Мешаядругдругу,кинулисьхлопатьегопоплечу,сноткой
растерянной фальши уверять: ерунда, Павлик, все образуется, платная медицина
и не с такими казусами справлялась, вон и Семеныча ты сразуузнал,именя
помнишь, и физиономия поджила, и видок,вобщем,посвежевший...Втаком
примерно духе. Петр механически кивал, отвечая что-то краткое, дежурное. Еще
пара секунд - и за ними захлопнулась дверь.Отвернувшиськокнуитяжко
вздохнув, Петр в умепосчитал:седьмой,восьмой,девятый.Сегоднянему
наконец-то разрешили пускать посетителей. Сначала пришли трое, потом -двое
и еще раз двое, теперь - эти трое... черт, сбился, десять получается,ане
девять...Ерунда.Главное,ниоднаизчетырехкомпанийничегоне
заподозрила.Соратникиипартнеры,сытыекапитанышантарскогобизнеса
явились посочувствовать попавшемувбедусобрату.Посиделинакраешках
мягких стульев, бормоча нечто сочувственное, но в глазах укаждого,право,
так и полыхало примитивное любопытство, так и подмывало бухнуть: "Павлик,у
тебя что, совсем память вырубило?"
Вслух, конечно, не спросили, люди воспитанные. Но глазавыдавали.Нуи
наплевать. Экзамен, похоже, блистательно выдержал. Приходится при-знать, что
Пашкины мозги дорого стоят - брательник рассчиталвсеотличноиоказался
сущим пророком...
Тихонечко отвориласьдверь,белая,бесшумная.ВошлаАнжела,сутра
выполнявшаяпринемфунк-цииопытнойипридирчивойсекретарши,-
черноволосая красоточка в белоснежном,довольно-такибессовестномхалате,
открывавшем ножки на всю длину и облегавшем,словнокупальник.Занеделю
Петр немножко привык к ее убойной сексапильности,новсеравнопоспине
всякий раз пробегали жаркиемурашки,посколькуюнаячертовка,усугубляя
ситуацию, держалась так, словно участвовала в конкурсе на очередную мисс,а
он был жюри: колыханьебедрами,взгляды-улыбочки...Подозрение,чтопод
безукоризненнымхалатикомничегоинет,всебольшепревращалосьв
уверенность.Посколькуникакихтакихособыхмедицинскихпроцедур,
исключением смены повязок и пластырей, Анжела с ним не учиняла, Петртаки
не смог представить ее за рутинной медсестринской работой.
Вот и сейчас, убирая в роскошный импортный холодильникочереднуюпорцию
недоступных простому смертному яств - дары только что исчезнувшейкомпании,
- Анжела ухитрилась запаруминутчетыреждыожечьегожаркимвзглядом
трехдюймовыхглазок,единождысловнобыневзначайзадетьбедром,
продемонстрироватьфигуркусовсехсторони,наконец,безвсякой
необходимости поправить штору, грациозно взмыв при этом на цыпочки так,что
"болящий" в полном смущении отвел глаза, обнаружив,чтосравнениедамских
трусиков с ниточкой есть не поэтический вымысел,адоподлиннаяреальность
бытия.
Пашка заверял, что из всего медицинского персонала в курселишьдоктор.
Она и не подозревала, ручаться можно. Вот только что завсемиееужимками
стояло - патологическое кокетство или? Очень может быть, что - "или". Не зря
братец сунул в карман тот конвертик, ох, не зря...
-Пожеланиябудут,ПавелИванович?-осведомиласьбелоснежная
прелестница, глядя вовсе уж недвусмысленно.
- Да нет, - сказал он неловко. - Я подремать хочу...
- Бога ради. Еслипоявятся...пожелания,нажмитекнопочку,-Анжела
крутнулась на каблучках и вышла такой походкой, чтонесмотретьейвслед
было решительно невозможно.
Он вовсе не считал себя столь уж высокоморальнымсубъектом,придругих
условиях,оченьможетбыть,ипопробовалбы,выражаясьделикатно,
воспользоваться ситуацией, как большинство мужиков наегоместе.Будьон
собой.Сейчас,когдаон,собственноговоря,былнесобой,акем-то
совершенно другим,любыепоползновенияказалисьчем-тостыдным.Словно
украдкой хватаешь с вешалки чужуюпесцовуюшапкувместосвоегодраного,
замызганного кролика и торопишься уйти тишком...
Он остался один в своем оазисеуютаиблагоденствия,каквыяснилось,
скрывавшемся в здании обычной городскойбольницы,-широкаяполированная
кровать,холодильник,телевизор,телефон,дорогиетяжелыешторы...В
коридоре тишина, там скучаетнастулевышколенныйохранникизПашкиных
легальных мордоворотов, тамнепахнетпригоревшейкашейикарболкой-
поистине, никаких больничных запашков.Толикрылосиепредназначенодля
"белой кости", то ли весь этаж.
Неделю назад, ночью, у негонебыловозможностиспокойнорассмотреть
больницу, куда его привезли. - на месте аварии рожузамоталибинтамитак,
что и видел-то одним глазом, вокруг каталки, пока его везли, суетиласькуча
ничего не подозревающего народа. А выходить в коридор потом как-то не тянуло
- благо тут же, за второйбелойдверью,каквыяснилось,таилсяхотьи
совмещенный, однакож великолепный санузел.
Значит,воттакониизволятболеть.САнжелою...Ипрочим,
соответствующим.
Нозавистинебыло-скорееунылоеудивлениепередэтим
роскошно-сверкающим Зазеркальем, в которое он неожиданно попал.
Есть не хотелось - успел потешить душу деликатесами от пуза. Онзакурил,
присел-полуприлег в кресло. Все, кажется,прошлогладко.Петртакине
понял, как плечистый Митя ухитрился это провернуть -артистическизавалить
джип в кювет, расхлестав его при этом так,чтосмотретьсостороныбыло
жутко. При самой "аварии" он не присутствовал - привезли чуть позже, тотже
МитясПавлом,уженадлежащимобразомподготовленногокролижертвы
собственного лихачества.