– Забыл! – Мальчишка правильно понял его молчание. – Не беда! После такого простительно, но предложение остается в силе. Приглашаю вас еще раз.
– Кого это вас?
– Тебя и Алису.
Клим посмотрел на часы, еще раз зевнул:
– Может, лучше завтра?
– Хорошо, завтра, так завтра. Давайте в восемь вечера, в «Тоске зеленой». Знаешь это местечко?
Клим задумался, что-то такое вертелось в голове… Все, вспомнил. Он был в «Тоске» пару месяцев назад на презентации какой-то компьютерной игры. Странное место, с чудаковатым хозяином и готическим антуражем. Госпожа Волкова, с ее замашками черной вдовы, будет смотреться там вполне органично, особенно если наденет «кожу». Кстати, о госпоже Волковой…
– Я не против, но, боюсь, Алиса не согласится. У нас с ней возникли некоторые… э… разногласия.
– Ничего страшного, – оптимистично заявил Виталик. – Лично у меня с Алисой нет никаких разногласий. Я вообще чувствую, что мы с ней – родственные души.
Клим поморщился, спросил резко:
– И какого рода это ваше родство?
– Вообще-то, родство – среднего рода. – Виталик засмеялся. – А у нас с ней родство на почве творчества и обоюдной симпатии. А что?
– Ничего, ты просто с обоюдной симпатией, смотри, полегче.
– А что так? – Виталик, кажется, совсем не испугался. – У меня и к тебе симпатия. Знаешь, как у Попандопуло: «И шо я в тебя такой влюбленный?!»
– А ты влюбленный? – после продолжительного молчания уточнил Клим.
– С ума сойти! – В трубке послышался тяжелый вздох. – Вот ты мне скажи: все банкиры такие подозрительные, или ты один такой уникум?
Пришла очередь Клима смеяться. Вильгельм Лойе, он же Виталик, с каждой минутой нравился ему все больше. Пожалуй, он с ним даже подружился бы, несмотря на разницу в возрасте и взглядах на жизнь и… госпожу Волкову.
– Ладно, Виталик, влюбленный, так влюбленный, – сказал он, отсмеявшись. – Только предупреждаю сразу: у меня нет телефона Алисы.
– Не велика беда, позвоню ей в офис, ты, главное, не забудь, что завтра в восемь часов я жду тебя в «Тоске». – В трубке послышались гудки отбоя.
Клим усмехнулся, мысленно поблагодарил Виталика за инициативность. Теперь у него, может быть, появится возможность поговорить с Алисой, так сказать, на нейтральной территории. Конечно, он не станет извиняться за утренний инцидент и, уж тем более, за ночные безумства, просто прозондирует почву, попытается понять, как она относится к произошедшему. Если, конечно, ему удастся это понять. Это же не женщина, это сфинкс египетский, с ней без ста граммов не разберешься…
Спать расхотелось окончательно, Клим вышел на балкон, закурил. В городе было плохо, намного хуже, чем на даче: и воздух не тот, и атмосфера, и вообще – шумно. Если бы не жизненная необходимость ровно в восемь быть на рабочем месте и не извечные московские пробки, он бы уже давным-давно переселился за город, поближе к природе. Ничего, когда все это закончится, он обязательно выкроит пару дней отпуска и смотается на рыбалку. Нет лучшего способа восстановить утраченную душевную гармонию, чем рыбалка.
Стоп. А что он подразумевает под «всем этим»? Окончания чего ждет с таким нетерпением? В бизнесе вроде бы и так все стабильно, с англичанами полный порядок. И с Дашей, даст бог, он уже окончательно разобрался. Все, он – свободный мужчина, может отправляться на рыбалку хоть завтра. Нет, завтра не получится, завтра он ужинает с Виталиком и, может быть, с Алисой.
