Она взяла карты своего партнера и взглянула на них.
- Твое слово, Карен.
- О, черт! - сказала в сердцах Карен и сходила с тройки треф. Дьюк задумчиво рассматривал свои карты.
- С чего бы сходить? - пробормотал он в нерешительности.
- С чего хотите, - отозвалась Барбара. - Мне все равно, я буду играть в открытую.
- Может быть, вам лучше этого не делать?
- Нет, я решила твердо. - И она открыла карты.
Дьюк взглянул в них.
- Все ясно... - сказал он. - Не убирайте их, отцу тоже будет интересно посмотреть. - Он что-то прикинул в уме. - Здесь примерно двадцать четыре очка. Отец!
- Да, сынок?
- Я тут выписываю чек на четыре сотни и еще девяносто два доллара и пусть это будет мне уроком.
- Нет никакой необходимости...
Свет погас, пол вздрогнул под ногами. Барбара почувствовала, как что-то странно сдавило ей грудь. Она попыталась встать, но не смогла устоять на ногах. Казалось, что вокруг них с ревом носятся поезда подземки, а пол стал напоминать палубу корабля, попавшего в свирепый шторм.
- Отец!
- Я здесь, Дьюк. Ты ранен?
- Не знаю. Но чек мне теперь придется выписывать уже на пятьсот девяносто два доллара!
Подземные толчки продолжались. Сквозь нестихающий ни на мгновение рев, Барбара услышала, как мистер Фарнхэм усмехнулся и сказал:
- Забудем об этом. Доллар только что перестал существовать.
- Хьюберт! Хьюберт! Где ты? - послышался пронзительный голос миссис Фарнхэм. - Когда это прекратится?
- Иду, дорогая. - Тьму прорезал тонкий луч фонарика и двинулся по направлению к койкам. Барбара подняла голову и с трудом разобрала, что это хозяин дома на четвереньках, держа фонарик в зубах, пробирается к супруге. Достигнув койки, он принялся успокаивать жену и вскоре ее крики стихли.
- Карен!
- Да, папа?
- Ты в порядке?
- Да, только ушиблась немного. Опрокинулся стул.
- Прекрасно. Тогда включи аварийное освещение. Только не вставай. Передвигайся ползком. Я посвечу тебе фонариком. Потом возьми аптечку и шприц и... ох-х! Джозеф!
- Да, сэр?
- Ты цел?
- Все о'кей, босс.
- Позови-ка своего лохматого Фальстафа. А то он вспрыгнул на меня.
- Это он просто хочет выразить свое расположение к вам.
- Да, да. Но мне не хотелось бы, чтобы он выражал его в то время, как я делаю укол. Позови его.
- Сию секунду. Док, ко мне! Док! Док! На рыбку!
Через некоторое время грохот стих, пол перестал качаться под ногами, миссис Фарнхэм получив дозу снотворного, безмятежно спала, в первом отсеке тускло светили две небольшие лампочки, и мистер Фарнхэм принялся изучать последствия нападения.
Ущерб оказался невелик. Несмотря на то, что все было уложено на полках довольно тщательно, несколько консервных банок все же свалились на пол; разбилось несколько бутылок с ромом. Но спиртное было практически единственным из припасов, содержащимся в стеклянной упаковке. Самым неприятным оказалось то, что со стены сорвало взрывом батарейный радиоприемник, который, упав на пол, разбился вдребезги.
Мистер Фарнхэм встал на четвереньки и принялся разглядывать остатки приемника.
Мистер Фарнхэм встал на четвереньки и принялся разглядывать остатки приемника. Подошел его сын и, взглянув на разбитое устройство, произнес.
- Наплевать, отец. Смети весь этот хлам и выбрось в мусорное ведро.
- Кое-что можно восстановить.
- А ты что-нибудь понимаешь в радиотехнике?
- Нет, - согласился отец, - но у меня есть книги.
- Книги не починят радиоприемника. Тебе следовало бы иметь запасной.
- Он у меня есть.
- Так что же ты его не достаешь! Интересно было бы узнать поподробнее, что случилось.
Отец медленно поднялся и взглянул на Дьюка.
- Мне тоже интересно. Тот приемник, что у меня в ухе, молчит. Конечно, ничего удивительного в этом нет - он слишком слабый. А запасной приемник упакован в вату и, скорее всего, не пострадал.
- Так доставай же его!
- Потом.
- Потом, потом... Дьявольщина. Где же он? Мистер Фарнхэм начал гневно посапывать:
- Мне уже начало надоедать твое тявканье.
- Что? Ну, прости. Скажи мне только, где запасное радио.
- Нет. Мы можем лишиться и его. Я хочу дождаться конца нападения.
Сын пожал плечами.
- Ну что ж, упрямься на здоровье. Но ведь, наверняка, все бы с удовольствием послушали последние новости. И твое упрямство просто глупо. - Тебя никто не спрашивает. Я уже сказал тебе, что мне надоело твое тявканье. Если тебе так хочется узнать, что происходит снаружи - скатертью дорожка. Тебя никто не держит. Я отопру внутреннюю дверь и промежуточную, внешнюю ты и сам вполне можешь открыть.
- Как это? Не говори глупостей.
- Только не забудь закрыть ее за собой. Лучше, если она будет закрыта - это ослабит радиоактивность и ударную волну.
- Вот это уже ближе к делу. Здесь есть чем измерить уровень радиоактивности? Нам бы следовало...
- ЗАТКНИСЬ!
- Что? Отец, не надо строить из себя сурового папашу.
- Дьюк, я по-хорошему прошу тебя замолчать и послушать меня. Ты согласен?
- Ну, что ж... хорошо. Мне только не нравится, когда на меня кричат в присутствии других людей.
- В таком случае, держи язык за зубами.
Они находились в первом отсеке. Возле них мирно похрапывала миссис Фарнхэм. Остальные тихо удалились во второй отсек, чтобы не быть свидетелями ссоры.
- Так ты готов слушать меня?
- Готов, сэр, - холодно ответил Дьюк.
- Вот и отлично. Сынок, я не шучу. Или уходи... или делай только то, что буду говорить я. Подразумевается и то, что ты должен затыкаться, когда я прошу. Как бы это выразиться? Это должно быть абсолютное подчинение, быстрое и охотное. Или ты предпочтешь уйти?
- А не слишком ли ты перегибаешь палку?
- Именно это я и делаю. Это убежище - спасательная шлюпка - и я - командир ее. Ради безопасности остальных, я должен поддерживать дисциплину. Даже, если ради этого кого-то придется выбросить за борт.
- Это довольно-таки искусственная аналогия. Отец, очень жаль, что ты служил во флоте. После него у тебя в голове завелись какие-то романтические идеи.
- А я, Дьюк, жалею о том, что тебе вообще не пришлось служить.