Лизе было восемнадцать лет, когда ее направили на курсы и перед ней открылись небывалые перспективы, затем появился Терри Лонг.
Боссом он был великолепным. А мужчиной беспринципным, эдаким серийным обольстителем.
– Но Терри давно уехал в Нью-Йорк, – возразила Кит.
– Три года назад, но Сэм не простил. Он считает, что дела в офисе ведутся непрофессионально, тут уж мне ничего не исправить.
– Глупый человек, – сказала Кит. – Ты не хочешь, чтобы он приходил на обед? Лиза принужденно улыбнулась.
– Прежде всего я не хочу, чтобы он объявил на весь город, насколько я его не устраиваю.
– Ему же будет хуже. Намного важнее, – ее голос ожил, – что ты собираешься надеть. Лиза была захвачена врасплох.
– Это же не "Оскар".
– Но это так важно для тебя, или ты хочешь показать, что тебе все безразлично? – Неожиданно сестра озорно предложила:
– Темно-красный шелк и бриллианты.
Лиза довольно усмехнулась.
– Не мой стиль, – сказала она. – Скорее стиль ассоциации, если на то пошло. Все мужчины в смокингах, а женщины, подозреваю, будут стараться подлаживаться под них, поэтому я лучше найду что-нибудь темное и представительное.
– Бриллиантов не будет? – разочарованно спросила Кит.
– Может, возьму напрокат – бриллианты мне пока не по карману. Лицо Кит застыло.
– Ты так много тратишь на нас, особенно на меня. Все эти терапии и консультации.
– Ничего подобного, – сказала Лиза, злясь на себя за бестактность.
– Не лги, – сказала Кит. – Эта последняя клиника.., ты сказала, что она благотворительная; но там же были одни богатенькие дети.
– Богатые дети тоже болеют, – сказала Лиза, обороняясь.
– Да, и за лечение платят их папочки. А в моем случае это была ты, разве не так?
Лиза начала поправлять диванные подушки, чтобы скрыть напряжение.
– Здоровье важнее.
Кит махнула рукой и погрузилась в молчание. Лиза встала и спустилась вниз.
– Пришлось во всем сознаться, – угрюмо сообщила она маме. Потом рассказала о награде и о своих проблемах.
– Кит придет. А что касается больницы – подумает и все поймет правильно, – с натужной бодростью сказала Джоан. Она похлопала Лизу по руке. – Достань нам билеты, я поговорю с ней.
Закипел чайник. Джоан опустила пакетики с чаем в кружки и залила их кипятком.
– Кажется, есть улучшение, – озабоченно сказала она. – Но, конечно, если тут замешан мужчина... Лиза издала раздраженный вздох.
– Кит очень ранима, помни об этом, – сказала Джоан с некоторым вызовом. Лиза вновь фыркнула.
– Любая будет ранима, если позволить мужчинам смешивать тебя с грязью.
– Дело не в позволении, – сказала мать. Лиза была захвачена врасплох. Их отец ушел от мамы сразу после рождения Кит. Лиза не очень хорошо помнила его. Но с тех пор Джоан не взглянула ни на одного мужчину. Только боролась с нуждой, которая преследовала их все детство.
– Прости, – сокрушенно сказала она. – Я просто не понимаю, как можно воспринимать мужчин всерьез. Мой босс откровенно завидует мне, Алек ведет себя словно капризный ребенок, а сегодня я столкнулась с мужчиной, который выглядит как принц из сна. И он в тысячу раз хуже их всех. – Она злобно засмеялась.
Джоан задумчиво посмотрела на дочь.
– Кто же это видение? Лиза с досадой пожала плечами.
– Обычный докучливый родственник моей хозяйки.
– О! – Джоан молча усваивала услышанное. Она перенесла две кружки с чаем в гостиную. На улице лил дождь. Джоан стояла у окна и с любовью смотрела на мокрый сад. Лиза, улыбаясь, взяла у нее чай.
Они постоянно меняли комнаты и квартиры в самом бедном районе Лондона. До тех пор, пока Лиза не купила этот дом. У Джоан никогда не было собственного жилья, а уж тем более сада. Теперь же она каждый раз, проходя мимо окна, смотрела на деревья.
Лиза почувствовала, что у нее увлажнились глаза.
