— Я ничего не стану обещать. — Он снова принялся ходить по комнате, яростно ероша волосы. — Я должен забрать тебя и Верити из этого проклятого дома. Маллорены! Им нельзя доверять, в особенности если речь идет о женщинах. Кончится тем, что они пустят тебя по кругу! — Он остановился, пораженный внезапной мыслью. — Если уже не пустили!
— Перестань!
— Син Маллорен! Уму непостижимо! Насколько я помню, он был в… — Форт запнулся, — был в одном месте…
Ну вот, так и есть! Речь неминуемо должна была зайти о «Доме у дороги»!
— Ты уже завтракал? — спросила Честити в попытке сменить тему.
— И вот там, — продолжал Форт, не слушая, — твой ненаглядный Синрик Маллорен схлестнулся с приятелем из-за какой-то шлюхи. Что скажешь на это, сестричка? Это была всего три дня назад.
Он умолк и, судя по всему, начал прикидывать сроки.
— Та-ак! Это было в ту самую ночь, когда вы с ним находились на дороге в Мейденхед… — Озадаченное выражение сменилось откровенным ужасом. — Господь всемогущий и все присные его!
Не дожидаясь, как повернутся события, девушка укрылась за диваном — шансы вовремя добежать до двери были невелики.
— Я что-то заподозрил… я чувствовал, что шалунья Хлоя мне смутно знакома… — Голос Форта перешел в гневный рев. — Ах ты, грязная потаскуха! Таскаешься по оргиям!
— Ты тоже там был!
Он ринулся вперед, как разъяренный бык, и диван оказался жалкой преградой. Честити схватила старинную китайскую вазу и занесла над головой. Форт замер, но не из страха перед этим хрупким орудием защиты, а потому, что в горло ему уперлось острие шпаги. Шпагу держал Родгар, он возник в гостиной, словно по волшебству.
— Ага! Еще один Маллорен! — прорычал Форт. — Я так и думал! Ты подстелилась сразу под всю семейку!
— Мой дорогой Торнхилл, я вижу в леди Честити свою будущую невестку, — заявил маркиз по обыкновению невозмутимо. — Если вы намерены и дальше осыпать ее оскорблениями, я буду вынужден принять это близко к сердцу.
Очевидно, Форт расслышал в этом ровном голосе недвусмысленную угрозу, потому что сразу отрезвел.
— Ваш брат обесчестил ее, — сказал он угрюмо. — Я требую сатисфакции!
— С этим вы можете обратиться прямо к Сину, как только он вернется, но хочу напомнить, что обесчестить можно по-разному. Право первенства — за вашим отцом. Я хочу знать, на чьей вы стороне.
Форт посмотрел на Честити. Она ответила взглядом, полным мольбы.
— На ее стороне, — буркнул он.
Когда Родгар отвел шпагу, девушка впервые заметила, что Бренд и Элф также находятся в гостиной.
— Получается, что мы все на стороне друг друга, — сказал маркиз доброжелательно, словно ничего не случилось. — Идемте, Торнхилл, я расскажу вам кое-что интересное о вашем отце.
* * *
Время, казалось, застыло в Родгар-Эбби. Никто из собравшихся не был уверен, что запущенный Родгаром механизм сдвинет положение дел с мертвой точки, — никто, кроме него самого, да и он дал понять это только тем, что распорядился насчет маскарада. На приготовления давалось пять дней.
— Почему именно пять? — поинтересовалась Элф. — И кто будет присутствовать?
— Пять потому, что этого вполне достаточно, — ответил маркиз, — а явятся все, кого я пригласил.
Вскоре выяснилось, что пригласил он все окрестное дворянство и изрядную часть аристократии.
— А людям не покажется странной спешка? — спросила Честити у Элф.
— Нет, дорогая моя, нисколько. Родгар привык действовать по прихоти, и это давно уже никого не удивляет.
— Значит, не удивит и то, что все будет кое-как. Отцу потребовалось несколько недель, чтобы устроить ежегодный весенний бал.
— Кое-как?! — Элф засмеялась. — Что за нелепость!
Честити сама не заметила, как оказалась вовлеченной в водоворот такой активности. В Родгар-Эбби в больших количествах поступала прислуга, нанятая специально по такому случаю, а оттуда почти такими же легионами рассылались интенданты в другие поместья маркиза, за добавочной провизией. Никого как будто не беспокоил тот факт, что из-за спешки все это обходится вдвое дороже. Почтовым дилижансом прибыла дюжина клеток с гусями.
Форт задержался в Родгар-Эбби. Он как будто смирился с мыслью о виновности отца, однако это нисколько не уменьшило его неприязни к Маллоренам. В ожидании возвращения Сина он держался особняком и выглядел угрюмо, как ворон на погосте, несомненно еще и потому, что Син должен был привезти с собой документ, способный погубить всех Уэров разом. Обольститель сестры держал в руках и собственную судьбу Форта.
