчас казалась заманчивой.
Моё плечо болело меньше, даже жар отступил благодаря тому, что оно наконец-таки обрело покой. Но раны на спине болели беспощадно. Хотя, как заверила Кира, кровоточить они стали гораздо меньше — благодаря мази.
На десятый день мне разрешили немного пройтись. В пределах крохотной палаты. По правде говоря, я уже давно меряла её шагами, но для Киры сделала вид, что благодарна ей за такую возможность.
На мне были надеты огромные штаны из мешковины, которые постоянно кололись, и не менее огромная майка, очевидно когда-то принадлежавшая какому-то безумно толстому человеку. В рюкзаке лежала другая одежда — моя, но пока что я не видела смыла в неё переодеваться. Я была до безумия грязной! Чувствовала себя отвратительно, мне срочно нужен был душ и кусок мыла, но даже без Киры, я прекрасно знала, что раны мочить нельзя. Поэтому пришлось обходиться мокрой тряпкой и мыльным раствором.
Кира нравилась мне всё больше. И хоть не в моих принципах заводить друзей, она определённо могла стать первой, кто это изменит. Мне было легко с ней разговаривать. На любые темы. И она никогда не расспрашивала о моём прошлом и тем более, о метке. Мы вообще не говорили про Скалу. Единственное, что не упустило её внимание, это толстый шрам в моём правом паху.
— Смотрю тебе пришлось не сладко, — сказала она во время одной из перевязок. — Кажется, рана была очень глубокой. Много крови потеряла?
— Вроде бы много. — Я не испугалась затронутой темы — Кира не станет глубоко копать. — Меня ударили ножом, а я этого даже не заметила. Выбиралась из одного бедлама, а какой-то мужик тыкает в меня пальцем и говорит: «Детка, да ты кровью истекаешь!» Это было… м-м… неожиданно что ли, — я невесело усмехнулась.
Кира внимательно вгляделась мне в лицо, и я знала, о чём она думает. Кто из Скалы будет оказывать медицинскую помощь падшей женщине — одной из тысяч — за просто так? Я должна была быть очень привилегированной шлюхой, принадлежавшей одному из главных. Тем более, что она явно смыслила в шрамах и видела, что от такого ранения легко можно было склеить ласты.
— Тебе повезло, — хмурясь, сказала она. — Рану даже зашили.
— Да, — безразлично кивнула я. — Зашили.
Её зашили медики Скверны. И только потому, что на мне была метка. И только потому, что они чтили законы и Завир, перед смертью, завещал им присматривать за мной. Вот так вот Завир опять меня выручил.
Это случилось тогда, когда я спустила собак. Тогда, когда убили Панду. Тогда, когда я спасла жизнь Койоту. Я собиралась уходить, но видимо кто-то решил воспользоваться шумихой и украсть коробку с барахлом — новой волютой. Ведь именно я была букмекером. Думаю, что именно тогда это и произошло. Помню, как почувствовала сильный удар в бок, но меня толкали со всех сторон, и я не придала этому большого значения. Пока не увидела кровь. Я ещё успела доплести свои ноги до головорезов Скверны, показать метку и сказать про Завира. После чего потеряла сознание.
Доктор, что зашивал рану, спустя три дня сказал, что ещё немного, и я бы умерла. Кровопотеря была огромной; мочевой не пострадал, но вот матка была задета, что означало лишь одно —я никогда не смогу иметь детей. В общем-то и не собиралась, надо быть извергом, чтобы обрекать маленького ребёнка на существование в таком мире. Я точно не была на такое способна, так что данное известие не произвело на меня должного впечатления. Скверна терпеливо дождалась пока я встану на ноги и выпроводила вон.
— Джей, — позвала Кира, внимательно вглядываясь мне в лицо. — Я хочу, чтобы ты знала: если вдруг тебе нужно будет с кем-нибудь поговорить… Поговорить на более серьёзные темы, я выслушаю тебя и не стану осуждать, кем бы ты там не оказалась. Даже будь ты женой этого главного бандитского кретина.
Кира усмехнулась. Она даже не подозревала насколько была близка к истине.
— А шрам у тебя и вправду страшный, — добавила она, вернувшись к перевязке. — Я то знаю… я была патологоанатомом и имею представление, как выглядят такие ножевые ранения, когда они ещё свежие.
Три дня спустя моё терпение лопнуло. Я напялила на ноги свои пошарпанные ботинки и выскользнула из палаты в коридор. Сейчас было утро, но в коридоре было мрачно и почти ничего не видно. В дали, на стене, горел факел, я двинулась в его направлении.
