Переговорив с ними, капитан направил бойцов к Хромлюку. Тот, лукаво не мудрствуя, вооружил их трофейными карабинами, выдал по сотне патронов на нос и отправил помогать своим бойцам — рыть окопы. Резонно рассудив, что уж кто-кто, а саперы сделают это куда как более грамотно. И существенно быстрее. Да и, кроме того, привычная работа быстро отвлекла тех от копания в собственных мозгах. Из пришедших бойцов надо было выбить страх. Тот, который они успели уже испытать.
Затем к мосту выехала парочка грузовиков — все с ранеными бойцами.
Наскоро проверив документы, и заглянув в кузова, капитан махнул рукой — проезжайте! До окружного госпиталя, по его прикидкам, топать надо было ещё около ста километров. Не все могли выдержать такую дорогу — в кузовах имелись тяжелораненые. Но другого выхода не было — и вскоре в вечерних сумерках растаяли очертания уходящих автомашин. В последнюю секунду, через борта перемахнули несколько человек. С различными ранами — но, не слишком серьезными. Если бы не бинты, так и не поймешь, что раненые.
— В чем дело, товарищ сержант? — хмуро спросил у старшего из них Алексей.
— Так как же быть, товарищ капитан? Мы сейчас по госпиталям, да на простынках чистых лежать будем, а ребята без нас тут все и закончат? Войны-то и не видели! Самолет нас обстрелял, ребятам, вон, снаряд, непонятно откуда, прилетел… так и не выстрелил никто ни разу… обидно!
— А приказ?
— Так не приказывал нам никто в госпиталь ехать! Перебинтовали, сказали — садись! Мы и залезли в грузовики…
Пополнение оказалось разношерстным, связист, трое пехотинцев и, что самое ценное — два артиллериста! Говорливый сержант с перевязанной рукой, оказался наводчиком.
— Я, товарищ капитан, как пушку у вас увидел, думаю — всё! Вот он, случай-то, и подвернулся! Третий год в армии, так ни разу по врагу и не пальнул! Вернусь домой, девки засмеют!
— Стрелять сможешь? Пушка-то — трофейная!
— Смогу, товарищ капитан! Что ж тут такого необычного? Знакомая игрушка. Стреляли из такой, да и не раз!
— Смотри, сержант, тебе виднее! Я-то, ни разу не артиллерист, так что из меня здесь советчик плохой. Ну, а раз знаешь, да ещё и сам вызывался — принимай пушку!
— Есть, товарищ капитан! А снаряды имеются?
— Этого добра — полгрузовика. Стреляй — не хочу!
Забрав своего товарища — тот оказался заряжающим, сержант понесся на холм.
Пополнение тоже вооружили трофейным оружием, артиллеристу старшина выдал даже автомат.
А потом… потом по дороге потянулись люди. Здесь уже всё было вперемешку. Ехали машины с каким-то невоенным грузом — их Ракутин разворачивал в тыл, сейчас было не до снабжения магазинов ширпотребом. К фронту, держа интервал, стройными колоннами проследовали два пехотных батальона — им уже поставили задачу и в поводырях там никто не нуждался. Глядя им вслед, Хромлюк только головою покачал.
А импровизированная оборона понемногу стала приобретать очертания чего-то более-менее понятного. Закончили рытье ячеек у моста и начали соединять их ходами сообщения. Завершали оборудование позиций на холме. Вернулись 'музыканты' — привезли с собою два грузовика со снарядами и в свою машину перегрузили четыре десятка ящиков с боеприпасами. Патронов стало много, и удовлетворенный старшина сразу же посадил бойцов набивать ленты к 'максиму'. Кроме того, в грузовиках отыскалось немного продовольствия, что было особенно ценно. А самих 'музыкантов', оставив их под командой своего лейтенанта, отправили на холм. Там народу не хватало, вот пусть они и усилят эти позиции. Даже учитывая отсутствие у Малышева боевого опыта, наличие командира на этой позиции должно было поднять дух у бойцов и придать им уверенности.
Отловив Хромлюка, капитан поставил ему задачу — накормить людей! Каким угодно образом — но, накормить!
