Ля Валере остановился на дорожке, покрытой гравием.
— Это место прекрасно подходит для нашей цели, — заявил он.
Пучелли спросил:
— Отдать ему пистолет?
— Конечно, — сказал Ля Валере.
Пучелли пожал плечами, положил пистолет перед Крейгом и отступил назад, подталкивая Эшфорда большим автоматическим «маузером».
— Позволь, я все сделаю. Мы теряем время, — сказал Пучелли.
— Нет. Это мое дело. Делай, как я сказал.
Пучелли пожал плечами, но его пистолет был по-прежнему направлен на Эшфорда.
Крейг подумал, что это не имеет никакого значения. Он намеревался выстрелить в воздух.
— Возьмите пистолет.
Крейг подчинился.
— Встаньте спиной к спине, — сказал Ля Валере и снова Крейг подчинился. — Делаем десять шагов, затем поворачиваемся и стреляем. Начнем двигаться в тот момент, когда я скомандую. Я буду считать шаги. Готовы? Пошли. Раз…два…три…
Крейг слышал скрип шагов по гравию дорожки. Следующим умрет Эшфорд. А сейчас наступила его очередь. Грирсон не придет, чтобы отомстить за него; Грирсон — профессионал. Он несколько хуже Крейга обращается с пистолетом, но куда более законопослушен.
— Четыре…пять…шесть…
Тесса поплачет о нем; а жена может вскоре умереть. Если она останется в живых, то получит более чем достаточно средств к существованию. И Тесса… — он оставил ей все деньги, что принесла ему торговля оружием. Денег было много, много ли будет печали? Слишком много на свете печали, чтобы тратить её на Крейга.
— Семь…восемь…
Он оказался возле фонтана, по которому так плохо стрелял Тернер. Симпатичный человек. Ему очень скучно. Он слишком много пьет. Но он счастлив со своим шофером-негром и поваром-филиппинцем и самыми дорогостоящими прихлебателями на всем Лазурном берегу.
— Девять…десять.
«— Чего-то недостает», — подумал Крейг. Он слышал только собственные шаги. Тут раздался голос, голос Эшфорда, закричавшего в порыве стыда и любви:
— Бобби, нет! Ты не должен так делать!
Крейг резким рывком бросился в сторону и вниз, и пуля просвистела в воздухе точно в том месте, где мгновение назад была его спина. Оказывается, Ля Валере уже повернулся к нему лицом и шел в его сторону, готовясь выстрелить второй раз; Крейг откатился под защиту фонтана. Краем глаза Крейг заметил, что Эшфорд в ужасе смотрит на них. Оказавшись в тени фонтана, он вспомнил данное им обещание, что Ля Валере не пострадает. Он не представлял тогда, что Ля Валере намерен делать. Осторожно и аккуратно он нажал курок пистолета, полученного от Ля Валере. Курок сухо щелкнул, магазин пистолета был пуст.
Эшфорд снова закричал:
— Нет, Бобби, нет! — и бросился к ним.
Ля Валере кричал, приказывая ему вернуться назад, но Эшфорд продолжал бежать к единственному существу в мире, которого он любил, к единственному человеку, чей позор, чье предательство он не мог перенести.
Эшфорд оказался между Крейгом и Ля Валере и Крейг, воспользовавшись этим, откатился за раковину фонтана, задохнувшись от боли, когда его поврежденная кисть ударилась о камень основания. Пучелли предупреждающе вскрикнул, но рука Крейга уже схватила спрятанный им совсем недавно револьвер. Его пальцы поймали рукоять в тот самый момент, когда Ля Валере выстрелил, Эшфорд вскрикнул последний раз и как подрубленное дерево рухнул к ногам Ля Валере.
Крейг видел, как он падает, но ум отказывался согласиться с этим. Он не мог думать ни о чем другом, кроме того, что Ля Валере обманул его, подсунув пустой пистолет. Он вспомнил, что сумасшедшие сами придумывают собственные правила, и в этот момент Ля Валере выстрелил вновь и пуля попала в злосчастную вазу фонтана, просвистев в нескольких дюймах от его головы. Справа от него маневрировал Пучелли, выбирая удобную позицию, чтобы покончить с ним, и в руках у того был автоматический «маузер», способный выпустить весь магазин, словно миниатюрный пулемет.