Не знаю, что я рассчитывала там найти, или увидеть, потому что вообще ничего не нашла и не увидела. Только косточки размяла. Я зашагала обратно, когда из-за одной из дверей услышала грохот. Это заставило меня остановиться. За этой дверью кто-то был. И совершенно не понимая, что делаю, я открыла её и вошла в точно такую же палату, как у меня. Конечно же — ведь это больничное крыло!
Только обстановка была другой. Ровно под окном стояла широкая кровать с высоким деревянным изголовьем. А на кровати сидел мальчик лет десяти и смотрел на меня удивлёнными, ярко-зелёными глазами. Его волосы были длинными и растрёпанными, так что несколько непослушных прядей падали на глаза. Его кожа была бледнее цвета его простыни. Под большими зелёными глазами пролегли тёмные круги, а аккуратные губки сливались с кожей.
— Эм, привет, — неуверенно произнесла я, всё ещё стоя на пороге.
— Привет, — ошарашенно поздоровался мальчик, не моргая. — Дверь закроешь?
— А, да, — я захлопнула за собой дверь и наткнулась взглядом на стеллажи, занимающую всю правую стену. С низу до верху они были завалены всякими приборами, банками с разного цвета жидкостью, коробочками с непонятно чем, пузырьками с лекарствами и папками для бумаг.
Я неуверенно шагнула вперёд.
— Ты… один здесь? — Это было единственное, что пришло на ум.
Мальчик озадаченно улыбнулся, разглядывая меня с ног до головы.
— Классный прикид, — опустив уголки губ, закивал он.
— Спасибо, мне тоже нравится.
Губы мальчика растянулись во всё ещё удивлённой улыбке. У него так редко бывают посетители?
— Ты тоже здесь лежишь? — спросил он, впиваясь в меня поразительно большими глазами.
— Ага. Типа того.
— Или врёшь? Кира никого не выпускает из палат, некоторых даже запирает.
— Не выпускает, — я пожала плечами, — она просто не в курсе.
— А-а… — мальчик задорно усмехнулся. — Нарушительница?
Я тоже улыбнулась.
— Ты ведь не сдашь меня?
— Смотря, что мне за это будет.
Я притворно сузила глаза.
— Шантажам занимаешься?
— Редко. Обычно я принимаю более радикальные меры.
— И какие же?
— М-м… — мальчик возвёл глаза к потолку и почесал подбородок. — Как насчёт смертельной щекотки?
— О, ты владеешь такой сложно техникой сражений?
— Это ещё цветочки!
— Я почему-то не сомневаюсь.
О Боже, я смеюсь. Кажется, я спятила.
— Садись, — мальчик весело указал на стул возле своей кровати.
Я приблизилась и заметила на полу толстую и очень тяжёлую книгу.
Подняв её, я всмотрелась в обложку.
— Так вот что это был за грохот? Кидаешься книгами по искусству?
— Она просто упала! — Мальчик выхватил её из моих рук. — Я не кидаюсь книгами.
Я аккуратно уселась на стул, так чтобы причинить спине, как можно меньше неудобств.
— Значит, любишь искусство?
Мальчик пожал плечами и отложил книгу в сторону.
— Наверное.
— Ясно.
— Меня кстати Ронни зовут.
— Джей.
Никогда в жизни я никому так сразу не говорила своё имя. Но в этом парнишке было что-то сверх располагающее. Или я просто не знала, что с детьми говорить намного проще, чем со взрослыми. С Кристиной-то у нас была не сильно большая разница в возрасте.
— Джей, — повторил Ронни, так, словно что-то припоминая. — Никогда не слышал о тебе. Ты новенькая?
— Не то что бы. Я всё ещё… чужачка.
— А-а… И почему ты здесь?
— Получила плетью по спине.
Глаза Ронни резко расширились.
— Да ладно! — Он даже приподнялся в кровати. — Так это ты! Вот это да! Та, что даже звука не издала при ударах плетью! А тебя ведь сам здоровяк Лари бил! Это ведь ты, да? Ты?
— Похоже на то… — промямлила я.
— Вау, ну ты крутая.
— Сомневаюсь, раз лежу в больничном крыле. — Я невесело усмехнулась.
— Надо было тебе раньше ко мне зайти! — Ронни поёрзал в кровати. — Я слышал, ты прямо при всех выставила Блейка полным придурком?
— Кажется моя слава бежит впереди меня.
— Хотел бы я это слышать!
— Блейк полный придурок.
— И кретин.
Я сощурилась.