Никто не сможет заменить его.
Сдерживая рыдания, она вышла из комнаты. Сьюэлл обратился к трем студентам-медикам.
— Господин Маршалл, советую вам снять сюртук. Будет кровь. Господин Холмс, задерживайте правую руку.
Господин Кингстон — ноги. Господин Маршалл и доктор Гренвилл возьмут на себя левую руку. Даже четырех порций морфия будет недостаточно, чтобы облегчить боль, и он будет сопротивляться. Для удачной операции необходимо полное обездвиживание пациента. Единственный милосердный способ — действовать быстро и решительно. Вы поняли меня, джентльмены?
Студенты кивнули.
Норрис молча снял сюртук и повесил его на стул. Затем встал слева от Чарлза.
— Насколько это возможно я постараюсь сохранить конечность, — пообещал доктор Сьюэлл, подкладывая под руку Чарлза простыни, чтобы кровь не испачкала пол и матрац. — Но, боюсь, запястье сохранить не удастся — заражение продвинулось слишком далеко. В любом случае, некоторые хирургические светила — например, доктор Ларрей [5]— считают, что предплечье лучше отнимать повыше, там, где оно мягче. Это я и собираюсь сделать. — Повязав фартук, Сьюэлл взглянул на Норриса: — Господин Маршалл, ваша роль будет самой важной. Поскольку вы кажетесь мне наиболее сильным и уравновешенным из всех, я хочу, чтобы вы удерживали предплечье чуть выше того места, которое я надрежу. Задача доктора Гренвилла — удерживать кисть. Когда я приступлю к работе, он будет осуществлять пронацию и супинацию [6]предплечья, чтобы я мог добраться до всех структур. Сначала отрезаем кожу, потом отделяем ее от фасции. После разделения мышц нужно будет установить расширитель, чтобы я мог видеть кости. Все понятно?
Норрис с трудом сглотнул — в горле у него пересохло.
— Да, сэр, — пробормотал он.
— Спасовать будет нельзя. Если это выше ваших сил, говорите сразу.
— Я смогу.
Сьюэлл смерил его долгим, тяжелым взглядом. Затем, удовлетворившись, потянулся за турникетом. В его глазах не промелькнуло ни тени опасения, ни искры сомнения по поводу того, что он собирался сделать. Во всем Бостоне не было хирурга лучше, чем Эраст Сьюэлл, его уверенность чувствовалась во всем, даже в том, как умело он закрепил турникет на плече Чарлза, чуть выше локтя. Сьюэлл наложил подушечку на плечевую артерию и безжалостно закрепил жгут, прекратив приток крови в плечо.
Чарлз очнулся от своего наркотического сна.
— Нет, — застонал он. — Прошу вас.
— Займите свои места, господа.
Схватив левую руку Чарлза, Норрис крепко прижал его локоть к краю матраца.
— Я думал, что ты мой друг. — Чарлз печально посмотрел в лицо Норриса, нависавшее прямо над ним. — Почему ты делаешь это? Почему позволяешь им увечить меня?
— Крепись, Чарли, — подбодрил его Норрис. — Это нужно сделать. Мы пытаемся спасти тебе жизнь.
— Нет. Ты предатель. Ты хочешь убрать меня с дороги! — Чарлз попытался освободиться, и Норрис сжал руку сильнее, впиваясь пальцами в липкую кожу. Чарлз напрягся настолько, что на плече выступили мышцы, а сухожилия натянулись, словно веревки. — Ты хочешь, чтобы я умер! — заорал Чарлз.
— В нем говорит морфий. — Сьюэлл со спокойным видом потянулся за ампутационным ножом. — Это ничего не значит — Он взглянул на Гренвилла. — Олдос!
Доктор Гренвилл ухватился за гангренозную кисть племянника. Чарлз принялся упираться и изворачиваться, но всех победить не мог. Эдвард крепко прижал его лодыжки, Венделл — правое плечо. Ни сопротивление, ни жалобные просьбы — ничто не могло остановить нож.
