– Но недостаточно запоминающимся, чтобы удержать тебя с нами, – он тоже говорил как француз, но в акценте чувствовалась примесь еще какого-то языка. Словно смешали синий с красным и получили пурпур.
– Я мастер на своей территории. Это то, о чем мечтают все, не так ли?
– Некоторые мечтают о кресле в совете, – сказала Иветт. Ее голос все еще был мягким, но теперь в нем появились новые нотки – будто плывешь в темной воде, где водятся акулы.
– Я не стремлюсь забраться столь высоко, – сказал Жан-Клод.
– В самом деле? – спросила Иветт.
– Именно так, – ответил Жан-Клод.
Она улыбнулась, но ее глаза остались отстраненными и пустыми.
– Посмотрим.
– Тут нечего смотреть, Иветт. Я доволен тем, что имею.
– Если так, то тебе нечего нас бояться.
– Нам в любом случае нечего бояться, – сказала я. Говоря это, я улыбнулась.
Оба посмотрели на меня так, как будто я была собакой и выполнила интересный трюк. Мне они определенно начинали не нравиться.
– Иветт и Бальтазар – послы совета, ma petite.
– Ну и молодцы, – сказала я безразлично.
– Не похоже, чтобы мы произвели на нее впечатление, – сказала Иветт.
Она повернулась ко мне полностью. У нее были серо-зеленые глаза с тоненькими черточками янтаря, пляшущими вокруг зрачков. Я чувствовала, что она пытается затянуть меня этими глазами, но у нее не получается. От ее энергии у меня побежали мурашки по всей коже, но она не могла поймать меня своими глазами. Она была очень сильной, но не была мастером. Я смогла почувствовать ее возраст, как головную боль. Тысяча лет, как минимум. Последний вампир такого возраста, который мне встретился, сбил меня с толку. Но Николаос была Мастером Города, а Иветт никогда им не стать. Если вамп не достиг статуса мастера за тысячу лет, то ему или ей это уже никогда не удастся. Сила вампиров и их возможности увеличивались со временем, но для всех существовал предел. Иветт его уже достигла. Я уставилась ей в глаза, позволяя ее силе щекотать мне кожу, но меня это не волновало.
Она нахмурилась.
– Впечатляет.
– Спасибо, – скромно сказала я.
Бальтазар обошел вокруг нее и встал передо мной на одно колено. Он положил одну руку на спинку моего стула и приблизился. Если Иветт – не мастер, то он не ее слуга. Только вампир в ранге мастера мог иметь человека-слугу. Что означало, что он принадлежит кому-то другому. Кому-то, с кем я еще не встречалась.
Почему же меня не покидало ощущение, что с этим кем-то я скоро встречусь?
– Мой мастер – член совета, – сказал Бальтазар, – и ты понятия не имеешь, какой властью обладает он.
– Спроси сначала, не все ли мне равно.
Злость осветила его лицо, глаза потемнели, он еще сильнее вцепился в мой стул. Он положил руку мне на ногу, чуть выше колена, и начал сжимать ее. Я играла с монстрами достаточно долго, чтобы знать, как чувствуется противоестественная сила. Его пальцы впивались в меня, и я знала, что он может продолжать сжимать их, пока не разорвутся мышцы и не обнажится кость.
Я схватилась за шелковый галстук, притянула его еще ближе, и ткнула дулом файрстара ему в грудь. Я заметила, как в паре дюймов от моего лица по его лицу пробежало удивление.
– Спорим, я могу проделать дыру у тебя в груди быстрее, чем ты сломаешь мне ногу?
– Ты не посмеешь!
– Это еще почему? – спросила я.
В его глазах всплеснулся страх.
– Я человек-слуга члена совета.
– Не впечатляет, – сказала я, – попробуй постучать в следующую дверь.
Он нахмурился.
– Я не понимаю.
– Предоставь ей более весомую причину, почему не стоит тебя убивать, – сказал Жан-Клод.
– Если ты выстрелишь в меня здесь при свидетелях, то попадешь за решетку.
Я вздохнула.
– Это ближе.