Клим промаялся до полуночи, все никак не мог уснуть, курил сигарету за сигаретой, смотрел новости. Среди погибших в «Блиндаже» оказалось очень много известных людей: модный критик, светский обозреватель, редактор гламурного журнала, подающая надежды теннисистка и дочка нефтяного магната. О последней журналисты убивались сильнее всего, а безутешный отец грозился сравнять с землей пол-Москвы, если прокуратура не отыщет виновных. Клим его понимал, он бы и сам сравнял с землей пол-Москвы, если бы такое несчастье случилось с кем-нибудь из его близких. Впрочем, ему подобные душевные терзания не грозят: родителей больше нет, любимой женщины тоже нет, детьми не обзавелся. Почти полжизни за спиной, а у него ничего нет… Что за мысли такие упаднические? Может, это предвестники грядущей старости? В общем, уснуть Климу удалось нескоро. Лучше бы он вообще не засыпал…
Летучая мышь была огромной, в половину человеческого роста. А еще она была страшно худой: кожа да кости. Летучая мышь долго смотрела на него глазами-пуговицами, а потом сказала человеческим голосом:
– Ты потерял, тебе и искать.
Где-то он уже слышал этот голос, хриплый, насмешливый. Даже во сне он силился вспомнить, но так и не вспомнил, отмахнулся раздраженно, прогоняя монстра-переростка прочь. Летучая мышь зашипела, взмахнула перепончатыми крыльями, обдала лицо жаром и запахом… сигаретного дыма, сказала грустно:
– Курить хочу…
Он проснулся в холодном поту, провел ладонями по лицу, нашарил на прикроватной тумбочке пачку сигарет. Ему тоже хотелось курить, как давешней кошмарной летучей мыши. И приснится же такая мерзость…
О летучей мыши-курильщице Клим забыл ближе к обеду: замотался на работе, погряз в финансовой рутине и забыл. Слава тебе, Господи! В седьмом часу позвонил Виталик, напомнил об уговоре, сказал, что Алиса Волкова согласилась присутствовать на ужине. Чуден мир…
Перед тем, как отправиться в «Тоску», Клим заскочил домой, переоделся в джинсы и водолазку. К клубу он подъехал без десяти восемь. Специфическим колоритом заведения пахнуло уже с порога: посетителей встречал детинушка с лицом серийного убийцы и вселенской тоской в глазах, не то охранник, не то метрдотель. Детинушка был обряжен в черный балахон, под которым бугрились мышцы.
– Вы заказывали у нас столик? – спросил он неожиданно приятным баритоном.
– Да, меня ждут друзья.
– В таком случае, следуйте за мной.
В зале было многолюдно, но на удивление тихо. Посетители разговаривали вполголоса, музыка не била по барабанным перепонкам, как это обычно бывает в ночных клубах, а лилась откуда-то сверху. Музыка была специфической – Клим назвал бы ее психоделической, – но ненавязчивой, а по-домашнему уютной. Между столиками безмолвными тенями скользили официанты. Наверное, чтобы попасть на работу в «Тоску», этим беднягам пришлось пройти жесточайший кастинг. Официанты, все, как один, были болезненно бледными и худыми. Клим грешным делом подумал, а не трудоустроил ли Жертва, владелец «Тоски», сюда семейку вампиров, чтобы не болталась нечисть без дела, а занималась общественно-полезным трудом?
– Клим! – Распихивая официантов-упырей, ему навстречу вышел Виталик.
Клим пожал протянутую руку, огляделся.
– Она еще не пришла. – Виталик понизил голос до доверительного шепота.
– Кто?
– Алиса. Она звонила, предупредила, что слегка задержится.
– Слегка. – Клим саркастически усмехнулся. Знает он это женское «слегка»! Алиса Волкова задержится на полчаса, как минимум.
– Она так сказала. Может быть, пока что-нибудь выпьем? – Виталик потащил его к дальнему столику.
– Я за рулем. – Клим развел руками.
– Фигня! – отмахнулся Виталик. – Я тоже за рулем, но у Жертвы все предусмотрено. Клиентов по домам развозит Люка.
– Кто? – не понял Клим.
– Люка. Вон она, у барной стойки.
Он проследил за взглядом Виталика и узрел субтильную блондинку в потертой косухе и драных джинсах. Блондинка потягивала из высокого бокала что-то ядовито-оранжевое.
– И какие функции у этой Люки?
– Стандартные функции – доставить клиента домой в целостности и сохранности, причем, на его же машине.
