..
- Дрянь я, а?
- С чего бы? - удивился он искренне.- Извращенцы мы, что ли? Иликровная
родня?
- Зато скоты все же изрядные...
- Брось,- сказал Мазур.- Жизнь иногда такие вензеля заплетает...Полегче
стало, а? Вот видишь...
- И все же мы скоты,- шепнула она. И с типично женской логикойдобавила:
- Ну почему я тебя тогда не встретила? Ведь могла?
- Самое смешное,чтовполнемогла,-сказалМазур.-Тыкогдазамуж
выскакивала? Ага, я как раз первым курсантским шевроном блистал и чванился в
том же самом городишке... Может, мы даже на улице встречались. Ты на моряков
тогда внимание обращала?
- Нет,-сказалаИрина.-Ятогдабылапреогромнаяинтеллектуалкас
серьезнымиисканиямииневероятнымидуховнымизапросами.Анынешний
благоверный сущим Эйнштейном казался, тогда еще мода на физиковнепрошла,
хотя и подтаивала уже... Можно идиотскую вещь сказать?
- Валяй.
- Возьми замуж, а?
- Ты же вроде бы некоторым образом... По движению прижавшихся к егощеке
губ Мазур понял, что она усмехнулась:
-Мыжевдвадцатомвекеживем,давдобавокприегопочтичто
издыхании... Правда, Кирилл, возьми замуж? Мне, как любой бабе, закаменную
стену охота. Оба мы... перегоревшие, может, и получится более-менееудачно.
Я, конечно, понимаю, что - жуткая стерва, такое сейчас предлагать, только во
мне глупого бабьего еще больше, чем казалось...
Признаться, Мазура такое предложение чуточку ошарашило, и онпонял,что
угодилвнедурственныйкапканчик:отвергатьеесейчас-изряднейшее
скотство. Когда на могилке еще не осела земля, да и могилка тапоявиласьв
какой-то степени поеговине.Вотиполучитсясвоеобразноеискупление
грехов... впрочем, не в нем одном дело. Почему бы и нет? Может,какрази
удастся устроитьто,чтоосталосьотличнойжизни,стретьей,самой
нежданной попытки?
Ирина подняла голову, не отнимая щеки отегогруди,глянулавглаза.
Лунного света было достаточно, чтобы Мазур видел ее лицо,полноепечалии
надежды:
- Правда, Кирилл? Не сопляки...
- Ох, Иришка...- сказал он, совершенно запутавшись в мыслях ичувствах.-
Мне еще так не...
Совсем неподалеку грянул столь отчаянный и злобный собачий лай, что Мазур
поневоле замолчал. Тут же откликнулись другие псы. За вседни,чтопрожил
здесь, Мазур такого еще не слышал. Посмотрел в окно поверх плечаИрины,но
ничегоувидетьнесмог-собакизаливалисьгораздоправее,такое
впечатление, будто сбегались в одноместосовсейбазы.Пожавплечами,
потянулся к столу за сигаретами.
Раскатисто-упругий грохот близкого взрыва заставил его замереть в нелепой
позе. Чисто инстинктивно он рванул Ирину за голоеплечо,перекатомбросил
через себя, скидывая с постели так, чтобы постель заслонила их от окна,сам
"щучкой" метнулся следом, успел подставить ладонь, чтобы неушиблазатылок
об пол.
И вовремя - в следующее мгновениевзрывнаяволнавышибластекло,
осколки,вояижужжа,пролетелинизконадполом,звучношлепаясьо
противоположную стену. Автоматически Мазур прикинул по звуку ихполета,по
разлету возможную мощность взрыва - ну, ни хера себе...
Ирина трепыхнулась под его рукой. В той стороне визжала собака, словно от
невыносимой боли, дважды могуче квакнула сирена.Отсветблизкогопожарища
залил улочку, застрекотали длинные автоматныеочереди."Чтозачерт?"-
изумился Мазур, распознав по звукам,чтоавтоматчиклупитпрямехоньков
небо. Диверсанты? Война? Ерунда какая...
Настольная лампа погасла, тоже сброшенная со столавзрывнойволной.Но
желтые фонари за окном горели по-прежнему. Мазур встал на колени, поглядел в
окно, щерившееся по всему периметру зубчатыми осколками.
По улице, в направлении разраставшегося близкого зарева, протопалилюди,
звучно передергивая затворы автоматов, снова взвыла и умолкла сирена.
- Господи, это еще что такое? - шепнула Ирина.
- Лежать! - страшным шепотом приказал Мазур, ничего еще не соображая,но
по всегдашней привычке готовясь к худшему.- Ползи под кроватьилежитам,
ясно?
На улице больше не стреляли, но беготня усиливалась, ужезвучалирезкие
команды. Насколько Мазур мог оценить, паники не было ни малейшей.
Он еще раз прикрикнулнаИрину,выпрямилсяиосторожнопробралсяк
креслу, где в беспорядке валяласьразбросаннаяодежда,-упругойкошачьей
походкой, как учили, так, что несколько раз наступал на битое стекло, ноне
поранился ни разу. Наспех облачился, выскочил на улицу.
И тут же шарахнулся - мимо, воя и сверкаямигалкой,пронесласьздешняя
пожарная машина, крохотная,набазекакого-тоимпортногомикроавтобуса.
Припустил следом.
Одна из панельных двухэтажек как-то странно изменилась. Подбежав поближе,
Мазур рассмотрел сквозь рыжее пламя - словнобывырвалоуголспарочкой
панелей, в комнате, лишившейся крыши, бушует пожар.Машинаужелупилапо
нему пухлой высокой струёй пены, в подъезд как раз вбегали несколько фигур в
мешковатых комбинезонах, навстречу имбегомволоклиносилки,накоторых
лежал кто-то, кричавшийстольнепереносимо,чтонельзябылоразобрать,
мужчина это или женщина. Бежавший рядом врач находуделалукол.Ошалело
озираясь, Мазур видел распластавшуюсянагазонемертвуюсобаку,россыпи
битого стекла. В собравшейсяпоблизостинемногочисленнойкучкелюдейон
распознал нескольких своих парней. Потом,отпихнувего,пронессяздешний
комендантподполковникСтеценко,врасстегнутойформеннойрубашке,с
непокрытой головой. Схватил кого-то за шиворот и принялся распоряжаться, для
связки и доходчивости перемежая короткие команды жутким матом. И уже заорали
в три голоса, дублируя его приказы:
- Всем разойтись! Лейтенант, добей собаку! Карпова сюда!
На Мазура налетел оскаленный автоматчик, недвусмысленно дернув прикладом:
- Всем разойтись! По домам!
Мазур прекрасно понимал, чтоникакиезваниясейчасвсчетнеидут,
комендант в этот момент царь и бог, так чтополучитьприкладомпохребту
можно запросто, будь тыхотьзасекреченныйадмирал.