Лора Скотт вздрогнула и выронила ложку. Лицо ее мертвенно побледнело. На какой то момент мне даже показалось, что она вот вот
грохнется в обморок, и я даже вскочил было, чтобы поддержать ее, но вовремя остановился. Судя по всему, она вполне владеет собой, а
вот я – нет.
Из всего, что я ей только что наговорил, Лора, кажется, услышала только одно.
– Джилли в коме? Что за бред! Этого просто не может быть.
– Ну почему же?
– Потому что я видела ее в Эджертоне во вторник вечером.
Глава 7
Таким болваном я не чувствовал себя с тех самых пор, как в школе преподавательница английской литературы сообщила мне, что «Грозовой
перевал» – это название романа Эмилии Бронте, а вовсе не аристократический район Лондона.
Некоторое время я тупо смотрел на Лору и наконец кое как выговорил:
– Стало быть, во вторник вечером вы виделись с Джилли и Полом?
– Ну да, тогда они устроили нечто вроде вечеринки. Уйти мне пришлось рано, так что я не знаю, что происходило потом.
– И кто еще был на этой вечеринке?
– Только мы трое. Повторяю, я пробыла у них недолго: у меня заболел Грабстер, и ему надо было давать лекарство. Впрочем, какое все
это имеет значение? Расскажите лучше о Джилли. Надеюсь, она поправится?
– Сейчас никто не берется сказать, чем все это кончится.
– Но что же все таки с ней случилось?
– Джилли врезалась на своем «порше» в утес, и машина рухнула в воду. К счастью, мою сестру вытащил оттуда один полицейский. Но еще
прежде она говорила мне, что вы предали ее. Не поясните, что она имела в виду?
Лора тряхнула головой, и волосы ее вновь оказались в опасной близости от тарелки.
– Ума не приложу. Стало быть, вы меня искали затем, чтобы выяснить, каким образом я предала вашу сестру? Поверьте, я просто не
понимаю, о чем речь. – Внезапно Лора замолкла, а потом проговорила, уставившись в одну точку: – Ерунда какая то. Ведь Джилли –
отличный водитель. Даже в голове не укладывается. На той последней встрече она была в отличном настроении, все время смеялась. Может
быть, кто то подтолкнул ее к этому утесу или то был просто несчастный случай?
Даже мне, профессиональному сыщику, не приходило в голову, что Джилли мог кто нибудь «помочь». А вот Лора так подумала…
– Все случилось в десяти милях от Эджертона, недалеко от Пересечения с шоссе номер 101, и больше всего похоже на попытку
самоубийства.
– Тогда как же она уцелела?
– Говорю вам, полицейский видел катастрофу и ухитрился вытащить Джилли из затонувшей машины. Конечно, это больше похоже на чудо…
Лора медленно привстала и обвела взглядом стол, на котором громоздились тарелки с Таиской едой, а потом, покачав головой, запустила
руку в толстый бумажник и, вытащив пятидесятидолларовую купюру, положила ее рядом с супницей.
– Она всегда слишком гоняла на этой своей игрушке, сигналила, распевала во все горло: ей нравилось чувство опасности. Вот только
Джилли не из тех, кто кончает самоубийством. Возможно, просто потеряла управление. Мне надо ее видеть, сейчас же; Говорите, она в
эджертонской больнице?
– Именно так. – Я поднялся и, прикоснувшись к ней, на мгновение задержал ее руку. – Лора, скажите честно: вы спите с Полом? Или,
может быть, раньше?..
Она посмотрела на меня как на сумасшедшего:
– Разумеется, нет. Даже говорить об этом смешно.
Я поймал себя на том, что все еще держу ее руку и вовсе не хочу отпускать.
– А вот Пол утверждает, что до самого последнего времени был вашим любовником.
Может быть, поэтому Джилли говорит, что вы ее предали?
Лора стряхнула мою руку. На какой то миг мне показалось, что она вот вот ударит меня, но, кажется, я ошибся.
– Я никогда не спала с Полом. Он лжет. Но зачем это ему? Не понимаю и почему ваша сестра назвала меня предательницей.
– И все таки что то заставило Пола солгать.
– Лучше спросите у него сами, а я еду к Джилли.
– Я отвезу вас.
– Не трудитесь, вы и так достаточно поработали.
Даже не верится. Лора здесь, рядом с братом. Я вижу ее совершенно ясно. Но как она осмелилась, продажная тварь? Она что то говорит
Форду – интересно что?
Чувствую, как кожа у меня покрывается пупырышками, а в горле першит от страха, – и все же я ничего не ощущаю. Она ничего не сможет
мне сделать.
Лора подходит ближе и начинает повторять мое имя. Мне хочется крикнуть, пригрозить ей, что убью ее, но ничего не получается. О Боже,
как она смеет терроризировать меня?! Ей давно пора исчезнуть, превратиться в ненужное, воспоминание! Вот она тянется ко мне рукой –
этого я уже не выдержу.
– Смотрите – у нее открыты глаза!
– Так оно чаще всего и бывает, – говорит Форд, – но за этим ничего не следует.
Чувствую у себя на плече ее пальцы – холоднее, чем смерть.
И тогда я кричу.
Я повернулся так круто, что чуть не плюхнулся на пол: сердце заухало в груди, как паровой молот. Мгновенно подскочив к Джилли, я
через плечо бросил Лоре:
– Зовите сиделок, живо! И врачи тоже пусть придут. Ну же, шевелитесь, не стойте на месте!
Я приподнял Джилли, прижал ее к груди, а она навалилась на меня всем телом, беспомощно мотая головой и продолжая кричать – этот крик
скорее напоминал хриплое мычание. Через какое то время она, обессилев, замолчала, и тогда я бережно опустил ее на кровать.
– Джилли, только не закрывай глаза. – Я буквально умолял ее. – Смотри на меня и не засыпай, а то можешь совсем не проснуться. Ты
слышишь меня?
– Слышу, Форд…
Боже, она заговорила! Голос у нее ломкий, прозрачный, как бумага, его едва слышно.
Я погладил ее по волосам. От радости у меня по щекам текли слезы, и я ничего не мог с собой поделать.
– Слушай, Джилли, – я низко наклонился над ней, – ты пробыла в коме четыре дня, но теперь очнулась, и все будет хорошо. Главное, не
закрывай глаза. Мигни мне. Вот так, отлично. Ты видишь меня?
– Да, Форд. Какое счастье, что ты здесь!
С сознанием у нее все в порядке, теперь у меня в этом нет никаких сомнений. Итак, Джилли вернулась, она смотрит на меня прямо и
осмысленно: ей хочется быть по эту сторону, и она здесь.
– Ты единственная, кто называет меня Фордом. – Я поцеловал ее.
– А ты никогда и не был для меня Маком. Мне пить хочется.
Я живо наполнил стакан, стоявший на столике у кровати, и поддерживал его, пока она жадно глотала воду. Потом отер ей подбородок.
Джилли откашлялась, судорожно сглотнула пару раз и сказала:
– Знаешь, я глазам своим не поверила, когда ты в первый раз появился на пороге. Ты единственный был здесь настоящим, из плоти и
крови. До этого я чувствовала себя такой одинокой!
Как ни странно, я даже не удивился, что Джилли так ясно видит меня, слышит каждое мое слово, угадывает выражение лица. Я бы даже ни
на секунду не усомнился, если бы она сказала мне, что я ел на завтрак, словно и она сидела за столом и ела то же самое. Я всего лишь
тупо повторил:
– Был – настоящий? В отличие от других? Что ты хочешь этим сказать?
– Вот именно. – Она слабо улыбнулась.