А когда новый представитель появится, вернемся сюда, в Херефорд. Как ты относишься к сельской жизни?
– Это приятное место, синьора, а должность личной горничной графини обеспечит мне почетное положение среди слуг, – рассудительно ответила Балия и, на миг задумавшись, добавила: – Мое место рядом с вами.
Решение верной служанки принесло облегчение: навсегда остаться в чужой стране непросто, но еще сложнее потерять человека, которому доверяешь всей душой.
– Спасибо, – искренне поблагодарила Лучиана. – Рада слышать, что ты меня не бросишь.
– А как вы распорядитесь лондонским домом? – практично осведомилась Балия.
– Разрешу поселиться в нем новому представителю, – уверенно ответила госпожа. – И потребую с гильдии плату за аренду.
– Ах! – всплеснула руками Балия. – Сразу видно, что вы – дочь своей матери.
– С какой стати гильдия должна бесплатно получить дом, купленный моим отцом? – удивилась Лучиана. – Я честно на них работаю и успешно справляюсь с конкуренцией со стороны Милана. Пусть пришлют человека, способного сделать то же самое.
Ночь прошла беспокойно. Сон то и дело прерывался тревожными сомнениями: да, она любила Роберта, но правильно ли выйти замуж вдали от родины, за иностранца, да к тому же без материнского благословения? Но, с другой стороны, отец одобрил брак, а главное, подобно старшим сестрам, Лучиана уже выполнила долг перед семьей и теперь вправе решить свою судьбу.
Встала она рано, приняла ванну, старательно оделась и спустилась к завтраку. Граф уже ждал и встретил невесту с нескрываемым восторгом.
Быстро подошел, с улыбкой сжал руку и поднес к губам.
– Сейчас пойдем к мессе, любовь моя. Я уже поговорил со священником, а после службы подробно обсудим с ним венчание. – Он повел Лучиану в небольшую часовню, расположенную здесь же, в доме.
Часовня представляла собой удивительной красоты комнату: высокие окна с яркими цветными витражами, которые прежде доводилось видеть только в больших церквях; стены, покрытые дубовыми панелями; изображения святых, среди которых Лучиана узнала святую Анну с маленькой дочерью на руках и сразу почувствовала себя спокойнее. Простой алтарь был вырезан из дерева. Единственными его украшениями служили белые кружева, золоченые подсвечники и крест. Собственная часовня в доме произвела бы на маму сильное впечатление.
Отец Пол – высокий крупный человек, всегда прямо смотревший в глаза собеседнику, – серьезно и проникновенно провел утреннюю службу. Когда месса закончилась, слуги, среди которых оказалась и Балия, поспешили уйти, чтобы оставить лорда и леди наедине со священником.
– Итак, – обратился он к Лучиане, – вы желаете выйти замуж за графа?
– Нет, святой отец, – возразила она, – это граф желает на мне жениться. А поскольку отец мой разрешил ему это сделать, то я, как и подобает послушной дочери, должна подчиниться.
Священник на миг опешил от такого ответа, а потом от души расхохотался.
– Да, Робби, кажется, невеста попалась не из робкого десятка, а?
Роберт Минтон усмехнулся.
– Так и есть. Самая подходящая хозяйка для Уай-Корта, не правда ли? – он с улыбкой обнял Лучиану за плечи.
– Пожалуй, ты прав, – согласился священник. – Пойдемте в зал, дети мои, там удобнее обсуждать условия брачного контракта. Тоби, – окликнул он алтарного служку, – поскорее принеси пергамент, чернила и перо.
– Сию минуту, отец Пол, – отозвался мальчик и бросился выполнять поручение.
– Вы – храбрая девушка, если решились оставить родину и приехать сюда, чтобы выйти замуж за этого человека, – обратился священник к Лучиане.
– Но я приехала в Англию вовсе не за этим, – обиделась она. – Мой отец – глава Арти ди Пор Санта-Мария, флорентийской гильдии торговцев шелком. Он прислал меня сюда, чтобы открыть магазин и предложить местным купцам наши ткани. Теперь им нет необходимости ездить во Флоренцию: все можно увидеть и приобрести в Лондоне. С Робертом мы встретились в прошлом году в моем родном городе, где он как раз занимался тем, что выбирал шелка для королевы Елизаветы.
– Ах, – кивнул священник. – Теперь понятно. Ваша семья, должно быть, прониклась симпатией к лорду Лайлу, иначе не стала бы поощрять развитие отношений. Наверное, матушка не хочет, чтобы вы оставались во Флоренции?
– Моя матушка – дочь венецианского князя, – объяснила Лучиана. – Наверное, поэтому она всегда мечтала, чтобы дочери вышли замуж за богатых почтенных людей. Моя сестра – герцогиня Террено Боскозо.
– У вас только одна сестра? – уточнил отец Пол.
– Нет, всего нас четверо, но поскольку старшая убежала с турецким принцем, мы редко о ней говорим. А самая младшая пока остается дома – скоро придет и ее час. Мой первый муж был флорентинцем.
– Значит, вы вдова, – констатировал священник.
– Да, – перекрестившись, подтвердила Лучиана.
Отец Пол понимающе кивнул.
– Теперь ясно, почему родители оказали вам нешуточное доверие и отпустили на чужбину, – заключил святой отец и потянул носом воздух. – Кажется, где-то рядом готовят бекон. Жареное мясо – моя слабость.
Граф улыбнулся.
– И повариха отлично это знает. Пойдемте же! Позавтракаем и приступим к делу. Хочу жениться на этой женщине как можно скорее.
Священник многозначительно поднял бровь.
– Что за неподобающая спешка, сын мой! – осуждающе произнес он и посмотрел на Лучиану. – А что думаете по этому поводу вы, миледи?
– Я приехала в Уай-Корт без мыслей о скором замужестве, – честно ответила она. – Но я люблю графа, и если он всерьез намерен сделать своей женой дочь торговца шелком, не отвечу отказом. И все-таки несколько дней на подготовку пришлись бы весьма кстати. Тогда я послала бы за братом Лукой, который сейчас в Лондоне и, если поспешит, сможет приехать очень быстро.
Отец Пол кивнул.
– Значит, так тому и быть. Обвенчаю вас ровно через пять дней, ни минутой раньше, в присутствии брата невесты.
Роберт заметно погрустнел, однако, заметив, как обрадовалась Лучиана, согласился, хотя от упрека не удержался.
– Упрямица, – заявил он напоследок. – Но я все равно своего добьюсь.
Лучиана рассмеялась в ответ.
– От ожидания и предвкушения блюдо становится слаще, милорд.
Священник тоже не остался в стороне:
– Вижу, Робби, что ты выбрал хорошую и практичную жену. Да благословит вас Господь.
Заметив перед собой тарелку с беконом, отец Пол торопливо пробормотал слова молитвы и с довольной улыбкой сосредоточился на трапезе.
– Разве у вас нет близких, чье присутствие доставило бы радость? – удивилась Лучиана.
– Как и я, отец и мать были единственными детьми в своих семьях, – ответил Роберт. – Наверное, где-то живут люди, с которыми меня связывает дальнее кровное родство, но мне о них ничего не известно. А мой лучший друг – король. В детстве и ранней юности мы много времени проводили вместе, но сейчас Генрих занят главным делом своей жизни – управлением Англией. Так должно быть и так есть.
– А у меня очень большая семья, – вздохнула Лучиана. – Кроме родителей, братьев и сестер, есть еще мамины родственники в Венеции.