— Должна признаться, твой брат мне не нравится, — сказала Элф как-то раз, когда они с Честити присматривали за перестановкой мебели. — Он совершенно не принимает в расчет твою судьбу.
— Наоборот, еще как принимает. Как, по-твоему, отреагировал бы Родгар, узнай он, что у тебя есть любовник?
Шокированная Элф сделала большие глаза, но потом помотала головой.
— Он не обратился бы против меня.
Честити нашла это заявление чересчур оптимистическим, но спорить не стала, чтобы не разрушать иллюзий. Она надеялась, что и жизнь не разрушит их.
Вечером следующего дня Брайт вернулся из Мейденхеда с письмом. В Гобеленовой гостиной, кроме Родгара, находились также Элф и Честити, и он передал ему письмо в их присутствии.
— Дом стоит пустым, от Уолгрейва ни слуху ни духу. — Брайт помолчал и добавил отчего-то очень мрачно:
— Ты не сказал, чье это письмо.
— Потому что не думал, что ты сунешь туда нос, — ответил маркиз с заметной иронией (Честити давно уже пришла к выводу, что именно иронии его следовало больше всего опасаться).
Брайт был небрит и несколько растрепан с дороги, а потому выглядел особенно надутым. Ответ Родгара заставил его сердито задвигать желваками.
— Я не для того столько времени терся задницей о седло, чтобы по возвращении убедиться, что привез список столового серебра!
Маркиз ничем не показал, что находит его слова вульгарными. Он внимательно изучил содержание письма и покачал головой.
— Довольно одного взгляда, чтобы понять, что это любовная записка.
— Довольно одного взгляда, чтобы понять, кто ее писал! — рявкнул Брайт.
— Правда? — уронил Родгар и улыбнулся так, что у Честити мороз пошел по коже.
— Ах вот оно что! — Брайт сжал руки в кулаки, желваки на его щеках так и прыгали. — Ты отправил меня с этим поручением нарочно!
— Потому что ты вбил себе в голову, что эта женщина — средоточие всех добродетелей, и верил в это с тупым упорством.
— Я и сейчас верю! Верю в то, что такого не случилось бы, выйди она замуж за меня!
Только теперь Честити поняла, в кого безнадежно влюблен Брайт Маллорен — в Нериссу Трелин.
— Ее не принуждали к браку с Трелином, — резонно заметил Родгар.
Брайт молча повернулся и вышел, хлопнув дверью.
— Как видите, — обратился маркиз к Честити, — у меня свои счеты с Нериссой Трелин. Не волнуйтесь, я не стану губить ее… если только она меня на это не толкнет.
Девушка покосилась на Элф, но та лишь пожала плечами, словно трагедии такого рода были для нее частью простой повседневности. Родгар-Эбби вдруг показалось Честити логовом дракона, и присутствие Форта лишь добавляло напряженности.
Еще один день прошел, а Син все не возвращался. Честити начала всерьез опасаться за его жизнь. Трижды она хотела обратиться к маркизу с просьбой выслать кого-нибудь на поиски, но трижды отступала, зная, как это возмутит Сина, если с ним все в порядке. К тому же Родгар держался так, словно ни на минуту не сомневался в успехе всех своих предприятий, и не хотелось обижать его недоверием. Чтобы отвлечься, Честити с головой погрузилась в подготовку к балу. У Элф, которая за этим присматривала, была лишь одна небольшая проблема.
— Маскарад непременно чему-то посвящен, — вздыхала она, — и все приходят в подходящих костюмах, а я не могу придумать занимательную тему.
— Как насчет бала цветов? — предложила Честити.
— В ноябре? Даже для Маллоренов это чересчур эксцентрично. Средневековье? Нет, костюмы слишком сложные, а времени мало. Венецианские мотивы? Затаскано до дыр. — Элф вдруг просияла. — Китай!
— Китай?
— Ну да, древняя китайская история! — Элф бросилась чуть ли не бегом, увлекая Честити в необъятные глубины дома. — Надо было сразу сообразить! Сейчас я тебе кое-что покажу.
Они спустились в теплый сухой подвал, где штабелем лежало что-то длинное, упакованное в джутовую холстину. Когда лакеи размотали ее, взгляду Честити представились рулоны драгоценного китайского шелка, красного, с ручной росписью. Она даже отступила, боясь дышать на такое чудо.
— Элф, ты не посмеешь!
— Я не собираюсь изрезать все это, просто задрапирую стены бального зала.
— Но это не имеет цены!
— Имеет, раз было куплено. Маллорены могут позволить себе и не такое.
Девушка сдвинула брови, но заметила, что уголки губ Элф вздрагивают от сдерживаемого смеха. Тем не менее факт оставался фактом: такой шелк ценился почти на вес золота. В чем же секрет? Решившись, Честити начала разматывать рулон и почти сразу обнаружила, что это фикция. Драгоценный шелк только сверху облекал плотный сверток грубого ситца с похожим рисунком.