Я рванула его на себя так, что наши лица почти соприкоснулись.
– Медленно убери руку с моего колена, и я не нажму на курок.
Будешь и дальше делать мне больно, и я попробую свои шансы с полицией.
Он уставился на меня.
– Ты бы сделала это, действительно сделала.
– Я не блефую, Бальтазар. Запомни это на будущее, и возможно, мне не придется тебя убивать.
Его рука ослабла, затем медленно убралась. Я позволила ему отстраниться, его галстук скользнул у меня меж пальцев, как отпущенная леска спиннинга. Я откинулась на спинку стула. Пистолет так и не показался из-под скатерти. Мы были самим благоразумием.
Снова подошел официант.
– Все в порядке?
– Нет проблем, – сказала я.
– Пожалуйста, принесите счет, – сказал Жан-Колд.
– Сию минуту, – сказал официант. Он явно нервничал, глядя, как Бальтазар встает на ноги. Бальтазар разгладил складки на брюках. Они явно не были предназначены для того, чтобы становиться в них на колени.
– Ты выиграл первый раунд, Жан-Клод. Будь осторожен, как бы это не оказалась пиррова победа, – сказала Иветт.
И они с Бальтазаром удалились, так и не заказав столик. Думаю, есть они не хотели.
– Что происходит? – спросила я.
Жан-Клод сел на место.
– Иветт прислуживает совету. А Бальтазар – слуга одного из самых могущественных членов совета.
– Зачем они здесь?
– Думаю, это из-за Мистера Оливера.
Мистер Оливер был самым старым вампиром из всех, кого я встречала. И самым старым из тех, о которых я вообще слышала. Ему было около миллиона, кроме шуток, миллион лет – плюс-минус. Для тех, кто разбирается в предыстории, уточняю: да, это означает, что он не был Homo sapiens. Homo erectus, он мог ходить в течение дня, хотя я никогда не видела, чтобы он пересекал прямые солнечные лучи. Он был единственным вампиром, которому удалось заставить меня некоторое время считать его человеком, что еще более забавно, учитывая, что человеком он вообще никогда не был. Он собирался взять верх над Жан-Клодом, подчинить себе его вампиров, и заставить их истреблять людей. Оливер считал, что это заставит власти снова поставить вампиров вне закона. Он думал, что вампиры с гражданскими правами слишком быстро распространяются, и скоро подчинят себе человеческую расу. В чем-то я была с ним согласна.
Его план мог бы реализоваться, если бы я его не убила. Как у меня это получилось – это длинная история, но я сама в результате впала в кому. Неделю без сознания, так близко к смерти, что врачи не могли сказать, каким чудом я выжила. Конечно, им было не ясно и то, как я впала в кому, однако никто не собирался рассказывать им про метки вампиров и Homo erectus.
Я посмотрела на Жан-Клода.
– Тот сумасшедший сукин сын, который пытался тебя убрать в прошлый Хэллоуин?
– Oui.
– При чем тут он?
– Он был членом совета.
Я почти рассмеялась.
– Ни за что не поверю. Он был стар, старше греха, но он был не такой сильный.
– Я говорил тебе, что он согласился ограничить свою силу, ma petite. Не знаю, кем или чем он был до этого, но он был членом совета, которого звали "Earthmover".
– Прости?
– Он мог вызывать дрожь земли одним усилием воли.
– Ни за что! – опять сказала я.
– За что, ma petite. Он согласился не заставлять землю поглотить город, потому что это списали бы на землетрясение. А он хотел, чтобы в кровопролитии обвинили вампиров. Ты помнишь его цель. Землетрясение ему бы не помогло. А кровавая бойня – вполне. Никто, даже ты, не поверил бы, что обычный вампир может вызвать землетрясение.
– Чертовски верно, не поверила бы, – я посмотрела на его сосредоточенное лицо, – ты серьезно?
– Абсолютно серьезно, ma petite.
Это было слишком, чтобы все сразу переварить. Мучаешься сомнениями? – забей и будь жутко безразличным.
– Значит, мы убили члена совета, и что?
Он покачал головой.
– В тебе нет страха, ma petite.