Медленно, с величайшей тщательностью Крейг прицелился в Ля Валере и выстрелил ему в сердце. Когда тот умирал, на лице его было написано огромное изумление.
Как только Ля Валере упал, открыл огонь Пучелли. Пули большого калибра били по фонтану, но Крейг скорчился у его подножия и слышал, как они летели мимо. Он лежал совершенно неподвижно и минута прошла в такой тишине, что он слышал тиканье своих часов. Пучелли снова выстрелил, и снова пуля прошла рядом, а он продолжал лежать неподвижно. Наконец Пучелли встал и вышел из-за укрытия, осторожно продвигаясь вперед, держа руку на коробке» маузера».
Крейг выстрелил в тот момент, когда Пучелли оказался на дорожке. Это был лучший выстрел в его жизни. Он должен был быть таким. Пуля попала Пучелли в руку и большой «маузер» упал на землю. Крейг встал на ноги. Пучелли стоял перед ним, шатаясь, и когда Крейг наклонился и поднял пистолет, он продолжал качаться. Крейг чувствовал, как волны слабости заливают его, и усилием воли заставил себя устоять.
— Ты — дурак, — закричал он. — Идиот. Если бы вы играли честно, я намеревался умереть. Вы — безмозглые подонки. Почему вы решили меня обмануть?
Пучелли прижал к себе раненую руку.
— Я не хотел этого делать, — простонал он. — Я собирался сам тебя прикончить. Это все Ля Валере с идеей дуэли. Он у нас был джентльменом, Он буквально выплюнул это слово.
Крейг сказал:
— Мы вернемся в дом и ты поговоришь с Дюкло. Обсуждать здесь нечего. Просто делай что говорят.
Пучелли заглянул в глаза Крейга и подчинился. Альтернативой могла быть только смерть, и он понял это.
Дюкло чувствовал себя великолепно. Симпатичные девушки, важные мужчины были в его власти. Черный и цветной вели себя скромно и послушно и это было правильно и справедливо. Его пистолет был символом его власти, его скипетром, и до тех пор, пока он держал его в руках, все повиновались ему. Это было хорошо; это было просто великолепно. И он держал его, наведя на девушку. Это было совсем замечательно. Когда раздались выстрелы и все подняли головы, все, что нужно было сделать Дюкло — просто поднять пистолет на пару сантиметров повыше и снова все замерли, став ещё более послушными.
Пистолет был замечательной вещью. И идея Ля Валере о дуэли может быть и не была, в конце концов, такой уж глупой. Пистолет следует использовать с достоинством, со знанием дела и соблюдая ритуал. Совершенно ясно, что следовало соблюсти ритуал, когда должен был умереть такой преступник, как Крейг. Рука Дюкло пошевелилась и ствол пистолета коснулся горла Софи, прошелся по плечу и дотронулся до округлой линии её упругой груди. Иногда жизнь улыбалась ему. Улыбалась она и в этот раз.
Позади него раздался голос Пучелли:
— Все в порядке, Дюкло. Теперь ты можешь выйти. Капитан хочет тебя видеть.
Дюкло вздохнул и недовольно отвернулся от девушки. Хорошие времена никогда не длятся слишком долго. Неожиданно лицо девушки изменилось и на нем появилось изумление, переходящее в истинное счастье. Дюкло слишком поздно начал поворачиваться. Что-то твердое ударило его в шею и он упал, дернулся один раз и затих.
Тернер воскликнул:
— Ты купил меня с потрохами, сынок. В любое время, в любом месте. Только свистни.
Софи бросилась в объятия Крейга и замерла, вся дрожа, до тех пор, пока сила его рук не дала ей возможность почувствовать себя в безопасности и она смогла взглянуть на растянувшегося на полу Дюкло и скорчившегося в кресле Пучелли.
Ларри поднял пистолет Дюкло.
— А где второй парень? — спросил он.
— Он мертв, — сказал Крейг и рассказал, что произошло в саду. Ноно был потрясен.
