Бронников обратил вопросительный взгляд на Анастасию.
— Я уже думала об этом. Дело в том, что есть несколько станций, которые постоянно расширяют сеть своих филиалов в других республиках СНГ и провинции. Например, радио «Классик» расширило сеть своего вещания до пятнадцати городов. Им нужны деньги для того, чтобы развиваться. Вы могли бы вложить деньги в проект их расширения, и, соответственно, получили бы выход на аудиторию, как минимум, в десять раз большую.
— Хм, — с сомнением сказал Князев, — это уже что-то.
— А вы уже разговаривали с ними?
— Пока нет.
— Тогда не торопитесь, нам нужно подумать.
Вообще-то, у Насти не было никакого желания возвращаться на работу после встречи с Бронниковым, однако на сегодня у нее было запланировано несколько неотложных дел, и Анастасия с огромной неохотой отправилась на Садово-Спасскую. Вскоре к ней заглянула Маргарита.
— Как ты?
Настя усиленно терла виски, чтобы избавиться от головной боли, но ничего не помогало.
— Лучше пристрели меня, — простонала она.
— Так что случилось? Они не стали с тобой разговаривать? Они что, выгнали тебя?
— Да, они же не жлобы какие-нибудь и не вышибалы в ночном клубе, чтоб выбрасывать меня. Дело не в этом, у меня башка раскалывается. Я вчера на этом дурацком приеме выпила лишнего, даже не помню, что было ночью…
— Да, — понимающе кивнула Маргарита, — наверное, я переборщила с валерьянкой. Что ж, век живи, век учись.
— О Господи, как же голова болит… Знаешь, что самое ужасное? Мужик, который меня вчера напоил, и был этот самый Бронников. Вот сволочь. А потом в постель к себе затащил.
— Ты вообще ничего не соображала?
— Абсолютно. Я же тебе говорю — ничего не помню. Утром проснулась под одним одеялом с ним.
— Да, — вздохнула Маргарита, — все мужики одинаковы. Им бы только напоить нас да трахнуть. Так ты с ним сегодня повидалась, и что?
— Ничего. Он сделал вид, что мы незнакомы.
— И то хорошо. Наверное, пожалел тебя.
— Да не нужна мне его жалость! — вскипела Анастасия и тут же охнула от головной боли. — Господи… Плевать я хотела на его жалость, этого мне еще не хватало.
Через полуоткрытую дверь в приемную она увидела в конце коридора знакомый силуэт. Это был Бронников, одетый в длинное, едва ли не до пят, темное пальто, а в его руке был небольшой портфель. Он задержался у открытой двери одного из кабинетов.
— Это он! — в панике воскликнула Анастасия.
— Кто — он? — обернулась Маргарита.
— Бронников! Слушай, Рита, — сбивчиво заговорила Анастасия, — у меня к тебе огромная просьба — побудь немножко мной.
— Что?
— Побудь моей секретаршей.
— А ты будешь своей начальницей?
— Ага.
— Ему же будет достаточно одного вопроса, чтобы узнать правду.
— Рита, — взмолилась Анастасия, — пожалуйста, сделай это ради меня, хотя бы один раз. Ой, ой, он уже идет.
Настя бросилась в кабинет Ворониной, а Маргарита, тяжело вздохнув, села за стол приемной и стала бессмысленно перебирать бумаги. Когда Бронников перешагнул через порог, она изобразила на лице широкую улыбку.
— Я вас слушаю.
— Мне нужно повидать Анастасию Глазунову. Моя фамилия Бронников.
Рита встала из-за стола и, фамильярно взяв Евгения под руку, подвела к двери кабинета.
— Давайте ее удивим, — слащаво сказала она. — Пусть порадуется.
Бронников косо посмотрел на секретаршу, но ничего не сказал. Рита рывком распахнула дверь и громогласно возвестила:
— А к вам гость!
Настя с излишней торопливостью вскочила из-за стола. Маргарита без особых церемоний втолкнула Бронникова в кабинет и, кривляясь за его спиной, сказала:
— Может быть, я могу что-нибудь предложить? Кофе, чай, меня?