Когда Сьюэлл сделал первый надрез, Чарлз завопил. Кровь, брызнув на руки Норриса, начала капать на простыни. Сьюэлл работал очень быстро — почувствовав отвращение, Норрис отвел взгляд всего на несколько секунд, и за это время доктор закончил надрезать кожу по всей окружности руки. Когда Норрис заставил себя вновь взглянуть на рану, Сьюэлл уже отделял кожу от фасции, чтобы сформировать кожный лоскут. Он работал с мрачной решимостью, не обращая внимания ни на кровь, брызгавшую ему на фартук, ни на неистовые крики, казавшиеся такими ужасными, что у Норриса шевелились волосы на голове. Рука Чарлза стала скользкой от крови, он сражался, как дикий зверь, и ему почти удалось ослабить хватку Норриса.
— Держите его, черт возьми! — прорычал Сьюэлл. Униженный Норрис ухватился сильнее. Сейчас не время нежничать. Оглушенный криками Чарлза, он безжалостно стиснул его руку, вцепившись в нее так, словно вместо пальцев у него были когти.
Сьюэлл оттложил в сторону ампутационный нож и взял инструмент побольше, чтобы разделить мышцы.
Действуя жестко, словно мясник, он сделал несколько глубоких разрезов и добрался до кости. Стихнув, крики
Чарлза превратились в рыдания:
— Матушка! О Боже, я умираю!
— Господин Маршалл!
Норрис бросил взгляд на расширитель, который Сьюэлл установив на рану.
— Держите!
Правой рукой Норрис продолжал прижимать Чарлза, а левой потянул за расширитель, раскрывая рану. Там, под частичками кровавой ткани, белела кость. Лучевая кость, подумал Норрис, вызвав в памяти анатомические иллюстрации из учебника Вистара, которые он так тщательно разглядывал. Вспомнил он и скелет, который не раз изучал, — он висел на стене анатомической залы. Но скелет был сухим и хрупким, совсем не похожим на эту живую лучевую кость. Доктор Сьюэлл взял в руки пилу. Пока он распиливал лучевую и локтевую кости, Норрис ощущал, как расчленение отдается в удерживаемой им руке, как скрежещет пила, как расщепляется костная ткань. Норрис следил, как Сьюэлл, высвободив лучевую, локтевую и межкостную артерии, перевязал их шелковыми нитями.
— Надеюсь, вы внимательно наблюдали за операцией, — проговорил Сьюэлл, переходя к зашиванию кожного лоскута. — Потому что в один прекрасный день вам придется столкнуться с подобной задачей. И, возможно, ампутация уже не будет такой легкой.
Норрис взглянул на Чарлза — юноша лежал с закрытыми тазами. Его крики уступили место измученным стонам.
— Сэр, это было не так уж легко, — тихо проговорил Норрис.
Сьюэлл рассмеялся.
— Это? Это всего лишь предплечье. Куда хуже иметь дело с плечом или бедром. Простого турникета будет недостаточно. Если упустите подключичную или бедренную артерию, то будете поражены, сколько крови можно потерять за несколько секунд. — Доктор Сьюэлл орудовал иглой, как заправский портной, соединяя ткань человеческой кожи и оставляя лишь одну небольшую дырочку — дренажное отверстие. Закончив наложение шва, он аккуратно перевязал культю и взглянул на Гренвилла: — Олдос, я сделал все, что мог.
Гренвилл с благодарностью кивнул.
— Своего племянника я мог бы доверить только вам.
— Будем надеяться, что ваше доверие оправдается. — Сьюэлл сложил свои инструменты в таз с водой. — Теперь жизнь вашего племянника в руках Божьих.
— Осложнения еще могут возникнуть, — сообщил Сьюэлл.
В камине гостиной горел яркий огонь. Норрис быстро осушил несколько бокалов великолепного кларета доктора Гренвилла, однако никак не мог отделаться от холодного ужаса, оставшегося после всего, что он увидел.
Юноша снова надел сюртук, чтобы прикрыть испачканную рубашку. Взглянув на свои магокеты, торчавшие изпод рукавов верхней одежды, он увидел несколько пятен — то была кровь Чарлза.