— Деревня здесь рядом есть — туда заглянуть надо! Нате вот, — Алексей вытащил из планшета пачку денег (полученный перед вылетом оклад за два месяца), — купите, в крайнем случае. Когда ещё там чего пришлют…
К пяти часам Ракутин охрип и проголодался. Чуть не сорвал голос в бесконечных разъяснениях и приказах. Да, в этом конкретном месте ему удалось создать хоть какое-то подобие нормально работающего подразделения, а что творилось там, где до сих пор громыхали разрывы? Он не знал, но никакого энтузиазма по этому вопросу не испытывал. Судя по рассказам идущих оттуда людей, порядок, как таковой, там вообще отсутствовал. Управление войсками (судя по словам бойцов) было потеряно почти сразу. А приходившие приказы демонстрировали полное непонимание обстановки командованием. Сколько-нибудь организованное движение войск по дорогам было тотчас же прервано.
— Самолеты, товарищ капитан… — вытирая пот со лба забинтованной рукой, поведал ему молоденький боец. — Так и висят в небе, так и висят… И откуда их только набрали такую кучу? Чуть только собрались мы, а он — раз! Бонбой! Так всех и раскидало по сторонам… Витьке, товарищу моему, ногу вовсе оторвало. А он сидит, да на меня смотрит… и руками так — быстро-быстро перебирает… так и помер.
— А наши истребители?
— Нетути никого, товарищ капитан… Должно, улетели куда-то все…
К шести часам, из разношерстных остатков всевозможных подразделений, которых мост словно магнитом притягивал — так к нему все и шли, удалось сколотить группу бойцов около ста человек. И куда их направить? Связной от полковника так и не прибыл, точки сбора, куда отсылать такие группы, Алексею никто не доводил.
Махнув рукой (и уповая на лежащий в кармане документ из штаба армии), Ракутин прибрал и этих. Разбил бойцов на два взвода, поставив во главе наиболее, по его мнению, сметливых, бойцов. Один взвод погнали на холм, а второй, под указанием старшины, начал дооборудовать позиции у моста. Целое отделение отправили к трофейному пулемету — рыть окопы и там.
На дороге, за спиною у капитана, теперь постоянно находилось около десятка бойцов и всякие препирательства проходящих разом стихли — заслон у моста более не казался чем-то несерьезным.
От раздумий Алексея отвлек старшина. Оборотистый и здравомыслящий мужик уже успел организовать службу в сводном отряде. Подвергнув тщательной (насколько это вообще было возможно в сложившейся обстановке) ревизии все наличные запасы, он, прихватив с собою трех бойцов и грузовик, направился в деревню. Вернулся оттуда только через полтора часа и отправил своих сопровождающих готовить пищу.
— Черт знает, что там происходит, товарищ капитан! — в сердцах ругнулся Хромлюк, докладывая командиру о возвращении.
— То есть? — оторвался от карты Ракутин.
— Да куда не ткнусь — повсюду отказ! Мол, у самих ничего нет!
— Это в деревне-то нет? Да ладно… ни в жисть не поверю, старшина!
— Дык, товарищ командир, я тоже — не из шибко доверчивых! Вижу, что врут, а толку-то? Мы ж по хатам лазить не станем! Да и приказа такого у меня нет…. Словом, говорю — купить хочу!
— И как? — заинтересованно поднял голову капитан.
— Да, никак… только на деньги мельком глянули. Вот, говорят, ежели б, поменять на что…
— Так что же им, куркулям эдаким, надобно?
— А! Ему, что ни дай — все схавает! Рот, товарищ командир, как есть — шире жопы! Бензина бочку потребовал!
— Он там, часом, не охренел? — начал понемногу закипать капитан.
— Вот и я ему, прозрачно так… намекнул. Аппетит-то и усох маленько… до двух канистр. И трофеями фрицевскими я с ним поделился. Ножиками перочинными, плащ-палаток дал — штук пять, опять же — котелков немецких, фляжек пяток… Ещё хурду всякую, по мелочи уже… На пару дней запаслись. Да и казан побольше я у него прихватил. Готовить-то в чем будем? Вот я ребят-то теперь и отправил кашеварить.