Бронников обернулся, и Маргарита тут же сделала непроницаемое лицо.
— Спасибо, Рита, — сказала Анастасия, — это было очень смешно.
— Вас ни с кем не соединять?
— Да, пожалуйста.
Маргарита гордо удалилась. Анастасия укоризненно посмотрела на Бронникова и, чувствуя, как щеки ее начинают покрываться краской, спросила:
— Почему ты вчера сказал, что это не ты?
— Потому что я знал, что случится, — спокойно ответил Евгений. — Мы бы обсуждали исключительно деловые вопросы. Не было бы ни искренности, ни текилы.
Настя опустила глаза.
— Ну ладно, будем считать, что это… уже произошло. Я хочу, чтобы ты понял… Слушай, а что произошло?
— Небо упало на землю, — проникновенно сказал Бронников. — У меня выросли крылья. Это было просто… нет слов. У меня даже фотографии есть, я «Полароидом» снимал.
Из последних сил стараясь не расхохотаться, Бронников похлопал себя по карманам.
— Нет, кажется, в плаще забыл.
Настя судорожно сглотнула и медленно опустилась в кресло.
— Да успокойся, успокойся, — наконец рассмеялся Бронников, — ничего не произошло. Абсолютно ничего не было.
— Но ведь… но ведь я проснулась без платья.
— Жаль, что мне не удалось этого увидеть.
— Как это? Ты меня раздевал или нет?
— Я… э… я снял с тебя платье, туфли и накрыл одеялом. Но все это я делал с закрытыми глазами.
— Правда? — недоверчиво спросила Анастасия. — Больше ничего не было?
— Может, я и подсматривал немножко, но, честно говоря, ничего не помню. Ладно, мы отвлекаемся от темы. Ты же сама сказала — это уже произошло. Держи, — он протянул ей портфель.
— А что это?
— Подарок. Я подумал, что он тебе понадобится, раз уж мы будем работать вместе.
Настя ошеломленно вертела в руках дорогой портфель из настоящей тисненой кожи.
— Так тебе понравилось моя идея? — с облегчением спросила она.
— Да, в этом что-то есть. Я тут выяснил насчет радио «Классик». Они уже на протяжении нескольких месяцев занимаются расширением зоны вещания, и их планы показались мне очень перспективными. Я вот только одного не могу понять. Здесь раньше работала Татьяна Воронина…
Настя немедленно вскочила.
— Извини, мне надо на минуточку выйти.
Она пулей выскочила из кабинета, мучительно пытаясь сообразить, что ответить Бронникову. В приемной ее взору открылась странная картина. Маргарита усиленно выталкивала наружу Людмилу — подругу Татьяны Ворониной. Увидев Анастасию, та возмущенно закричала:
— Мне срочно нужно поработать на компьютере в кабинете Татьяны! Почему меня не пускают?
— Минуточку, — только и выдавила из себя Настя и снова нырнула в кабинет.
— Что там происходит? — вопила Людмила.
— Она там пыль вытирает, — преграждая ей путь, говорила Маргарита.
Настя остановилась за дверью и, на всякий случай придерживая ручку — чтобы Людмила не могла ворваться в кабинет, торопливо сказала:
— Знаешь, у меня очень много дел. Давай я провожу тебя вниз.
— Хорошо. Завтра утром я договорился о встрече с генеральным директором радио «Классик», а после этого я тебе перезвоню.
— Очень хорошо.
Настя широко распахнула дверь и, смерив Людмилу начальственным взглядом, сказала:
— Можешь пойти поработать на моем компьютере.
Та опешила от изумления.
— Что здесь происходит?
Давясь от смеха, Маргарита отвернулась.
У выхода Бронников спросил:
— Ты сегодня вечером свободна?
— Нет, у меня совещание с руководством, — не глядя ему в глаза, соврала Настя.
— А завтра мы могли бы поужинать вместе?
— Завтра я тоже не могу.