– И ты хочешь убедить меня, что кто-то доверяет свою жизнь и свою тачку какой-то бабе?! – Клим недоверчиво покачал головой.
– Люка не баба. Люка – это Люка, – обиженно сказал Виталик. – А еще она, если хочешь знать, профессиональная гонщица, в прошлом году взяла кубок Москвы по кольцевым гонкам. Так что и жизнь, и машину можно доверять ей смело.
– И что же она, такая крутая, в этой забегаловке делает? – Клим так до конца и не поверил в необычные таланты этой пигалицы.
– Это из-за Жертвы. Она его младшая сестра.
– Да? – Клим хмыкнул. – Повезло девчонке.
– В чем повезло?
– В том, что она на братца не похожа.
– Это да, Люка хорошенькая. Только ты смотри, не вздумай к ней приставать, – предупредил Виталик.
– Отчего же? Жертва заругает?
– Жертва заругает – это само собой. – Мальчишка усмехнулся. – А вот Макс может запросто ноги переломать.
– А Макс у нас кто?
– Вот он. – Виталик кивнул на детину в балахоне. – У них с Люкой любовь.
Клим длинно присвистнул: представить, что у хрупкой Люки любовь с гороподобным Максом, было еще тяжелее, чем представить Люку за рулем гоночного авто.
– Не веришь? Ничего удивительного, Макс сам до конца еще в свое счастье поверить не может, – Виталик замолчал, посмотрел куда-то поверх Климовой головы, расплылся в восхищенной улыбке.
– Что? – Клим обернулся.
Она стояла в дверях. На фоне огромного Макса она казалась хрупкой, как китайская статуэтка. На ней были простые черные джинсы и черный же свитерок. Наверное, она тоже кое-что слышала о «Тоске» и решила не мудрить с одеждой. Правильное решение: джинсы и свитер шли ей до умопомрачения, а в сочетании с алой помадой ансамбль выглядел просто убийственно.
– А ты не верил, что она опоздает только на самую малость. – Виталик многозначительно постучал по циферблату часов. – Всего-то на три минуты. Алиса! Мы здесь! – Он сорвался с места, бросился ей навстречу.
Клим остался сидеть, в конце концов, он не мальчик, чтобы, как Виталик, носиться по залу. И выражение лица он сделал максимально нейтральное. Не равнодушное, а именно нейтральное, как во время деловой встречи.
– Добрый вечер, Клим. – Улыбка Алисы тоже была нейтральной, уголки алого рта чуть-чуть приподнялись. Зато она назвала его по имени. Интересно, это можно расценивать как приглашение к перемирию?
– Здравствуй, Алиса. – Он встал, подождал, пока она присядет за столик.
– Не знала, что ты тоже здесь будешь. – В ее голосе промелькнуло раздражение.
– Ты не поставил госпожу Волкову в известность? – Клим с упреком посмотрел на Виталика.
Тот в ответ пожал плечами:
– Вообще-то, я считал это само собой разумеющимся.
– Что именно? – Алиса улыбнулась, забросила ногу за ногу.
– Наш друг имел в виду ужин в тесном дружеском кругу, – счел нужным объяснить Клим. – Он спас нас обоих. Вполне логично, что и пригласил он сразу двоих.
– Да, это логично. – Виталик смущенно улыбнулся.
Алиса одарила его ласковым взглядом, на Клима она больше не смотрела. Не велика печаль…
Принесли заказ, на время за столиком воцарилась тишина. Виталик, увлекшись блюдом с романтическим названием «грезы графа Дракулы», позабыл об обязанностях хозяина, а Климу с госпожой Волковой разговаривать было не о чем. Кстати, Алиса гастрономические изыски шеф-повара «Тоски» проигнорировала, с задумчивым видом потягивала вино, изредка бросала на Клима настороженные взгляды. Может, он недостаточно тщательно побрился, и ее раздражает его щетина? Да мало ли что может ее раздражать?! И вообще, зря Виталик все это затеял…
Оказалось, что не зря, оказалось, что Вильгельм Лойе – не только блестящий модельер, но еще и неплохой бизнесмен, редкое сочетание тонкого вкуса и коммерческой жилки.