Сейчас один из них, по приказу старшины, принес командиру на пробу обед. Скорее уж обед, чем ужин — до него ещё оставалось время. А завтрака — не было, наспех погрызли сухарей, да запили их водой.
— Прошу отведать, товарищ командир! — невысокий солдат поставил перед капитаном котелок и положил сверху кусок хлеба. — Старшина Хромлюк распорядился вам отнести — пробу снять, как положено.
— О как! И что же тут у нас?
— Кулеш, товарищ капитан. Из того, что было… — виновато развел руками солдат.
— Ну-ка, ну-ка… — заинтересованно принюхался Ракутин.
Пахло хорошо! Настолько, насколько это вообще возможно в полевых условиях.
— Боец! — окликнул Алексей одного из красноармейцев. — Дуй на холм, пусть сюда лейтенант Малышев подойдет. Примет тут командование, пока я перекушу, да хозяйство проверю.
— Будет исполнено, товарищ капитан! — красноармеец умчался на холм.
А и впрямь кулеш оказался неплох — кашевар напрасно скромничал. Обтерев ложку, Ракутин одобрительно кивнул.
— Добро, боец! Считай, пробу сняли! Разрешаю прием пищи. Старшине скажи… впрочем, я и сам его найду…
Обходя свое хозяйство, пограничник (а теперь, вообще — не пойми, кто) старался подметить все недоделки. Но, после второго десятка, только рукою махнул. Имелся бы здесь саперный батальон или полноценная часть, тогда можно было бы и поворчать. А так, для подобной-то сбродной солянки — даже и это слишком.
А засадную позицию оборудовали — так и вовсе отлично. Старшим на ней оказался ефрейтор Межуев, из старослужащих. Дело своё он знал крепко и к вопросу обустройства подошел грамотно. Отдельные ячейки, вырытые по всем правилам, даже скаты дерном обложили. Удобный окоп для пулемета, накрытый сверху хворостом и присыпанный свежесрезанной травой — всё радовало глаз капитану.
— Как это вы так быстро все успели, товарищ Межуев? — удивился он, разглядывая позиции.
— Так здесь, товарищ капитан, яма и до нас была, — указал тот на пулеметный окоп. — Не иначе, собирались здесь огневую точку ставить. А, может быть, когда и ставили? Мы окоп только слегка углубили, да поправили. И сверху прикрыли. Ну а уж ячейки отрыть — это дело знакомое!
Подходили к концу и работы на холме — там уже заканчивали оборудование третьей артиллерийской позиции. Притащив снизу бревна и жерди, бойцы укрепляли ими бруствера, даже козырек противоосколочный успели в одном месте поставить. Ободрившиеся и недавно перекусившие саперы развернулись здесь в полную силу — для них такая работа была привычной. С двух законченных позиций уже высовывались тонкие бревнышки. Посмотришь издали — прямо тебе орудийные стволы! Единственная же пушка притаилась чуть в сторонке, её постарались упрятать от посторонних глаз.
Со стороны же позиции на холме выглядели основательно и внушали уважение — целая батарея!
— В нужный момент, товарищ капитан, бревно долой — и пушку на его место! На руках закатим в момент! — вытирая пот со лба, проговорил сержант-артиллерист. — Молодцы саперы — что удумали! Немец-то по пустому месту стрелять будет, чай и у них снаряды не бесконечные?
Резон в этих словах был — и немалый. Ракутин трезво оценивал боевые качества своего отряда и не слишком на этот счёт обольщался. Серьезного боя им не выдержать. Тем более, что и боевого опыта у его бойцов — кот наплакал. Да и командиров толковых мало.
Один лейтенант (недавний выпускник военного училища), старшина да пара толковых сержантов — более чем на сотню рядовых бойцов. Этого не просто мало — катастрофически недостаточно!
— Товарищ капитан! — отвлек его от размышлений артиллерист. — Вам с дороги машут!
От дороги спешил к ним посыльный боец, а от поста у моста несколько раз призывно махнули рукой.