— Но почему? — не унимался Евгений.
— Думаю, что нам больше не стоит встречаться, — чуть помедлив, ответила Анастасия.
— О чем ты говоришь? А как же то, что произошло между нами сегодня ночью?
— Это было исключением из правил. А вообще-то, я… не такая. И, кстати, ты сам говорил, что между нами ничего не произошло.
— Ну да, говорил… Между прочим, мне пришлось тащить тебя на плечах по лестнице до самых дверей квартиры.
— Я тебя об этом не просила.
— А о чем таком особенном я тебя попросил? Мы просто могли бы поужинать в ресторане, хорошем ресторане. Может быть, в кино сходить…
— Нет, — решительно заявила Настя, — мы теперь — деловые партнеры, у нас общий бизнес. По этому поводу уже давно существует народное присловье — не трахайся, где работаешь, и не работай, где трахаешься. У меня и так сейчас в личной жизни проблемы.
Бронников многозначительно кашлянул и потер подбородок.
— Н-да… Извини, я не хотел усложнять тебе жизнь, но хоть прогуляться вместе где-нибудь по набережной Москвы-реки?
Лукаво улыбаясь, Настя заглянула ему в глаза.
— А ты не допускал мысли о том, что мужчины вроде тебя просто не в моем вкусе?
— Что? — изумленно вытаращился на нее Бронников.
— Мне пора, — Настя сделала ему ручкой. — Пока.
Она зашагала по лестнице, уже не стараясь сдерживать улыбку. В приемной ее поджидала Маргарита.
— Ты что делаешь сегодня вечером? — спросила она.
— А что?
— Ты помнишь Сережу?
— Это тот, который в прошлом году все время цветы тебе носил?
— Да.
— А где он сейчас? Что-то давно его не видно.
— Дело в том, — смущенно опустив глаза, объяснила Маргарита, — что мы решили пожениться.
— Вот как? Поздравляю.
— Спасибо. Но об этом, кроме тебя, еще никто не знает. Мы сегодня собираемся в одной кафешке, будут и мои знакомые, и его, объявим о свадьбе.
— И когда же это случится?
— Двадцать пятого ноября.
— Так уже немного осталось.
— Вот именно. Приходи.
— Хорошо, я постараюсь. Правда, сегодня у меня были другие планы.
— Планы могут подождать.
Никита с озабоченным видом сидел за столиком. Царившее вокруг веселье, казалось, совершенно не волновало его. Он то и дело поглядывал на часы, оборачивался, когда кто-нибудь входил в небольшой зал кафе «Ивушка».
К нему за столик подсела Маргарита.
— Да не нервничай ты так, — сказала она, — на тебя больно смотреть, весь извелся.
— Ты же сама сказала, что она придет.
— Придет, куда она денется, у меня сегодня такой хороший день.
— Но уже десятый час вечера.
— Потерпи.
Никита, чертыхнувшись, налил себе полстакана водки и залпом выпил. Решив, что Анастасия уже не придет, он просто стал напиваться по привычке, свойственной как многим творческим натурам, так и людям, не имеющим глубоких интеллектуальных запросов.
Но Настя все-таки сдержала свое обещание. Когда она вошла в зал, к ней сразу же направилась Маргарита.
— Знаю, знаю, — умоляюще подняла руки Глазунова, — не ругай меня. Извини, что опоздала, было много дел.
Рита укоризненно покачала головой.
— У тебя скоро вообще не будет никаких дел. Тебя просто выгонят с работы, как самозванку. Тебя так долго не было, я уже начала волноваться. И Никита там сидит, напивается. Боюсь, что он уже вообще ничего не соображает.
— А что, Никита здесь?
Настя стала вертеть головой по сторонам.
— Откуда он взялся?
— Это я его пригласила.
— Зачем?
— Я хочу вас помирить.
— После того, что произошло?
— Ну, Настя… — захныкала Маргарита, — у меня сегодня такой радостный день. Вы хотя бы не скандальте. Поговори с ним. Я ведь вижу, как он мучается.