Я не страдала прежде сентиментальностью, с яростью сказала она себе.
Джоан отошла от окна и села.
– Ну и как ты познакомилась с докучливым родственником?
– Что? – Лиза вернулась из своего трущобного детства в настоящее. – А, Борис? Он ломился в мою дверь ранним утром, когда я еще была в постели.
Джоан улыбнулась украдкой. Она-то знала привычку дочери поспать в выходные.
– Поэтому ты называешь его принцем из сна?
– Нахал, – сердито сказала Лиза. – Высокий, темноволосый и красивый, вбил себе в голову какой-то бред.
– И ты ненавидишь его, – сказала Джоан, хорошо зная этот тон дочери, – только потому, что он поднял тебя с постели. Бедняга принц, – с чувством сказала она.
– Не надо жалости. Николай Иванов в этом не нуждается.
– Я думала, его зовут Борис, – сбитая с толку, сказала Джоан.
– Это я его так назвала, ему это не понравилось, – вспомнила Лиза с явным удовольствием.
– Звучит как обычный разговор.
– О, он вытащил меня на ленч.
– Вытащил на ленч? – изумилась Джоан. Она знала отношение Лизы к мужчинам. Со времени эпизода с Терри Лонгом дочь держала на расстоянии всех кавалеров. – Он, должно быть, высший класс.
– Он высшего класса свинья, – мрачно фыркнула Лиза.
– И что он думает о тебе? – заинтересованно спросила мать.
Лицо Лизы исказила злобная гримаса.
– Я настоящая мошенница, и ему не нравятся мои манеры за столом.
– Что! – произнесла Джоан в крайнем изумлении.
– Вообще-то я спровоцировала его. Он надеялся очаровать меня, а я показала ему, что это невозможно.
Джоан кивнула головой.
– Вижу, тебе это удалось. – Она одарила Лизу широкой улыбкой.
Николай изучил бизнес-карту Лизы, после чего пришел к выводу, что дальнейшее расследование затянется на больший срок, чем он планировал. Ему до смерти не хотелось задерживаться в отеле, хоть и роскошном, – он ненавидел отели.
К счастью, с жильем все уладилось. В понедельник после ленча с профессором Седжвиком он поселился в квартире его матери, которая на лето уехала в Шотландию. Квартира была старомодной и находилась слишком далеко от Публичной географической библиотеки, но обладала одним преимуществом – дом Татьяны был сразу за углом.
Днем в понедельник раздался звонок.
– Граф Иванов? Это Роджер Маурис, редактор "Финансового ежемесячника". Я спрашивал разрешения позвонить вам.
– Действительно? – сдержанно откликнулся Николай. Он в принципе не любил журналистов.
– Я уверен, что мы можем быть друг другу полезны, – сказал Роджер Маурис. – Вы хотите получить сведения о Лизе Ромэйн. Отлично, я только что делал репортаж из Сити. Что вы хотите узнать?
Николай был захвачен врасплох.
– Она что, знаменита?
– И преуспевает.
– Слава небесам.
– Необычная карьера, – деликатно сообщил Роджер. – Хорошие результаты, возможны блестящие перспективы. Я могу порекомендовать некоторых людей. В ответ...
Он объяснил.
Улыбка Николая не была улыбкой победителя. Он собирался показать Лизе Ромэйн, что такое перебегать дорогу мужчине, которого не собьешь с толку огромными зелеными глазами или эксцентричностью, пусть даже очаровательной.
Маурис назвал несколько телефонных номеров.
– Завтра вечером. Итак, я рассчитываю на вашу помощь.
– Обещаю вам, – сказал Николай.
Кит позвонила, чтобы предупредить, что не сможет быть на обеде. Лиза разубеждала ее, но сестра была непреклонна. В конце концов Кит бросила трубку, и Лиза перезвонила маме.
– Мне жаль, дорогая, – сказала Джоан, которая уже знала о решении Кит. – Говорю тебе, у нее было странное настроение. Мне лучше побыть с ней, не хочу оставлять ее одну. – Помолчав и не дождавшись ответа, она сердечно добавила:
– Желаю тебе прекрасно провести время. И выпей шампанского за меня.
– Хорошо. – Лиза постаралась скрыть обиду в голосе.