Подошел командир роты,лейтенант.Вкармашекегогимнастеркибыла
вставлена белая астра.
- Орел, - улыбаясь, сказал Березкин.
- Вот хорошо, что вас вижу, товарищ капитан, - сказал лейтенант, -как
я вам ночью сказал, так и есть, опять они пошли на дом номершестьдробь
один. Ровно в девять начали, - и он посмотрел на часы.
- Здесь стоит командир полка, ему докладывайте.
- Виноват, не признал, - быстро козырнул лейтенант.
Шесть дней назад противник отрезал в районеполканесколькодомови
начал по-немецки обстоятельно сжевывать их. Советскаяоборонагаслапод
развалинами, гасла вместе сжизньюоборонявшихсякрасноармейцев.Нов
одном заводском доме с глубокими подваламисоветскаяоборонапродолжала
держаться. Крепкие стены выдерживали удары, хотя и были вомногихместах
прошиблены снарядами и изгрызеныминами.Немцыпыталисьсокрушитьэто
зданиесвоздуха,итриждысамолеты-торпедоносцыпускалинанего
разрушительные торпеды. Вся угловая часть дома обрушилась. Ноподвалпод
развалинами оказался цел, и оборонявшиеся, расчистивобломки,установили
пулеметы, легкую пушку, минометы и неподпускалинемцев.Домэтотбыл
счастливо расположен - немцы не могли к нему найти скрытых подходов.
Командир роты, докладывавший Березкину, сказал:
- Пробовали ночью пробраться к ним - не вышло дело у нас. Одного убили,
а двое раненные вернулись.
-Ложись!-жуткимголосомзакричалвэтовремя
красноармеец-наблюдатель, и несколько человек повалились плашмя наземлю,
а командирротынедоговорил,взмахнулруками,какбудтособираясь
нырнуть, плюхнулся на пол.
Вой пронзительно вырос ивдругобратилсяпотрясающимземлюидушу
грохотом вонючих и душных разрывов. Толстыйчерныйчурбакгрохнулсяна
пол, подскочил, подкатился под ноги Березкину, и тот подумал, чтополено,
подброшенное силой взрыва, едва не ударило его по ноге.
И вдруг он увидел -тобылневзорвавшийсяснаряд.Напряжениеэтой
секунды было невыносимо.
Но снаряд не взорвался, и его черная тень, поглотившаянебоиземлю,
заслонившая прошлое, обрубившая будущее, исчезла.
Командир роты поднялся на ноги.
- Вот это козюлька,-сказалчей-торасстроенныйголос,адругой
рассмеялся:
- Ну, я думал - все, накрылся.
Березкин утер пот, вдругвыступившийналбу,поднялсполубелую
астрочку, стряхнулснеекирпичнуюпыльи,прикрепивееккарману
лейтенантской гимнастерки, сказал:
- Наверное, подарок... - и стал объяснять Подчуфарову: - Почемуувас
все-таки спокойно? Начальство не ходит. Ведь начальство всегда чего-нибудь
от тебя хочет: у тебя повар хороший, заберу у тебя повара. У тебя классный
парикмахер или, там, портной - дай его мне. Калымщики! Ты хорошийблиндаж
себе отрыл - вылезай из него.
.. - и стал объяснять Подчуфарову: - Почемуувас
все-таки спокойно? Начальство не ходит. Ведь начальство всегда чего-нибудь
от тебя хочет: у тебя повар хороший, заберу у тебя повара. У тебя классный
парикмахер или, там, портной - дай его мне. Калымщики! Ты хорошийблиндаж
себе отрыл - вылезай из него. У тебя хорошая квашеная капуста - пришлиее
мне, - он неожиданно спросил у лейтенанта: - А почему жедвоевернулись,
не дошли до окруженных?
- Подранило их, товарищ командир полка.
- Понятно.
- Вы счастливый,-сказалПодчуфаров,когдаони,выйдяиздома,
проходили по огородам, где среди желтойкартофельнойботвыбыливырыты
окопы и землянки второй роты.
- Кто знает, счастливый ли я, - сказал Березкин и прыгнул на дно окопа.
- Как в полевых условиях, - проговорил он таким тоном, каким говорят: "Как
в курортных условиях".
- Земля лучше всего к войне приспособлена, - подтвердилПодчуфаров.-
Привыкла,-возвращаяськразговору,начатомукомандиромполка,он
добавил: - Не то что повара, случалось, и бабу начальство отбирало.
Весьокопшумелвозбужденнойперекличкой,трещалвинтовочными
выстрелами, короткими очередями автоматов и пулеметов.
- Командир роты убит, политрук Сошкин командует, - сказал Подчуфаров. -
Вот его блиндажик.
-Ясно,ясно,-сказалБерезкин,заглянуввполуоткрытуюдверь
блиндажа.
Возле пулеметов ихнагналкраснолицый,счернымибровямиполитрук
Сошкин и, непомерно громко выкрикивая отдельные слова, доложил,чторота
ведет огонь по немцам с целью помешать их сосредоточению для атаки надом
шесть дробь один.
Березкин взял у него бинокль, вглядывался в короткие огоньки выстрелов,
языкастое пламя из минометных жерл.
- Вон, второе окно на третьем этаже, там, мне кажется, снайпер засел.
И только он успел сказать эти слова, в окне, накотороеуказывалон,
блеснул огонек, и пуля щебетнула, ударила в стенкуокопакакразмежду
головой Березкина и головой Сошкина.
- Счастливый вы, - сказал Подчуфаров.
- Кто знает, счастливый ли я, - ответил Березкин.
Они прошли по окопу кместномуротномуизобретению:противотанковое
ружье было закреплено сошниками на тележном колесе.
-Свояротнаязенитка,-сказалсержантспыльнойщетинойи
беспокойными глазами.
- Танк в ста метрах, у домика сзеленойкрышей!-закричалучебным
голосом Березкин.
Сержант быстро повернул колесо, и длинное дулопротивотанковогоружья
склонилось к земле.
- А у Дыркина один боец, - сказал Березкин, - к противотанковомуружью
снайперский прицел приспособил и за день три пулемета сшиб.
Сержант пожал плечами.
- Дыркину хорошо, в цехах сидит.
Они пошли дальше по окопу, и Березкин, продолжая разговор, возникшийв
самом начале обхода, сказал:
- Посылочку я им собрал, очень хорошую.Ивот,понимаете,непишет
жена.