Но кончилась эпоха учения, овладения режимом работы моторов и
ходовойчасти,артиллерийскойтехникой,оптикой,радиооборудованием;
кончились тренировки в управления огнем, оценке,выбореираспределении
целей,выбореспособастрельбы,определениимоментаоткрытияогня,
наблюдении разрывов, внесении поправок, смене целей.
Новый учитель - война - быстро подучит,подтянетотстающих,заполнит
пробелы.
Гетманов потянулся кшкафику,стоявшемувпростенкемеждуокнами,
постучал по нему пальцем и сказал:
- Эй, друг, выходи на передний край.
Новиковоткрылдверцушкафа,вынулбутылкуконьякаиналилдва
синеватых толстых стаканчика.
Комиссар корпуса, раздумывая, произнес:
- Кого же нам славить?
Новиков знал, за кого полагалось выпить, потому Гетманов и спросил: "За
кого пить?"
Мгновение поколебавшись, Новиков сказал:
- Давайте, товарищ комиссар корпуса, выпьем за тех, кого мысвамив
бой поведем, пусть воюют малой кровью.
- Правильно, прежде всегозаботаовверенныхкадрах,-проговорил
Гетманов, - выпьем за наших хлопцев!
Они чокнулись, выпили.
Новиков с торопливостью, которую не мог скрыть,вновьналилрюмкии
произнес:
- За товарища Сталина! За то, чтобы оправдать его доверие!
Он видел скрытую усмешку в ласковых, внимательных глазахГетмановаи,
сердясь на себя, подумал: "Эх, заспешил".
Гетманов добродушно сказал:
- Что ж, ладно, за старичка, за батьку нашего. Доплыли до волжской воды
под его водительством.
Новиковпосмотрелнакомиссара,-ночтопрочтешьнатолстом,
скуластом, улыбающемся лице умного сорокалетнего человека сприщуренными,
веселыми и недобрыми глазами.
Гетмановвдругзаговорилоначальникештабакорпусагенерале
Неудобнове:
- Славный, хороший человек. Большевик. Сталинец настоящий. Теоретически
подкован. Большой опыт руководящей работы. Выдержка большая. Яегопомню
по тридцать седьмому году.ЕгоЕжовприслалпроизвестирасчисточкув
военном округе, а я, знаете, в ту пору сам не яслями заведовал... Но уж он
поработал. Не дядя, а топор, по списку в расход пускал, нехужеУльриха,
Василь Васильича, оправдалдовериеНиколаяИвановича.Надо,надоего
сейчас пригласить, а то еще обидится.
В тоне его как будтослышалосьосуждениеборьбысврагаминарода,
борьбы, в которой, как знал Новиков, Гетманов участвовал. И сноваНовиков
глядел на Гетманова и не мог понять его.
- Да, - сказал медленно и неохотно Новиков, - кое-кто наломал в ту пору
дров.
Гетманов махнул рукой.
-Пришласегоднясводкагенштабовская,жуткая:немецкЭльбрусу
подходит, в Сталинграде спихивают наших в воду. И я прямоскажу,вэтих
делах есть наша доля, - по своим стреляли, перемолотили кадры.
Новиков внезапно ощутил прилив доверия к Гетманову, сказал:
- Да уж, ребята эти загубилизамечательныхлюдей,товарищкомиссар,
много, много беды вармиинатворили.
Новиков внезапно ощутил прилив доверия к Гетманову, сказал:
- Да уж, ребята эти загубилизамечательныхлюдей,товарищкомиссар,
много, много беды вармиинатворили.ВоткомкоруКриворучкоглазна
допросе выбили, а он следователю чернильницей башку разбил.
Гетманов сочувственно кивал и проговорил:
- Неудобнова нашего Лаврентий Павловичоченьценит.АужЛаврентий
Павлович в людях не ошибется, - умная головушка, ох, умная.
"Да-да", - протяжно подумал, не проговорил Новиков.
Они помолчали, прислушиваясь к негромким, шипящим голосамизсоседней
комнаты.
- Врешь, это наши носки.
- Как ваши, товарищ лейтенант, да вы что, опупели окончательно? - и тот
же голос добавил, уже переходя на "ты": - Кудакладешь,нетрогай,это
наши подворотнички.
- На-ка, товарищ младший политрук, какие же они ваши -смотри!-это
адъютант Новикова и порученец Гетманова разбирали белье своихначальников
после стирки.
Гетманов проговорил:
- Я их, чертей, все время наблюдаю. Шли мы с вами, а они сзади идут, на
стрельбах, в батальоне у Фатова. Я по камушкам перешел через ручей,авы
перескочили и ногой дрыгнули, чтоб грязь сбить.Смотрю-мойпорученец
перешел по камушкам через ручей, а ваш лейтенант скакнул и ногой дрыгнул.
- Эй, вояки, потише ругайтесь, - сказал Новиков, и голоса пососедству
сразу смолкли.
В комнату вошел генерал Неудобнов, бледный человексбольшимлбоми
густыми, сильно поседевшими волосами. Он оглядел рюмки,бутылку,положил
на стол пачку бумаг и спросил Новикова:
- Как нам быть,товарищполковник,сначальникомштабавовторой
бригаде?" Михалев вернется черезполторамесяца,яполучилписьменное
заключение из окружного госпиталя.
- Да уж какой он начальник штаба безкишкиибезкускажелудка,-
сказал Гетманов и налил в стакан коньяку, поднесНеудобнову.-Выпейте,
товарищ генерал, пока кишка на месте.
Неудобновприподнялброви,вопросительнопосмотрелсветло-серыми
глазами на Новикова.
- Прошу, товарищ генерал, прошу, - сказал Новиков.
Его раздражаламанераГетмановачувствоватьсебявсегдахозяином,
убежденным всвоемправемногословновысказыватьсянасовещанияхпо
техническим вопросам, в которых он ничего не смыслил. И такжеуверенно,
убежденный в своем праве, Гетманов мог угощать чужим коньяком,укладывать
гостя отдыхать на чужой койке, читать на столе чужие бумаги.
- Пожалуй, майора Басангова временно назначим, - сказал Новиков,-он
командир толковый, участвовал в танковых боях еще подНовоград-Волынском.
Возражений нет у бригадного комиссара?
- Возражений, конечно, нет, - сказал Гетманов, -какиеуменямогут
быть возражения... Но соображения есть,-замкомандиравторойбригады,
подполковник - армянин, начальник штаба у него будет калмык, добавьте -в
третьей бригаде начальником штаба подполковник Лифшиц. Может быть, мыбез
калмыка обойдемся?
Он посмотрел на Новикова, потом на Неудобнова.