— Но это же бандитизм, — сказал он, — Это же убийство.
— Ну, конечно, это было убийство, — подтвердил Крейг.
— Но честь! — воскликнул Ноно, — Он же опозорил свою честь.
— Не сделай он этого, — ответил Крейг, — я не смог бы его убить.
Ларри повернулся к Тернеру.
— Вы должны взять у него несколько уроков, Ден.
— Да, — кивнул Тернер, шагнул вперед, взглянул на Дюкло и перевернул его ногой.
— Ты видел как он его ударил, Ларри? Он должен дать несколько уроков и тебе, сынок, но не сейчас. Сейчас у нас несколько иные проблемы.
Ноно сказал:
— Я думал, что все наши проблемы решены благодаря мистеру Рейнольдсу. — Он налил бренди и Крейг выпил.
— Что мы будем теперь делать? — спросил Тернер. — Прежде всего, нужно от всего этого избавиться. В моем саду лежит убитый. А здесь эти два бандита. Мне очень неприятно говорить это, Джон, но я намерен вызвать полицию.
— Двое убитых, — сказал Крейг. — Второй — Эшфорд. Я же сказал вам они убили и его. Он до самого конца любил Ля Валере. Он старался уберечь того от обмана — так как он любил его и знал, что обман — самое тягчайшее преступление в кодексе чести. И Ля Валере убил его.
— Джон, мне очень жаль, — повторил Тернер, — но я должен позвонить в полицию.
Крейг пожал плечами.
— Поступайте, как знаете, — сказал он. — Только прежде я предпочел бы исчезнуть отсюда.
— Конечно, — сказал Тернер, — ты можешь идти, куда захочешь. — Он твердо взглянул на Крейга, — Я не задаю вопросов, сынок, потому что не хочу ставить тебя в неудобное положение и заставлять лгать, но если ты занимаешься болтами и гайками, то я — Красная Шапочка.
Крейг сказал:
— Мне бы хотелось позаимствовать и автомобиль.
— Ты не сможешь вести машину. С такими руками, как у тебя, — покачал головой Тернер. — Возьми «кадиллак». Ларри отвезет тебя.
— Спасибо, — кивнул Крейг. — Кстати о полиции. На вашем месте я бы позвонил полицейскому, которого зовут Сегюр. Он уже был здесь. Это очень тактичный полицейский.
— О'кей. А что я ему скажу?
— Расскажите ему все, что здесь произошло. Какой-то подонок ворвался сюда и убил Эшфорда, а меня заставил драться на дуэли. Скажите, что вы встретили меня в Ницце и пригласили сюда. А заодно и Эшфорда. Мне бы не хотелось, чтобы в это дело оказалась замешана Софи.
— Мне тоже этого не хочется, сынок. Я сделаю все, как ты скажешь. Теперь ты намерен уехать?
Крейг кивнул.
— Где найти тебя? — спросил Тернер.
— Вы не сможете этого сделать, — ответил Крейг. — Я позвоню вам — если смогу.
Он взял со стола «кольт» и повернулся к Софи. Она видела в его глазах прощание и снова заплакала. Когда она прижалась к нему, он мягко шепнул ей что-то на ухо и постарался, как только мог, её успокоить. Но времени на это уже не было. Ради благополучия их всех, и в первую очередь её благополучия, ему нужно было уходить.
Софи всхлипнула.
— Все то время, что я была с тобой, я говорила правду. И тогда, когда я как бы в шутку говорила, что могла бы стать порядочной девушкой. Когда-нибудь я снова тебя увижу, правда? — Он заколебался и она добавила: Не нужно обсуждать это, Джон. Я увижу тебя, я уверена в этом.
Он улыбнулся, поцеловал её и пошел к ожидавшему его «кадиллаку». Тернер и все остальные уже начали обсуждать случившееся. У него оставалось не больше часа до того, как Тернер позвонит в полицию и предоставит им самим решать, кто говорит правду: пара убийц или добропорядочный миллионер, из которого так и сочатся доллары. Это должна быть великолепная сцена. Крейг пожалел, что ему придется её пропустить.